— Дай угадаю — ты не помнишь жизни без него? — поддразниваю я.

Мари улыбается и закатывает глаза.

— Я знаю, что это бред, потому что мы познакомились меньше года назад, но мне нравится такая жизнь, — мягко говорит она.

Мое сердце вырывается из груди. То, что у них есть, так мило. То, как он заботится о ней, бросает ей вызов, защищает ее. Хотела бы я сказать ей, что встретила парня, который вызывает у меня такие чувства.

— Просто дай Полу шанс, хорошо? Он работает со счетами, и он хороший парень.

— Хорошо, — обещаю я и выхожу вместе с ней.

Пол поднимает голову, сверкнув белыми зубами, когда я сажусь.

— Вот вы где. Мы собирались послать поисковую группу.

Я делаю глубокий вдох.

— Не нужно. Мы вернулись живыми.

Он откидывает голову назад и смеется. Звук эхом отражается от стен.

Этот человек смеется почти над всем. Это должно быть мило.

Но почему-то не так.

Нет недовольного взгляда сбоку. Ни подергивания челюстью, ни сгибания рук.

Определенно никаких прикосновений под столом.

Тем не менее, когда нам принесли основные блюда, я поклялась выполнить свое обещание.

— Итак, что привело тебя в Денвер? — спрашивает Пол, копаясь в своем лососе.

Я рассказываю ему о своем проекте, и его брови поднимаются.

— Это большая картина на стене. Люди будут трогать ее своими липкими пальцами? — он хмурится.

— Наверное? Но искусство существует для того, чтобы им наслаждались.

Харлан прочищает горло.

— Есть мысли по поводу того, что будет на стене еще, кроме горизонта?

— Я все еще работаю над этим, — вспоминаю вчерашний вечер. У меня не было конкретного прилива вдохновения, о котором говорила Брук, но у меня было чувство. Скорее, предчувствие.

Все вместе, «Кодиаки», работающие над общей целью.

Придя домой, я не могла уснуть и делала наброски. Большинство из них я сделала по памяти и фотографиям.

Но я не могла сделать Клэя.

Ни его широкие плечи, ни его татуированный торс.

Ни его точеную челюсть.

Ни его агрессивную осанку.

Ни те темные глаза, которые видят все.

Из моей сумки, висящей на спинке стула, доносится жужжащий звук. Я стараюсь быть незаметной, когда тянусь за ней, но Мари пронзает меня взглядом.

— Это может быть Брук, — говорю я, но кладу телефон на колени и смотрю на него.

Ворчун: Ты получила цветы?

Я игнорирую сообщение и возвращаюсь к разговору, но через минуту мой телефон звонит.

Я вскакиваю, и в мою сторону летят три удивленных взгляда.

— Мне так жаль. Дайте мне одну минуту.

Я выбегаю в коридор, а на экране высвечивается контакт «Ворчун», который заставляет меня ругаться.

— Клэй, сейчас не самое подходящее время, — отвечаю я, как только скрываюсь из виду.

— Итак, тебе не нравятся цветы, — невозмутимо говорит он.

В ресторане, полном флиртующих незнакомцев и звенящих бокалов с вином, его голос звучит реальнее, чем все остальное.

Я вздыхаю.

— Они прекрасны. Но они не могут стереть прошлое.

— Это не то, чего я хотел, — наступает долгая пауза. — Я много думал о тебе. Наверное, хотел, чтобы ты думала обо мне.

Смех вырывается из ниоткуда.

— Поверь мне, думать о тебе — не моя проблема, — мне следовало бы замолчать, но слова так и рвутся наружу. — Я провожу свой день на лестнице с твоим изображением высотой в двадцать футов за моей спиной. Что делает еще более хреновым то, что я не могу нарисовать тебя, потому что знаю каждый твой дюйм.

— Не каждый дюйм, — его голос понижается, и внезапно я вспоминаю все, что мы делали.

И все то, чего мы не делали.

— Спокойной ночи, Клэй…

— Подожди, не вешай трубку, — его дыхание становится громче. — В ночь свадьбы я должен был забрать тебя с собой домой. Видит Бог, я хотел этого.

Моя голова откидывается назад, и я невидящим взглядом смотрю на верхний свет.

— Тогда почему ты этого не сделал? — не могу не спросить я.

— Потому что я облажался. Я заботился о тебе, Нова. И все еще беспокоюсь.

Эмоции в моей груди скручиваются, причиняют боль, но это не та пустота, что была в прошлом месяце. За всем этим скрывается проблеск света.

Надежда.

Но он не отвез меня домой, напоминаю я себе, когда мимо меня проходит женщина, направляясь в туалет. Вместо этого он дал мне письмо, от которого я почувствовала себя на дюйм выше.

Возможно, Пол мне не подходит, но мне нужен кто-то, кто понимает, как вести себя по-взрослому. Как общаться и идти на компромисс.

У Клэя есть миллион доказательств того, что он замечательный. А я все еще пытаюсь доказать себе, что в моей жизни все в порядке.

— Мне нужно сделать эту фреску для Джеймса невероятной, — наконец говорю я. — Ты хочешь загладить свою вину? Так помоги мне не зацикливаться на вчерашнем дне, которого больше не будет. Помоги мне жить настоящим.

— Нова…

— У меня свидание, — задыхаюсь я, прежде чем нажать на отбой и переключить телефон в режим «не беспокоить».

Я возвращаюсь к столу, произнося свои извинения, пока запихиваю устройство обратно в сумку.

Оставшаяся часть ужина проходит в суете.

Пол просит мой номер, и я даю ему его, в основном, чтобы помочь ему сохранить лицо перед Мари и Харланом.

Я возвращаюсь домой и обнаруживаю, что Брук все еще нет дома, а вся квартира пахнет, как поле цветов.

Я подхожу к букету, и мои пальцы тянутся к лепесткам одного из них, поглаживая их бархатистую поверхность.

Они прекрасны. Свежие, яркие и счастливые.

Стук в дверь заставляет меня подпрыгнуть.

Что за…?

Это не кто-то из посторонних, иначе консьерж бы позвонил. Может, Брук забыла ключ?