Несколько секунд просто испепеляю его удаляющийся затылок взглядом. Потом напоминаю себе, что он мой босс, и, как бы то ни было, в некоторой степени имеет право вести себя как мудак.

— Птичка? Это то, что я думаю? — мне совсем не нравится выражение лица Дианы.

Выглядит так, словно какую-то постыдную тайну узнала.

— Фамилия Птенцова, Тимур с детства так прозвал, — неохотно поясняю, ополаскивая и промокая бумажным полотенцем руки. — Только не вздумай за ним повторять. Ненавижу это.

— А по мне, так очень мило звучит.

Это я комментировать не собираюсь.

— Присмотришь за Мишей?

— Да, конечно. Иди, давай. Медведь не любит ждать.

Почему-то, вопреки всякой логике, хочется сделать именно это — заставить его ждать. Пусть бы взбесился.

Выйдя из кухни, нахожу Тихомирова в противоположном конце коридора. Сидит на подоконнике и хмуро наблюдает за моим приближением. Ломая голову, чем могла вызвать его недовольство, начинаю серьезно волноваться.

Предполагаю, что он должен сам начать разговор, потому без слов останавливаюсь неподалеку. Да и не могу я ничего из себя вытолкнуть, дыхание перехватывает. Но и Тимур молча смотрит мне в лицо. Терпеть не могу, когда он так делает. Подавляет и вынуждает еще сильнее волноваться. Сразу же хочется брякнуть какую-то ерунду, хоть что-нибудь, лишь бы заполнить тишину и тем самым как-то снизить напряжение.

— Ты хотел что-то сказать, — все, что я способна придумать.

И какова реакция? Ни один мускул на его лице не приходит в движение, он даже не пытается продолжить этот неловкий разговор. Все так же непрерывно смотрит на меня, я сдавленно сглатываю и шумно вдыхаю. Незаметно отвожу руки назад и судорожно сцепляю их за спиной. Это ошибка… Взгляд Тихомирова падает на невольно выпяченную мной грудь.

Боже…

Не хватало только, чтобы решил, что я его соблазняю!

Быстро перемещаю руки. В попытке прикрыться, скрещиваю их на груди. Брови Тимура лениво ползут вверх, а губы растягивает кривая ухмылка. Не знаю, что это за реакция, но судя по тому, что он дальше говорит, на веселье вряд ли тянет.

— Клинт, — упоминает своего агента, — нашел няню для ребенка. Она будет водить его в сад и заниматься им в остальное время.

После озвучивания этой информации дурацкое волнение наконец отступает.

— Но я не просила няню. Я справлюсь сама, — отказываюсь решительно.

— Нет, не справишься.

Набираю полные легкие воздуха и жду, что Тихомиров как-то аргументирует свое мнение. Готовлюсь отвечать, однако он, к моему изумлению, этого делать не собирается.

— Это все? — не скрываю раздражения. — Может, объяснишь, почему ты так считаешь?

— Наверное, потому что я знаю твой график работы.

— И?

— В таком режиме с ребенком ты к концу первой недели загнешься.

Почему он всегда такой спокойный, а меня рядом с ним от эмоций разрывает на части?

— Не загнусь!

— Загнешься.

— Не понимаю, почему тебя это вообще волнует, если так меня презираешь? — выпаливаю для самой себя неожиданно. В конце вопроса голос резко обрывается, и губы покидает череда громких вздохов.

Тихомиров молчит. Тишина затягивается. Что-то появляется в его глазах… Обжигает и доводит меня до дрожи. Не знаю, какова природа этих чувств, но внутри меня такие катаклизмы происходят, невозможно пережить незаметно.

— Я никогда не говорил, что презираю тебя.

— Напрямую не говорил, — акцентирую я. — Достаточно того, что думаешь и как смотришь.

— Ты не знаешь, что я о тебе думаю.

Он упорно спокоен. Я до предела взвинчена.

— Нетрудно догадаться. После того, что ты сказал в самолете… — неосознанно затягиваю паузу. Жду, что он что-то на это ответит. Неужели надеюсь, что извинится? Глупости… Конечно, надеюсь. — Ладно, — быстро заполняю пустоту своих нелепых иллюзий. — Сейчас не об этом. Мне в принципе все равно. Вернемся к няне…

— Няня начнет работать завтра, — перебивает он меня.

— Ты не можешь приставить ее к Мише против моей воли, — наконец мой голос звучит твердо и ровно.

Но не успеваю я собой возгордиться, как Тихомиров вновь выбивает меня из равновесия.

— Это прописано в контракте. Жаль, что ты, судя по всему, так и не потрудилась его прочесть. Сделай это, как только представится возможность. Уверен, найдешь еще несколько интересных пунктов.

Птичка

— Доня, привет, — бодро вещает мама и улыбается. — Как там мой сладик?

— Привет, мам. Миша уже спит, — поворачиваю телефон, чтобы она увидела через камеру сопящего рядом сына. — Набегался после ужина по пляжу и отрубился. А как у тебя дела?

— Да как обычно… Второй день ступор в сюжете. Может, у тебя есть что-нибудь интересное для меня?

— Мама, — одергиваю ее устало.

— Неужели мне все выдумывать придется? Все делать за вас? — расстроено вздыхает. — Вот ни за что не поверю, что у вас там ничего не происходит! Маленький спойлер, донь, ну?

— Лучше расскажи, что ты сегодня ела?

— У меня шесть утра, только поставила кашу варить, — отмахивается мама. — Ты с ним сегодня разговаривала?

— С кем?

— С Тихомировым же!

— Разговаривала.

— И? О чем?

— Вижу, у тебя все в порядке, — мычу в прижатый к губам кулак. — Буду ложиться спать. Не забудь о каше.

— Скажи хотя бы, где вы находились во время разговора?

— Пока, мама.

— Полина!

— Хорошего тебе дня.

Мазнув пальцем по экрану, откладываю телефон на тумбочку и беру контракт, который собиралась читать до маминого звонка. Никогда не считала себя беспечной или глупой. Но Тихомиров сегодня заставил почувствовать именно так. Этот контракт привез на подпись его агент — Клинт Митчелл. Торопил, поглядывая на часы, пока я пыталась прочесть хотя бы основные положения. Заявил, что в первом контракте, который я читала и подписывала, нашлась мелкая ошибка, что этот практически такой же, а у него запись к консулу горит. Я и подписала.

В общих положениях все нормально, а вот дальше…

2. Обязанности сторон

2.1. Работник обязуется:

2.1.1. Добросовестно выполнять трудовые обязанности, соблюдая Правила внутреннего трудового распорядка и меры техники безопасности, бережно относиться к имуществу работодателя, повышать профессиональную квалификацию;

2.1.2. С 7:00 до 24:00 выполнять все требования работодателя в четко обозначенной форме;