Сообщение Конни было очередным ударом под дых. Симона бросила трубку и опустилась на стул. Если дедушка отказывается даже поговорить с ней, как же сделать это ужасное признание и получить его прощение?

— Надеюсь, там не плохие новости?

Хуже некуда.

Симона подняла голову. Райан наблюдал за ней, и в его темных глазах было такое сочувствие, что у нее дрогнуло сердце.

— Сообщение о моем дедушке, — произнесла она, вытерев невольно набежавшую слезу. — Он здоров, с ним все в порядке. Просто я уже очень давно ничего о нем не слышала.

— Он живет в Сиднее?

— Нет, в поместье, где разводят овец. В Маррейвинни, — она положила в раковину чайные ложки, которыми перемешивала шоколад. — Я жила там в детстве. Это было счастливое время.

Его глаза излучали такой интерес и такое живое участие, что Симона не удержалась и решила рассказать ему чуть больше.

— Мой отец был солдатом во Вьетнаме. Он погиб еще до того, как я родилась, поэтому мама отвезла меня к дедушке. Первые годы я провела в безмятежной радости, целыми днями играя с деревенскими ребятами. Училась ездить верхом. — Она вручила Райану кружку с дымящимся напитком. — Помню, там было очень много ягнят, которых я кормила молоком из бутылочек. Дедушка часто возил меня на рыбалку в лодке, а потом мы жарили рыбу на костре…

— Тебе повезло.

Только вот везение продлилось недолго.

Когда ей было десять лет, мать снова вышла замуж, и они вернулись в Сидней — жить с Гарольдом Пирсоном, ее отчимом…

— Иди, сядь на диван, — предложила Симона, не горя желанием думать об ужасах второго брака ее матери.

Они подошли к двум черным диванам с шерстяной обивкой, и Симона подумала, что Райан сядет рядом с ней. Но, поколебавшись, он выбрал место напротив.

— Расскажи мне о своем дедушке, — попросил он, как только девушка устроилась поудобнее.

К своему стыду, Симона обнаружила, что не может. Воспоминание о Гарольде Пирсоне в очередной раз заставило ее замолчать, принеся с собой знакомый внезапный ужас. У других девушек не было матерей, которые умерли в тюрьме… У них нет таких ужасных воспоминаний. И таких страшных секретов….

Она отпила немного шоколада и попыталась улыбнуться.

— Ладно, хватит уже обо мне. Лучше расскажи мне, о чем ты собираешься писать. Истории о серфинге?

— Может быть, и впрямь напишу парочку. Ходят слухи, что я хочу основать компанию по торговле спортивной одеждой где-нибудь в другом штате. Но мне бы хотелось писать…

Симона постаралась скрыть удивление.

— Рада за тебя, — тепло произнесла она. — Очень важно публиковать истории, которые важны для тебя и интересны другим. Что еще?

— Ну, я хочу поискать места с хорошими волнами. Есть один феномен природы на южном мысе Тасмании. Там рождаются самые большие волны в мире. Я бы многое отдал, чтобы покорить одну из них, — он улыбнулся. Потом осушил свою кружку, изучил нарисованную сбоку стрекозу и поставил на столик. — Мне очень жаль, что я позволил отцу вот так ворваться ко мне и испортить весь вечер.

— Но ты быстро оправился.

Он смотрел прямо в ее глаза.

— Я надеюсь, что мы иногда будем встречаться.

Сердце Симоны дрогнуло и пропустило удар. Это был решающий момент.

Она чувствовала себя в безопасности только с парнями, которые не уделяют слишком много внимания личным отношениям. А теперь Симона заподозрила, что, несмотря на внешность плейбоя, Райан очень серьезный человек.

Он напряженно наблюдал за ней, ожидая ответа.

— Как ты, возможно, понял из всей этой истории с дневником, у меня есть определенного рода проблемы, — она поставила чашку на стол. — Я избегаю разговоров о своей семье. Есть кое-что, о чем я не хочу рассказывать кому бы то ни было.

Она подняла глаза, ожидая неодобрения или разочарования, но Райан смотрел на нее с теплым сочувствием и улыбкой.

— Законы притяжения не подчиняются никакой логике.

Притяжения? Ого!

Ее сердце бешено забилось, и девушка облизнула пересохшие губы.

— Но не будем бросаться с места в карьер, — добавил Райан. — Я вовсе не предлагаю подписаться на вечную любовь. Нам ничто не мешает получить удовольствие от общения.

Он был прав. Было глупо так нервничать, когда они всего лишь один раз поужинали вместе! Правда, был еще и чудесный, обжигающий поцелуй…

Райан поднялся на ноги.

— И я счастлив пока остановиться на этом этапе. Если, конечно, тебя интересует его продолжение…

О да! Продолжение ее очень интересовало.

Она тоже поднялась, и Райан притянул девушку к себе за руки, переплетя ее пальцы со своими. Симона напряглась от предвкушения, но Райан лишь слегка коснулся ее лба, потом век. Его губы скользнули по щекам девушки, подбородку, шее. Каждый поцелуй был манящим, легким и многообещающим…

Внезапно он отстранился.

— Мы же договорились пока остановиться на этом этапе, помнишь? — Он улыбнулся, поцеловал Симону в кончик носа и направился к двери. — Спасибо за шоколад! — через плечо произнес он и добавил: — Тебе бы хотелось пойти куда-нибудь завтра?

Симона не сразу поняла, о чем он спрашивает.

— Да, спасибо…

— Тогда я тебе позвоню.

Симона без сил опустилась на диван.

На телефоне Райана моргал огонек. Он нахмурился, гадая, нужно ли проверять сообщения в такой час. Наверняка это очередная гневная тирада отца. Впрочем, мог звонить кто-то из издательства…

Он нажал на кнопку.

— Райан, это Симона. Мне очень жаль, я только что вспомнила, что завтра вечером занята, у меня одна из еженедельных встреч. Не знаю, как я могла о ней забыть? Я подумала, что лучше сразу сообщить тебе, чтобы ты не тратил время на обдумывание планов на завтра. Может, встретимся в другой день?

Интересно, это для Симоны привычная тактика?

Стиснув зубы, он поднял трубку. Если она хотела отвязаться от него под каким-то неблаговидным предлогом, значит, им больше не о чем говорить.

— Симона? — коротко произнес он, когда девушка подняла трубку.

— Райан, это ты? — сонно спросила она, и мужчина сразу же представил себе Симону в постели в светлом шелковом белье.

— Я только что прослушал твое сообщение.

— Мне очень жаль, что я не смогу пойти завтра.

— Ты так и сказала, — опустившись в кресло, Райан тяжело вздохнул. — Полагаю, сейчас довольно суматошное время года. Столько рождественских вечеринок…

— Я иду вовсе не на вечеринку, иначе пригласила бы тебя составить мне компанию. Мне следовало сразу же вспомнить о своих делах. — Она поколебалась, а затем откровенно призналась: — Боюсь, я не была способна мыслить связно, когда ты уходил. Видишь ли… по средам я даю уроки плавания.