Господин, возможно, беженцы и существуют, но большинство из них – старики или больные люди. Сильные и молодые рабочие руки, в которых вы нуждаетесь, нужны и дворянам, так что до них не добраться. Боюсь, от беженцев вам пользы не будет…

А готовность принять и потратить деньги даже на больных и стариков доказывает нашу искренность и милосердие: здесь рады каждому. К тому же, кто сказал, что среди беженцев нет дворян?

А еще вполне вероятно, что часть из этих работоспособных и молодых не захочет расставаться с семьями, но кто из знати на это пойдет – зачем кормить лишние рты? Женщин еще могут взять: они умеют и шить, и работать на сборе урожая, да и вообще много чего. Но детям – будущему этой страны – рад не будет никто. Никто, кроме нас.

У Брэнделя уже были далеко идущие планы на будущее Ауина, в отличие от большинства в его поколении, поглощенного гражданской войной.

В любом случае, я обо всем этом уже долго думаю, и больших проблем не предвижу. Будущее этих земель – именно люди, и я собираюсь преподать глупым дворянчикам, которые этого не понимают, хороший урок. Потому и прошу зазывать к нам столько народу, сколько только сможешь, и поскорее.

Хорошо, допустим, люди будут, а чем их кормить?

До конца убедить Босли пока не получалось, хотя старик признавал в душе, что новый подход к правлению Брэнделя уже завоевал сердца жителей Фюрбурга. Великому мастеру не было дела до причин, стоявших за таким поведением: будь то личная выгода или напротив – желание поступать по совести – неважно. Зато одного он не хотел точно: чтобы все эти поступки вводили в заблуждение. Нужно было сохранять ясность в голове, вплоть до того, чтобы задумываться порой ночью: а вправду ли Львиное Сердце избрало именно этого юношу?

Пока что он пользовался повсеместной поддержкой, и все чаще в его адрес звучали хвалы и сравнения с мифическими героями прошлого. Особенно одним – королем, оставшимся в истории фигурой с мечом в руке, давшим перед своим войском вошедший в летописи обет.

Босли, впрочем, во все это верил с трудом.

Да, провиант – проблема, но Великий мастер Босли, с каких пор она стала твоей? – Брэндель с кивком окинул собеседника быстрым удивленным взглядом.

Нет, ну я-то из любопытства интересуюсь, – слегка смутился тот.

Понимаю. Что ж, ну что до плана на этот счет – хммм, проблема по-настоящему серьезная, и я это вижу. С другой стороны, одна мысль о лишившихся дома и крова беженцах не дает покоя, и как бы тяжело не пришлось, я считаю, что нужно сделать все от нас зависящее, чтобы им помочь. Согласен?

Произнес все это он с достоинством и подчеркивая каждое слово, сообразно моменту. Правда в глазах плясали веселые бесята, и старик почувствовал, что его дразнят. Выйдя из себя, он выкрикнул:

Ах ты… А ну завязывай по ушам ездить, прохвост, давай-выкладывай план как есть!

Девушки снова захихикали.

Думаю, что с подспорьем вроде Шаффлундского рудника проблем не предвидится. По крайне мере, пока.

Ну нельзя же полностью полагаться на покупку продовольствия! Не боишься эмбарго с севера?

Во-первых, купцы в Ампер Сеале не все «купцы» как таковые, – загнул Брэндель палец, – а во-вторых, северный флот все же пока подчиняется принцессе, – за первым последовал второй, – конечно, возможен и самый худший сценарий, но и сам Трентайм – не совсем уж бесплодная пустошь, – третий.

У Брэнделя в рукаве был серьезный козырь – друиды – и насчет сельского хозяйства волноваться не стоило: Элементалистами те всегда были отменными.

Пускай сейчас казалось, что привлечь на свою сторону придерживавшихся нейтралитета друидов – задача сложная, он уже расставил на них сети. Тот самый уговор, который они заключили чуть ранее, обязывал друидов защищать Фюрбург от любых войн, и это касалось и битв за продовольствие для города.

Одна мысль об этом заставила Брэнделя улыбнуться во все две сотни акульих зубов.

А еще я не понимаю, зачем тебе так много людей – Трентайм весьма плотно заселен, и стоит его завоевать – создание армии не будет проблемой…

Брэндель задумчиво потер лоб.

Пока что Босли попросту не понять, чего он добивается, и зачем. В конечном итоге Брэндель хотел освоить всю великую Пустошь. Не ограничиваясь ни королевством, ни Вальхаллой, он ставил себе цель провести армию по Пустоши и присоединить ее к территории Ауина, превратив его в могущественную империю.

Возможности и ресурсы для всех его планов можно было найти только на Пустоши.

«Возможно, однажды все они поймут, что стоит за моими поступками… если доживу, конечно» .

Великий мастер Босли, и все же, с каких пор ты настолько переживаешь за мои земли? Возжелал вступить в мои ряды целиком и полностью?

Босли громко закашлялся, подавившись слюной. Восстановив наконец дыхание, он поспешно затараторил:

Ах ты шельмец, что удумал! Я же волнуюсь, что ты все пустишь по ветру, и меня потопишь заодно со всей карьерой – нет, даже не так: сведешь на нет все попытки принцессы вернуть силу этому королевству!

Ну это, конечно, было бы странно – с чего бы? Ладно, не заинтересован – и не надо, и зачем тогда поднимать совершенно не касающиеся тебя вопросы? – слегка удивленно переспросил Брэндель.

Ты на что намекаешь?

Раз ты не собираешься и не заинтересован в том, чтобы привлекать сюда беженцев, с чего бы поднимать вопрос с провиантом? Или ты на место Амандины метишь?

Босли понимал, что над ним вовсю подтрунивают: да уж, парню, несмотря на все выгодные отличия от остальных в его поколении, явно не хватало уважения к старшим. И непохоже было, что он в ближайшее время встанет на путь исправления.

Ну я же не настолько бесстыдник, в отличие от господина: как можно пытаться украсть должность у молоденькой девушки! Мы же с Элементной ковки начали разговор, а тут ты…. Так, все забудь! Я тут перед тобой объясняться не буду! – поняв вдруг, что все равно продолжает оправдываться и все глубже роет себе могилу.

Решив сменить тему, он заговорил о другом:

Ладно, твою просьбу я выполню, будет сделано, а теперь давай вернемся к насущным проблемам. Доспехи по твоему запросу – не желает ли господин проинспектировать?

Хорошо бы, если можно, – кивнул Брэндель: полностью готовое изделие его несомненно интересовало, но не смотреть же его не при всех! – но не здесь: тут