— Где баллоны? — с угрозой спросил командир у второго пилота.

Тот, в свою очередь, посмотрел на штурмана, от которого разило спиртным.

— Я помню, клал их… — пролепетал тот. — Были на месте…

— А место на дне бутылки? — рявкнул Чугуев и коротким ударом послал его в нокаут, потом повернулся к командиру: — Из-за вашего раздолбайства сорвалась первая часть операции…

— Виноват, тащ полковник!..

— Что будем делать со второй?.. — сурово спросил Чугуев.

— Цыган под пистолетом забрал из кабины летный планшет, — отвел глаза командир. — А там полетное задание и сопроводительные документы на груз…

— Свои пистолеты вы тоже на водку обменяли, а?.. — вытирая с лица кровь, сорвался на крик Чугуев.

Летчики опустили глаза.

— Сволочи, как я теперь докажу натовцам, что груз предназначен сербам?

— Никак, тащ полковник, — стараясь не смотреть на окровавленного Чугуева, уронил командир. — Надо возвращаться в конюшню.

Опытный лицедей Чугуев закатил глаза и рухнул на решетку пола.

— Что смотрите, мудозвоны? — сорвался на своих командир. — Из-за вашего раздолбайства полковнику череп раскроили. Перевяжите скорее его.

— Большая потеря крови, — склонился над бесчувственным Чугуевым второй пилот. — Живым бы успеть довезти его…

Командир обреченно кивнул и, опустив плечи, направился в кабину.

Мартовское солнце яркими лучами ворвалось в кабинет Инквизитора. Свежий ветер из распахнутых окон развеял флагами портьеры и прошелся по бумагам на столе.

«Дожили до весны. Скоро на кабаний гон выезжать, — подумал Инквизитор и сразу погрустнел, вспомнив своего незабвенного Рамзая. — Не трави душу, Егор. С охотой отставить!» — приказал он себе.

Помощник, поставив на стол чай и печенье на блюдечке, хотел было закрыть створки окон, но Дьяков остановил его.

— «Конторе деда Никанора» свежий ветер всегда был на пользу, — пошутил он.

У него сегодня было немного свободного времени, и он решил разобрать бумаги в ящиках стола. Под руку попался плотный объемистый пакет. Инквизитор взвесил его на ладони и усмехнулся, вспомнив, как он попал к нему.

Полтора месяца назад его разбудил среди ночи начальник Управления ФСБ по одному из южных регионов России.

— Товарищ генерал, — доложил он. — Сегодня неизвестным лицом в управление подброшен объемистый пакет с надписью: «Весьма срочно. Дело государственной важности. Москва. В ФСБ России, генералу Дьякову. Вскрыть лично». Мы проверили его в том числе на взрывчатку и токсичность. Вроде бы все чисто.

— Какие соображения насчет неизвестного лица, Сергей Фомич? — спросил Инквизитор.

— С утра возле казенного дома, говорят, крутился какой-то здоровенный бородатый мужик, вродь бы кавказской или цыганской наружности…

— Цыганской, говоришь?..

— Вроде бы… Ищем, ищем его, Егор Иванович.

— За пакетом, Фомич, к тебе завтра прилетит майор Кулемза. Отдашь ему. И вот еще что, Фомич, не ищи ты того цыгана. И твои опера, ежели встретят его по случаю, пусть не узнают его…

— Лады, Егор Иванович. Тебе виднее…

На следующее утро Кулемза вылетел в южный город. На Лубянке доставленный им пакет снова исследовали и не обнаружили в нем ничего особенного. Вскрыв его в кабинете, Инквизитор нашел в нем летный планшет с проложенным курсом на Загреб, магнитофонную кассету и синюю папку с инструкциями на сербском языке по обслуживанию и боевому применению зенитных ракет класса «земля — воздух». Внутри синей папки была еще прозрачная пластиковая папка для файлов с сопроводительными документами на ракеты. Дьяков вставил в магнитофон кассету, и в кабинет ворвался гул самолетных турбин. Потом послышались голоса Чугуева, Засечного и Скифа…

Полдня Инквизитор потратил на прослушивание кассеты и изучение документов, потом вызвал Кулемзу и, держа за уголки папку для файлов, сказал:

— Здесь столько «пальчиков», майор, что, похоже, на целый роман хватит. Сними их и идентифицируй с «пальчиками» очень серьезных людей, поставивших подписи вот на этих документах. И вот еще что… у нас служил такой полковник Чугуев.

— Служил.

— Возьми его сегодня, Кулемза, но аккуратно возьми, без шума. Хочу с ним поговорить.

На следующий день Инквизитор уже смог побеседовать с Чугуевым тет-а-тет. Вначале тот возмущался произволом в отношении себя, требовал адвоката и наотрез отрицал всякую свою связь с мифическим подразделением «Феникс». Но когда Дьяков дал ему прослушать кассету и показал синюю папку с его «пальчиками», он буквально впал в транс. Во время следующих бесед Чугуев много говорил и никак не мог наговориться… Он уже никуда не спешил и просил только одного — надежной защиты.

Но нового о Хозяине Империи он ничего сообщить не мог. Так же, как и чего-то нового о подразделении «Феникс». Вся его информация была вчерашнего дня. Инквизитору было ясно, что после провала операции «Аист» Коробов Чугуеву, мягко говоря, не совсем доверяет.

Собственно, Чугуев сам понимал это. Как и то, что свободу и свою жизнь ему теперь надо усердно отрабатывать…

И вот сейчас, взвешивая в руке папку, Дьяков затаенно улыбнулся.

«Нужно собирать неопровержимые улики. Если все подтвердится, тогда эта папка громыхнет взрывом такой мощности, что вылетят из своих высоких кабинетов многие их сидельцы, подрядившиеся за доллары готовить погибель своей стране, — подумал он. — А пока пусть она полежит еще в надежном месте. Не пришло еще то время…»

В дверь просунулась скуластая физиономия теперь уже подполковника Кулемзы.

— Товарищ генерал, Чугуев снова просит вас о встрече, — доложил он. — Предлагает завязать двойную игру против «Феникса». Мне кажется, предложение дельное… Инквизитор поморщился.

— Попробовать можно, Кулемза, но знаешь, на Востоке говорят: «Предавший раз — предаст и сто раз».

Дьяков ожидал такого предложения от Чугуева, но считал, что «клиент пока не созрел» и форсировать его «двойную игру» не стоит, потому что в ней будут поставлены на кон десятки человеческих жизней. Они принадлежат разным людям: предателям и негодяям, разворовывающим страну, запутавшимся в хитросплетениях политических интриг, разуверившимся во всем и во всех, но и тем, для которых служение Отечеству не девальвированное, как «деревянный» рубль, понятие, а смысл и единственно возможный способ жизни.

— Времени на наших харчах у Чугуева много, — сказал Кулемзе Инквизитор. — Пусть свои предложения изложит на бумаге, а там покумекаем…

Кулемза вышел из кабинета.

Генерал вынул из ящика стола пачку карточек с наклеенными на них фотографиями.

Придвинув к себе металлический поднос, щелкнул зажигалкой и поднес к огню карточку с фотографией Серафима Мучника. Следом в огне исчезли карточки Тото Походина, Гната Стецюка, Ивана Гураева, Ленчика из Почаевска, Кобидзе, Лисьей мордочки, Гундосого, Мерина, Хряка, Бабахлы, Хайло, Прыща.