Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Получили какие-нибудь сообщения от британцев?
— Мы послали запрос, но пока не получили ответа, — сказал Окленд. — По-видимому, это очень секретная организация.
Хенриксен кивнул.
— Как всегда, вмешивается политика.
— Совершенно верно, — согласился Окленд.
* * *
Детектив лейтенант Марио д'Аллессандро включил компьютер и вывел на экран центральный файл нью-йоркского департамента полиции. Действительно, здесь были Мэри Баннистер и Анна Претлоу. Затем он выбрал «поиск», ограничил объем поиска полом «женщины», возрастом от восемнадцати до тридцати лет и установил мышкой иконку «действие». В результате на экране появился список из сорока шести имен, и он сохранил все сорок шесть в файле, созданном для этой цели. В систему не входили фотографии женщин, но у него для этого существует доступ к бумажным файлам. Лейтенант перевел в отдельный файл женщин из районов Квинса и Ричмонда, ограничив пока свой поиск исчезнувшими девушками из Манхэттена. Список сократился до двадцати одной. Далее он удалил из списка афроамериканок, потому что, если вы имеете дело с серийным убийцей, такие преступники обычно выбирают в качестве жертв один тип. Самым знаменитым таким преступником являлся Теодор Банди, который почти всегда выбирал жертв из числа женщин, расчесывающих волосы на пробор точно посредине. В новом деле также были заметны характерные черты предполагаемых жертв. Например, Баннистер и Претлоу были белыми, одинокими, достаточно привлекательными, возраст от двадцати пяти до двадцати шести лет, темноволосыми. Таким образом, возраст от восемнадцати до тридцати будет хорошей рамкой, решил лейтенант, и он далее удалил из списка имена, которые не соответствуют этой модели.
Затем он открыл файл департамента на «Джейн Доу» и принялся искать найденные тела женщин, которые не были опознаны. Он уже был знаком со всеми подобными случаями по своей предыдущей работе. Две соответствовали параметрам поиска, но ни та, ни другая не были Баннистер или Претлоу. Так что пока поиски ни к чему не привели. Это было одновременно и хорошей новостью и плохой. Две исчезнувшие женщины не были определенно мертвыми, и это была хорошая новость. Но их тела могли быть хитроумно скрыты — поблизости находились болота Джерси, и этот район уже более ста лет считался самым удобным для того, кто хотел избавиться от тела.
Далее он напечатал свой список исчезнувших женщин. Ему придется изучить все бумажные файлы, включая фотографии, вместе с двумя агентами ФБР. Обе — Баннистер и Претлоу — имели каштановые волосы примерно одинаковой длины, и это, может быть, было достаточной обшей чертой для серийного убийцы. Но нет, Баннистер жива, по крайней мере, если судить по письму, посланному по электронной почте... но у серийного убийцы могла быть болезненная привычка дразнить семьи погибших девушек, посылая им письмо якобы от их имени. Лейтенанту еще ни разу не попадались подобные случаи, но серийные убийцы — психически больные ублюдки, и никогда нельзя предсказать поступки, которые они могут совершить для собственной забавы. Если один из таких упырей действует сейчас в Нью-Йорке, то поисками его задницы будет заниматься не только ФБР. Хорошо, что в штате Нью-Йорк наконец-то принят закон о смертной казни...
* * *
— Да, я видел его, — сказал Попов своему боссу.
— Неужели? — спросил Брайтлинг. — Как близко?
— Примерно, как вас, — ответил русский. — Это не было намеренным, просто так случилось. Кларк — высокий мужчина мощного телосложения.
Его жена работает медсестрой в местной больнице, а дочь — врач по профессии, замужем за одним из солдат его боевой группы, работает в той же больнице. Ее зовут доктор Патриция Чавез. Муж — Доминго Чавез, тоже офицер ЦРУ, сейчас проходит службу в этой команде «Радуга», по-видимому, командир боевой группы. Кларк и Чавез — оба офицеры-оперативники ЦРУ. Несколько лет назад Кларк провел операцию в России, вывез жену и дочь бывшего председателя КГБ с советской территории — история их спасения недавно появилась в газетах, вы, наверно, читали ее. Кларк и был тем офицером, который спас их. Он также принимал участие в операции в Японии, и организации устранения аятоллы Махмуда Хаджи Дарейи в Иране. Он и Чавез — исключительно способные оперативники. Будет очень опасно их недооценивать, — закончил Попов.
— О'кей, и что из этого следует?
— Из этого следует, что «Радуга» является тем, чем и казалась, — многонациональной антитеррористической организацией, чья деятельность охватывает всю Европу. Испания является членом НАТО, а Швейцария и Австрия — нет, если вы помните. Смогут ли они расширить свою деятельность и на другие страны? Несомненно, смогут. «Радуга» представляет очень серьезную угрозу для любой террористической операции. Она не та организация, против которой мне хотелось бы сражаться. Их подготовку и опыт ведения настоящего боя мы видели по телевидению. Кроме того, у них отличная техническая и разведывательная поддержка. Одно не может существовать без другого, — закончил Попов.
— О'кей. Итак, мы знаем о них. Могут ли они знать о нас? — спросил Брайтлинг.
— Это возможно, но маловероятно, — ответил Попов. — Если бы дело обстояло именно так, то у вас здесь уже появились бы агенты вашего ФБР, чтобы арестовать вас и меня по обвинению в преступном заговоре. За мной не следили, и никто меня не преследовал. То есть, я хочу сказать, не думаю, чтобы за мной следили. Я знаю, как распознать слежку, и почти уверен, что такого не было, но, должен признаться, что очень осторожная и опытная группа может, вероятно, следить за мной, и я не замечу этого. Это трудно, но теоретически возможно.
Попов увидел, что это потрясло его хозяина. Он только что признался, что не идеален. Его бывшие начальники в КГБ знали бы об этом заранее... но этим людям никогда не приходилось беспокоиться о том, что их могут арестовать и они потеряют миллиарды долларов своего состояния.
— Насколько велика опасность?
— Если вы имеете в виду, какие методы могут быть использованы против вас? — Ответом был кивок. — Это означает, что ваши телефоны могут прослушиваться, и...
— Мои телефоны обеспечивают шифрованную связь. Предполагается, что эта система гарантирована от прослушивания. Мои консультанты по вопросам связи говорят мне...
Попов прервал его нетерпеливым жестом.
— Сэр, вы действительно думаете, что ваше правительство допускает производство шифрованных систем, в которые оно само не может проникнуть? — спросил он, словно объясняя что-то ребенку. — В Агентстве Национальной Безопасности в Форте Мид работают самые талантливые математики мира, в их распоряжении находятся самые мощные в мире компьютеры, и, если вас когда-нибудь заинтересует вопрос, насколько напряженно они работают, стоит только посмотреть на место, где служащие АНБ паркуют свои автомобили.
— Ха? Что вы хотите сказать этим?
— Если парковки наполнены автомобилями в семь часов вечера, это означает, что они напряженно заняты чем-то. В вашей стране у каждого есть автомобиль, и места для их парковки обычно слишком велики, чтобы их можно было оградить и закрыть от постороннего наблюдения. Это простой способ для разведчика узнать, насколько активно работает одно из ваших правительственных агентств. А если вы действительно интересуетесь чем-то, то можете определить по типам автомобилей и их номерам имена и адреса работающих в АНБ. В свое время КГБ проследил главу отдела "Z" АНБ — это отдел, который занимается расшифровкой систем и кодов, и созданием новых. За ним ездили более десяти лет, а заново созданная ФСБ наверняка занимается тем же. — Попов покачал головой: