Истахри писал, что хазары делятся на белых и черных. Он полагал, что различие между ними чисто внешнее: у черных смуглая кожа, они некрасивы, а белые отличаются необыкновенной красотой. Однако мы знаем, что у всех тюрок такое деление означало прежде всего деление на две социальные категории. Черные хазары были податным, зависимым населением, белые — свободным. Это была родовая и служилая аристократия. Вполне возможно, что Истахри отнюдь не преувеличил и разницу в их внешности. Бедняки, целые дни проводившие в поле или на копе при стаде, чернели от загара, у них, несомненно, более явственно выступала монголоидность, которая не могла казаться красивой арабу. В то же время господствующий класс, из поколения в поколение выбиравший жен среди самых красивых девушек своего рода, а нередко и из пленных — славянок, албанок, грузинок, армянок и т. д., постепенно терял характерные этнические черты, и представители этого класса своей изнеженностью и красотой, вероятно, резко выделялись на фоне черного люда.

Голова разбитого идола. Мел.

Государственный Эрмитаж

На новых местах оседала на землю и переходила к земледелию опять-таки беднейшая часть населения, не имевшая возможности кочевать (для кочевания нужно определенное количество скота, которого у бедняков не было). Богачи— владетели стад — продолжали вести кочевой образ жизни. Зимой они сидели в теплых жилищах на зимовищах, а летом отправлялись в кочевку. Земли в то время были уже разделены между аристократическими родами: «с месяца Нисана» знатные жители выходили из города «к своему винограднику и своему полю, к своей полевой работе»{29}.

Домен самого кагана (его кочевье) находился, как это было уже установлено по письму кагана Иосифа, к западу от Каспийского моря, а общие размеры его составляли 50×50 фарсахов (300×300 км). Зимовищем кагана являлся Итиль, стоявший на Волге, кочевка же кагана начиналась каждый год от реки В-р-шан, куда Иосиф со своим двором выезжал весной, и продолжалась все лето.

Трудно определить, где протекала эта таинственная река В-р-шан. По-видимому, ответ следует искать в письме Иосифа, так как нам кажется, что все расстояния оп отсчитывает именно от этой реки, вернее от начала его кочевки, располагавшейся в 20 фарсахах (120 км) на север до склона реки Итиль к Каспию и от места сближения рек Итиль и Бузан. Бузан по этому отрывку отождествляется, несомненно, с Доном. На запад до него (до Саркела, стоящего на этой реке) 180 км. В точке пересечения этих указанных двух расстояний — большое и длинное озеро Сарпа, один из многочисленных водоемов, оставленных древним руслом Волги. Возможно, в хазарский период это русло — громадная старица Волги — воспринималось как река. Здесь и сейчас очень влажно, а Иосиф писал, что его страна имеет много рек и источников.

От озера Сарпа до Каспийского моря на юго-восток 180 км, что соответствует данным письма Иосифа, а на юге от него на расстоянии 180 км течет река Уг-ру, которую, видимо, можно отождествить с Манычем. Интересно, что Иосиф упомянул связь Уг-ру с Бузаном, написав, что последний вытекает из Уг-ру. На самом деле, как известно, Маныч является одним из самых крупных левых притоков Дона.

Итак, вероятно, кочевья кагана размещались в степях, ограниченных реками Волгой, Доном, Манычем и Каспийским морем. На западном рубеже домена были выстроены две крепости — Саркел и Семикаракоры, переросшие затем в города, на восточной границе находилось зимовище кагана и столица всего государства Итиль.

Впрочем Итиль служил зимовищем не только самому кагану, но и всей окружающей его свите, состоявшей в основном из богатой болгарской аристократии. Весной все они отправлялись, как и каган, и свои родовые кочевья, расположенные в непосредственной близости от наганского домена — на донском правобережье (по рекам Чир, Цимла, Аксай и др.).

Наиболее богатые главы родов, имевшие собственные зимовища, окружали их стенами, сложенными из белого камня. Вокруг них группировались оседло-земледельческие поселения, находившиеся как бы под охраной аристократа, сидевшего в каменной крепости — своеобразном замке феодала. Зимовища весьма напоминают кольцевые крепости, ставившиеся в прикаспийских степях, с той разницей, что там вокруг крепостиц не было обнаружено следов оседлых неукрепленных поселков.

Окруженные большими поселениями замки, стоявшие на торговых путях, перерастали в города. Именно таким городом, выросшим из замка кагана, был Итиль, который, как мы знаем из источников, находился где-то в дельте Волги.

Многие попытки найти его развалины так и не увенчались успехом. Он, по-видимому, полностью смыт часто меняющей русло рекой. До нас дошло несколько довольно подробных, хотя местами противоречивых, древних описаний этого города (в основном арабских авторов).

Итиль состоял из двух частей: кирпичного дворца-замка, построенного на острове, и собственно города, соединенного с замком плавучими мостами и также огражденного мощной стеной, сложенной из сырцовых кирпичей, потому что никто, кроме кагана, не имел права использовать при строительстве обожженный кирпич.

Крепость кагана называлась ал-Байда, или Сарашен, что значило «белая крепость». В начале VIII в. она стала центром большого города, который именовался Хан-балык, или Хамлидж. В нем было много общественных зданий: бани, базары, синагоги, церкви, мечети, минареты и даже медресе. Беспорядочно разбросанные частные постройки представляли собой глинобитные домики и юрты. Жили в них купцы, ремесленники и разный простой люд. Многочисленное население (по некоторым данным, 10 тыс. человек) отличалось этнической пестротой. Город утопал в садах, и, видимо, жилища стояли довольно далеко друг от друга (как в приазовских поселках). Поэтому он и занимал немалую по тем временам площадь (вдоль берега он тянулся на 1 фарсах, т. е. на 6 км).

По описаниям, Итиль напоминает «дагестанские» столицы — в нем, как и в Семендере, много садов, большое разноэтническое население, большие общественные здания и жилища в виде глинобитных мазанок и юрт.

Очень близко по типу к «дагестанским» укреплениям Семикаракорское городище, расположенное на Нижнем Дону, на речке Салок, притоке Сала, впадающего в Дон слева. Крепость квадратная в плане с квадратной же цитаделью внутри. Она стоит на большом пологом холме, очевидно, в древности окруженном водой или болотом. С нижней стороны к стенам примыкают огромные башни-курганы, подобные беленджерским. Еще один курган