— Ты не переживаешь из-за Аргуса?

— Переживаю.

— Не надо.

— Моим чувствам всегда было плевать на то, какими они должны быть.

— Ты добрый, Джейкоб.

— В сравнении с кем?

— В сравнении с другими мужиками.

— Такое чувство, будто черпаю воду решетом.

— Если бы жизнь была простой, все бы справлялись.

— Все и справляются.

— Подумай, сколько триллионов триллионов нерожденных людей приходится на каждого рожденного.

— Или просто подумай о дедушке.

— Я часто думаю. — Она подняла глаза и обвела взглядом комнату. — Не знаю, помогают тебе или раздражают мои замечания, но…

— К чему такая бинарность?

— Ну да. Угу. Стены тут темноватые.

— Я знаю. Темноваты, это да.

— Тоскливые.

— У меня был колорист.

— Да ты шутишь?

— Я взял краску, которая тебе нравилась. "Фэрроу" и что-то там.

— "Фэрроу и Болл".

— И мне предложили услуги колориста, я сначала подумал, бесплатно, в довесок к батарее краски по дикой цене. А потом получил счет на две с половиной тысячи долларов.

— О нет.

— Да. Две тысячи пятьсот. И теперь я живу, будто под юнионистской каскеткой.

— Что?

— Ну шапка из Гражданской войны, я слушал эту историю…

— Надо было попросить меня.

— Ты для меня дороговата.

— Я бы pro bono.

— Разве мой папа тебя не учил, что бесплатных колористов не бывает?

— Тут везде бумага, — сказал Бенджи, спускаясь по лестнице. Вид у него был бодрый и невозмутимый.

— Это просто чтобы прикрыть пол, пока идет ремонт.

— Я буду все время спотыкаться.

— Когда ты сюда поселишься, ее не будет. Бумаги на полу, стремянки, пыли. Все уберут.

Спустились Макс и Сэм.

— Можно мне в комнату мини-холодильник? — спросил Макс.

— Конечно, — сказал Джейкоб.

— Зачем? — спросила Джулия.

— Правда, тут слишком много бумаги на полу? — спросил Бенджи братьев.

— Для всех этих итальянских газировок.

— Я думаю, папа их купил, чтобы отпраздновать ваш первый визит.

— Пап?

— Конечно, мы их будем пить не каждый день.

— Сэм, ну это же плохо, столько бумаги на полу?

— Ладно, тогда я буду там хранить мертвых крыс.

— Мертвых крыс?

— Я разрешил ему завести питона, — сказал Джейкоб. — а они их едят.

— Вообще-то их, наверное, лучше хранить в морозильнике, — предположил Макс. — А в мини-холодильниках вряд ли морозилки есть.

— Зачем тебе питон? — спросила Джулия.

— Я всегда хотел питона, потому что они классные, а папа сказал, что теперь, в новом доме, можно завести и питона.

— Почему никому не жалко, что я все время буду спотыкаться? — спросил Бенджи.

И тут Сэм, уже непривычно долго молчавший, сказал:

— Моя комната мне нравится. Спасибо, папа.

Вот это и было Джейкобу тяжелее всего слышать. Видя, что без помощи ему не обойтись, Джулия поспешила подставить плечо.

— Ну, — сказала она, хлопнув в ладоши и нечаянно взметнув новое облако пыли, — мы с папой подумали, что неплохо бы этот дом как-нибудь назвать.

— Разве это не просто Папин дом?

— Верно, — сказал Джейкоб, беря себя в руки и изображая оптимизм. — Но мы все хотим считать его одним из двух домов нашей семьи.

— Ну да, тот, в котором ты живешь. В отличие от того, где живет мама.

— Мне этот дом не нравится, — сказал Бенджи, перерезав тем самым Джейкобу тросики эмоциональных тормозов.

— Еще понравится, — сказала Джулия.

— Мне не нравится.

— Понравится, обещаю.

Джейкоб почувствовал, что уходит в занос. Нечестно, что он должен переезжать, нечестно, что ему досталась роль того, кто ушел из семьи, что вся эта пыль — его. Но он также чувствовал, что зависит от помощи Джулии. Без нее он не справится. Без нее у него не получится жить без нее.

— Все будет отлично, — сказала Джулия, как будто вдыхая свою жизнерадостность в лопнувший шарик счастья Бенджи, она могла не позволить ему сдуться. — Папа говорит, наверху есть даже комната с теннисным столом.

— Абсолютно верно, — подтвердил Джейкоб. — А еще я затроллил весь "Е-бэй" в автомата для скибола.

— Ты хотел сказать протралил, — поправил Макс, — а не затроллил.

— Вообще-то, — вступил Сэм, внезапно оживившись, — вы знаете, что троллить происходит от слова трал? А вообще не от "тролля"?

— Нет, — сказал Макс, благодарный за крупицу нового знания. — Я всегда думал, что от "тролля".

— Правда?

Обычный разговор — как будто обычная жизнь продолжается.

— Что такое скибол? — спросил Бенджи.

— Такая помесь боулинга и дартса, — сказал Сэм.

— Представить себе не могу.

— Ну как в "Чак-И-Чизе"?

— А, понятно.

Обычная жизнь? Так весь этот кавардак ради нее?

— А может, Дом с автоматами? — предложил Макс.

— Еще скажи "Arcade Fire", — сказал Сэм.

— Очень пыльно, — сказал Бенджи.

— Пыли не будет.

— Может, усадьба Дайвенпорт?

— Почему?

— Потому что он на улице Дайвенпорт.

— Это название для какого-нибудь старинного особняка.

— Не понимаю, почему не называть его Папиным домом, — сказал Сэм. — Можно притворяться, что это что-то другое, но это же папин дом.

— Бумажный дом, — сказал Бенджи не то сам себе, не то никому.

— Что?

— Потому что здесь везде бумага.

— Когда вы поселитесь, бумаги уже не будет, — повторил Джейкоб.

— Бумага — это на чем пишут, а ты же писатель.

— Он на компьютере пишет, — сказал Сэм.

— А бумага легко рвется и горит.

— И зачем называть дом в честь того, что легко рвется и горит?

— Не гноби его, Макс.

— А что я такого сказал?

— Да бог с ним, — сказал Джейкоб. — Можем называть его просто 2328, по адресу.