клана божественной птицы, Его Величеству с трудом удалось подавить мощь алой бездны, при помощи запрещенных техник. В конце концов, дух, родившийся из костей Чжу-Цюэ… стал Хранителем огня. Будучи принесенным в жертву Чиюань он, вероятно, обратился в прах. Но, возможно, кое-что еще осталось.

Но, как только Шэн Линъюань подошел ближе, он увидел собрание памятников.

Каменные стелы стояли вокруг алтаря. Некоторые из них были сломаны, на остальных виднелись даты рождения и смерти. От камней слабо тянуло жаром. Излишне было говорить, что это место являлось гробницей духа Чжу-Цюэ. Но Шэн Линъюань никак не ожидал, что здесь могло хоть что-то сохраниться.

Собранной в долине груде металлолома недоставало интеллекта, им нелегко было понять, что означали слова Шэн Линъюаня. Едва гость приблизился к собранию памятников, Дао И побледнел, и, позабыв обо всем на свете, опрометью бросился в густой туман.

— Стела… — голос Дао И скрипел, как наждачная бумага. — Не… надо…

Стелы нельзя было разбивать. Каждый раз, когда это случалось, Хранитель огня «умирал».

Но Шэн Линъюань не желал слушать докучливую болтовню духов. Дао И не успел выдавить из себя ни слова, когда черный туман превратился в лопату и врезался под каменное основание, намереваясь разыскать одну из сломанных костей.

— Нет…

— Хм? — Шэн Линъюань нахмурился. Под землей было пусто. Там не было ничего, даже одежды, не говоря уже о каких-либо останках.

Это не надгробия? Тогда откуда взялся запах Чжу-Цюэ?

Шэн Линъюань с удивлением посмотрел на каменную стелу. Вдруг, ползущая по ней трещина расширилась. С тихим треском стела раскололась надвое и с грохотом обрушилась на землю, разбившись на куски.

Шэн Линъюань изумленно замолчал.

Хотя Его Величество и нельзя было назвать хорошим человеком, он ничего не делал бесцельно. У него не было привычки есть за чужой счет и вредить самому себе.

Кроме того, даже если Хранитель огня не уважал собственные останки, сотни лет принося себя в жертву Чиюань, он все же внес свой вклад в этот мир. Это был вынужденный шаг. Его Величеству нужна была лишь кость Чжу-Цюэ. Он не собирался разорять могилу или разбивать надгробие. Он вообще не прикасался к этой стеле.

Но это было еще не все.

Расколовшись надвое, стела случайно задела рядом стоявшую. Камень издал неприятный хруст, от которого едва не заломило зубы. Шэн Линъюань затаил дыхание. Собрание памятников поразила неведомая зараза. В считанные мгновение, окружавшие алтарь стелы рухнули, одна за другой.

Дао И взревел, и все духи закричали вместе с ним. Казалось, что все призраки Чиюань вторили этому плачу.

Познания в современном китайском языке Его Величество все еще оставляли желать лучшего. Он понятия не имел, что такое «компенсация за подстроенный ущерб»4. Он мог лишь досадливо молчать.

4 碰瓷 (pèngcí) — вытребовать компенсацию за подстроенный ущерб (букв. налететь на фарфоровую посуду. Трюк, применявшийся торговцами, которые намеренно выставляли посуду на мостовую, и когда прохожий наступал на нее, заставляли его заплатить).

Из-за разразившегося конфликта у Шэн Линъюаня вновь началась мигрень. На его лице мелькнуло редкое выражение беспокойства. Гость беспомощно посмотрел на учиненный беспорядок. Вокруг клубился густой черный туман, и молодой человек попытался было починить собрание памятников, осторожно соединяя тысячи шелковинок и десятки тысяч нитей, как тогда, в отеле Дунчуаня.

Но в тот момент, когда черный туман коснулся обломков, каменные стелы внезапно вспыхнули ослепительным пламенем.

Реакция Шэн Линъюаня не заставила себя ждать, он тут же отступил назад. Однако, даже будучи великим древним дьяволом, способным сделать все, что угодно, он не мог укрыться от этого света. Сияние ослепило его и уже через мгновение, все его тело было окутано жаром. Внезапно, ему показалось, будто он был пойман в удушающие объятия. Нечто невидимое коснулось его сердца.

В груди у Шэн Линъюаня закололо, будто что-то внутри него вот-вот должно было взорваться. Не раздумывая ни секунды, он вскинул руку и запустил пальцы прямо под кожу, черный туман моментально опутал его сердце непроницаемым коконом. Между сиянием, пытавшимся проникнуть сквозь плотную завесу, и туманом разыгралась схватка. Густая вязкая темнота полностью поглотила фигуру незваного гостя.

Вдруг, из яркого света возникла иллюзия. Некто незнакомый, казалось, со вздохом прошел мимо Шэн Линъюаня. Призрак явно пытался остаться рядом с ним, но свет невольно увлекал его за собой. Силуэт дрогнул, изменил форму и исчез.

В это время Сюань Цзи возвращался на самолете в Юнъань.

После стольких дней работы, вымотанные сотрудники как попало развалились в роскошном салоне. На стоящем рядом диване причмокивал Ван Цзэ, несчастный Ян Чао и вовсе сполз на пол, а храп Ло Цуйцуя почти заглушал шум мотора. По сравнению с ними Сюань Цзи спал на редкость «спокойно».

Он заснул, как тихая птица, свернувшись калачиком и уткнувшись головой в темноту, как если бы любой порыв ветра мог потревожить его сон.

Около четырех часов утра Сюань Цзи вновь увидел во сне железную дверь с кроваво-красной печатью. «Существо» по ту сторону билось еще яростнее. Сквозь непреодолимую преграду он снова слышал тяжелое и болезненно дыхание.

Что там внутри? Сюань Цзи хотел было уйти, но вдруг заподозрил, что сон внезапно начал двигаться не в самом лучшем направлении. Внезапно, кто-то, задыхаясь, произнес:

— Быстрее! Иди!

Сюань Цзи застыл на месте.

— Что?

— Иди… Убирайся отсюда…

— А? Там кто-нибудь есть? — юноша вдруг почувствовал, что этот голос ему необъяснимо знаком. Он сделал шаг вперед и увидел, что на кроваво-красной печати был едва заметный узор. Похоже, когда-то он являлся частью магического массива. Но во сне не было «Альманаха тысячи демонов», и Сюань Цзи не мог посмотреть, что это такое. — Ты со мной разговариваешь? Кто ты?

Громкий стук в дверь заставил его замолчать, и старая печать пошла рябью.

Сюань Цзи был застигнут врасплох, он сделал большой шаг назад и поспешно расправил плечи.

— Запечатать… я не могу это запечатать… — голос за дверью стал громче.

— Каменная стела…

— Каменная стела разбита… Ты… повторяй за мной…

Сюань Цзи не помнил, где он мог слышать этот голос. Некто за дверью не выдержал и принялся читать какое-то длинное заклинание. Изящный язык смешался с неизвестным наречием. Ритм был таким ровным и четким, что приятно было слушать. Однако говорившему, казалось, сдавили горло. Его голос становился все более и более хриплым. Каждая фраза звучала как лязганье ножей. Вдруг, говоривший закашлялся, словно отплевываясь от крови. Это было поистине жутко.

Длинная вереница молитв растянулась на целых пять минут. Сюань Цзи понимал не больше половины произнесенных слов. Он мог лишь догадываться, что это было что-то, способное запечатать железную