нельзя. Так велел начальник. И упаси вас бог сделать что-нибудь не так! А теперь — гуляйте.

— Идиоты! — сказал человечек. — В шести тюрьмах сидел, но такой глупости не видывал! Бред! Не поймешь, что творится. Что касается тюрьмы, она может отправиться к чертям собачьим. Возьмите хотя бы священника. Носит парик!

— Надолго вас сюда? — вежливо спросил Поль.

— На этот раз нет. Не могли выдумать, в чем меня обвинить. «Полгода за злостное бродяжничество». Выслеживали меня аж месяц, но так и не придумали, к чему прицепиться. Вообще, полгода — срок что надо. Понимаешь, что я имею в виду? Встречаешь старых дружков, а потом выходишь на волю. Посидеть полгода — с нашим удовольствием, я не против. Меня тут знают, завсегда поручают мыть лестницу. Сам понимаешь, надзиратели знакомые, поэтому чуть прослышат, что я опять загремел, сразу придерживают это местечко для меня. Найди с ними общий язык, и вот посмотришь в следующий раз, как к тебе станут относиться.

— Это что же, лучшая работа?

— Ну, лучшая не лучшая, но для начала сгодится. Лучшая работенка — мыть приемную. Этой работы ждут годами, если, конечно, не имеешь особых заслуг. Встречаешь свежих ребят с воли, узнаешь новости, а кое-когда поделятся табачком или подскажут лошадку, — можно и на бегах сыграть. Ты видел того парня, который моет приемную? Знаешь, кто это?

— Да, — ответил Поль. — Как ни странно, знаю! Его зовут Филбрик.

— Нет, старина, ты тут что-то путаешь. Такой, знаешь, из себя солидный. Все болтает про отели да рестораны.

— Я о нем и говорю.

— Да ты что, не знаешь, кто это?! Брат начальника, сэр Соломон Лукас-Докери! Сам мне признался. Сидит за поджог. Подпалил какой-то замок в Уэльсе. Сразу видать, из благородных.

Глава 3. Смерть современного пастыря

Через несколько дней начался новый этап в перевоспитании Поля. Когда его вывели на очередную прогулку, он обнаружил вместо прежнего собеседника мясистого детину зловещего вида. Волосы у него были рыжие, борода — тоже рыжая. Глаза детины налились кровью, а багровые лапы, висевшие плетьми, конвульсивно сжимались и разжимались. Он по-бычьи глянул на Поля и негромко зарычал в знак приветствия.

Они шли молча.

— Как вам нравится план начальника насчет прогулок? — спросил Поль.

— Годится, — ответил его собеседник.

Молча прошли они один круг, второй, третий.

— Эй, вы, там! — прикрикнул на них надзиратель. — Разговаривайте, коли велено.

— Так оно веселее, — сказал рыжий.

— За что вас? — поинтересовался Поль. — Расскажите, если можно.

— Все дело в Библии, — сообщил рыжий. — Там все сказано. В переносном смысле, конечно. Вам до этого ни в жизнь не додуматься, — добавил он, — а я вот мигом сообразил.

— Библия — мудреная книга, верно?

— Не в мудрости штука. Главное — видения. Вот у тебя бывают видения?

— Нет.

— Со священником — та же история. Христианин, называется! Видение привело меня сюда: мне явился Ангел, объятый пламенем и в огненной короне. И рек Ангел: «Иди и рази беспощадно. Ибо близится царство Божие». Сейчас я тебе все объясню. Я не какой-нибудь там плотник, я столяр. Вернее сказать, был столяром. Был да сплыл. — Рыжий говорил на удивительной помеси городского жаргона и церковного языка. — Прибираюсь я как-то раз в мастерской перед закрытием, и тут входит Ангел Божий. Сперва я его не признал. «Еще, — говорю, — пять минут, и вы бы меня не застали. Что угодно?» И тут объял его огнь, и огненное кольцо засияло над его головой. Слово в слово, как я тебе говорил. И тогда он открыл мне, что отметил Господь своих избранников и что грядут дни скорби. И возгласил: «Иди и рази беспощадно!» До этого я неважно спал. На меня нашло сомнение — спасу я свою душу или нет. Всю следующую ночь я думал о том, что сказал мне Ангел. Сперва смысл его речей был темен для меня, все равно как для тебя. Но потом меня озарило: недостоин есмь, но на меня указует перст Божий! — воскликнул столяр. — Я — меч Израиля. Я — лев гнева Господня.

— Вы что, кого-нибудь убили? — спросил Поль.

— Недостойной рукой сразил я филистимлянина. Именем Господня воинства я размозжил ему башку. Я поступил так во имя знаменья Израилева — и вот заточен в плену египетском, и через благодать познал страдание. Но Господь направит меня в назначенный час. Горе тогда филистимлянину! Горе необрезанному! Лучше бы привязали жернов к вые его и бросили в пучину вод!

Надзиратель зазвонил в колокол.

— Эй, вы, там! — заорал он.

* * *

— Жалобы имеются? — спросил сэр Уилфред на очередном обходе.

— Да, сэр, — отвечал Поль.

Начальник пристально вгляделся в него.

— Позвольте, да ведь это вы у меня на особом режиме!

— Да, сэр.

— В таком случае жаловаться просто нелепо. В чем там у вас дело?

— Я полагаю, сэр, что человек, с которым меня водят на прогулки, — опасный маньяк.

— Жалобы одного заключенного на другого рассматриваются, только если их подтвердит надзиратель или два других заключенных, — вмешался главный надзиратель.

— Совершенно справедливо, — кивнул сэр Уилфред. — Ваша жалоба — верх нелепости. И вообще, преступление есть форма безумия. Я лично подбирал вам спутника для прогулок и выбрал самого лучшего. Больше я об этом и слышать не желаю.

В тот день Полю предстояло провести в тюремном дворе еще более беспокойные полчаса.

— Мне явилось новое видение, — сообщил кровожадный мистик. — Не знаю пока, что оно предвещает, но истина мне еще откроется.

— Красивое было видение? — осведомился Поль.

— Нет слов, чтобы передать его великолепие! Все вокруг стало алым и влажным, как кровь. Тюрьма, казалось, сверкала рубиновым блеском, а надзиратели и заключенные ползали туда-сюда, как малюсенькие божьи коровки. Но тут я увидел, что рубиновые стены становятся мягкими и сочатся, как огромная губка, пропитанная вином. Капли стекали вниз и таяли в бескрайнем алом озере… Тут я проснулся. Не знаю пока, что это значит, но чувствую, что Господень меч висит над этим узилищем. Кстати, вам не приходило в голову, что наша тюрьма встроена в пасть Зверя? Порой мне видится бесконечный багровый туннель, подобный звериной глотке, по которому бегут человечки — иногда по одному, а бывает, что и целыми толпами. Дыхание же Зверя подобно пышущей печи. Думали вы над этим?

— Боюсь, что нет, — ответил Поль. — Какую книжку вам выдали в библиотеке?

— «Тайну леди Альмины», — вздохнул лев гнева Господня. — Розовые слюни, к тому же несовременно. Но нет, я читаю Библию. Там убивают на каждой странице.

— Господи, да вы только и думаете что об убийствах!

— Еще бы, ведь