– При всем моем к вам, господин адмирал… Не могу не согласиться с вами – это не ваше дело.

Адмирал довольно долго смотрел на него. Потом махнул рукой:

– Ты прав. – И передал ему конверт с документами. – Здесь все материалы по «Маунт-Касл» и пропуска на аэродром в Табладе. По дороге туда – три контрольных поста… Новый срок вылета – в семь ноль-ноль.

– Не опоздаю.

– Уж будь так добр.

Фалько уложил конверт во внутренний карман. Адмирал, оглядевшись, взял его под руку и отвел в пустой угол бара.

– Только что стало известно, – сказал он, понизив голос. – Республиканское правительство выторговало для «Маунт-Касл» еще пять суток. В течение этого времени, покуда дипломаты будут договариваться, он может стоять у причальной стенки.

– Под неусыпным надзором, вероятно?

– Ну разумеется. Под присмотром международной полиции. Пикантная подробность – мы тоже сумели добиться разрешения для «Мартина Альвареса». Так что они ошвартуются рядышком, в нескольких метрах друг от друга – наш миноносец и красный «купец»… Команды будут присматривать друг за другом, покуда грузополучатели, консулы и агенты решают их судьбу.

Замысел республиканцев, продолжал объяснять адмирал, состоит в том, чтобы заключить международное соглашение – сухогруз продолжает путь в качестве нейтрального судна и под защитой британского миноносца, отправленного к нему навстречу из Гибралтара, либо республиканских кораблей, которые поспеют к этому времени для эскорта. Дело тут в том еще, что красная эскадра не склонна рисковать, выходя из портов. На кораблях не хватает умелых офицеров, потому что большую часть их расстреляли – Фалько знал, что в их числе оказался в свое время и сын адмирала, – да и тем, кто остался, матросня не доверяет. На кораблях все решения принимаются на митингах, сходках и голосованиях, и доверить им судьбу золота, предназначенного русским, просто страшно.

– Если все же решатся отправить эскадру, мы можем выслать крейсер «Балеарес» – он неподалеку, в Сеуте. Мало не будет.

– Полагаете, они пойдут на такое в открытом море? – осведомился Фалько.

– Все возможно. А по правде говоря – понятия не имею. Затем тебя и посылаем, помимо прочего. Наш консул в Танжере и командир «Мартина Альвареса» предупреждены о твоем приезде.

Фалько беспокойно сдвинул брови:

– Подробно?

– Да нет, конечно. В общих чертах. Они знают тот минимум, который нужен, чтобы дать тебе работать.

– А кто руководит операцией? Главный морской штаб или мы?

– Мы. Потому ты будешь совершенно волен в своих действиях.

– А командир миноносца?

– Он получил инструкции, будет оказывать всяческое содействие… Но и ты меру знай. У каждого – свой круг обязанностей, своя компетенция… И своя гордость. Едва ли ему очень понравится появление чужака на мостике, однако приказ он исполнит. А ты уж, будь добр, не зарывайся. Постарайся с ним поладить. Ясно?

– Ясно.

Адмирал снова оглянулся по сторонам. Он явно сомневался, добавлять ли еще что-то, но наконец решился:

– Утром я сказал тебе, что операцию рвался провести Лисардо Керальт, но Николас Франко поручил ее нам… Помнишь?

– Разумеется, помню.

– Ну так вот – произошли изменения. Этот хряк добился, чтобы ему позволили отправить в Танжер своего наблюдателя.

– И что это значит?

– А то, что радист, который тебе выделен, не наш, а Керальта. Его агент.

– То есть они будут знать все, что я передаю?

– Да, в том и состоит их замысел, – адмирал развел руками, как бы расписываясь в своем бессилии. – Керальт предпочитает не вмешиваться в ход операции, но выговорил себе право быть в полном курсе дела. … Ну, нечего так на меня смотреть! Я тоже человек подневольный!

– И кого же мне дадут в радисты?

– Парня из Тетуана.

Фалько скривил губы:

– Полицейского?

– Да. Но меня заверили, что он – лучший специалист во всей зоне.

Фалько некоторое время раздумывал над непредвиденными последствиями и наконец сказал:

– Мне это не нравится.

– Да и мне тоже, однако ничего не попишешь.

– И Томас Ферриоль не возражал?

– А он в наши дела вообще не лезет. Ему, как говорится, что чума, что холера.

Фалько, все больше мрачнея, стремительно перебирал варианты:

– А Керальт в самом деле может все порушить?

Адмирал пощипал кончик уса:

– Вряд ли. Каудильо очень нужно это золото, и Керальт не решится сделать так, чтобы мы его лишились. Напрямую, по крайней мере. Это не значит, что он не постарается нагадить нам, где только сможет. Насчет этого можешь быть спокоен.

– А что из себя представляет этот малый из Тетуана?

– Опять же понятия не имею. Вот он войдет с тобой в контакт – сам и увидишь.

Оба помолчали, глядя друг на друга, словно оставалось еще что-то невысказанное. Свет, преломляясь через стеклянную стену, падал так, что казалось, будто искусственный глаз адмирала слегка косит.

– Еще кое-что… – выговорил адмирал. – Насчет этой женщины… Евы Как-Ее-Там…

И замолчал, дожидаясь реакции Фалько. Но тот держал паузу и выдерживал взгляд собеседника так бесстрастно, словно следил за вращением рулетки или не знал, о ком, собственно говоря, речь.

– Она сошла на берег и принимает участие во всех этих игрищах вокруг «Маунт-Касл». Сняла номер в отеле «Мажестик»… Ты где остановишься?

– В «Континентале», как всегда. У самого порта.

Адмирал метнул быстрый взгляд на двоих мужчин, сидевших в креслах в глубине.

– Судя по всему, она в этой истории играет едва ли не первую скрипку. Павел Коваленко, резидент НКВД в Испании, посылал ее как свое доверенное лицо в Одессу, контролировать передачу золота… Как нам удалось выяснить, после Португалии она вернулась в республиканскую зону и теперь занимает важный пост в Управлении специальных операций. Известно, что принимала активное участие в поимке, допросах и ликвидации троцкистов. Иными словами – опасна по-прежнему.

Он опять помолчал, пытливо всматриваясь в лицо Фалько:

– Что ты мне скажешь на это?

– Ничего не скажу.

– А надо бы!

– Не вижу оснований.

– Ты отпустил на свободу исключительно подлую тварь.

– Никого я не отпускал.

Правый глаз адмирала сверкнул откровенной злостью:

– Я сейчас не склонен ни к шуткам, ни к забавам. Слышишь?

– Ну, слышу. Поневоле.

– …господин адмирал.