Почему же к поимке одиночного убийцы, уголовника могут привлекаться и привлекаются сотни тысяч человек и об этом прямо сообщается в газетах, а к поимке сильной квалифицированной группы агентов, представляющей несравненно большую опасность для государства — особенно во время войны! — не могут привлекаться двадцать тысяч человек, которым по обязанности в первую очередь положено это делать?.. Если пойти по такому пути, то это может привести только к одному результату: к принижению неизмеримо большей опасности, которую представляют по сравнению с уголовниками вражеские агенты, а следовательно, и к принижению значения неослабной бдительности.

4. Над романом «Возьми иx всех!..», первым большим художественным произведением о военной контрразведке, я работал многие годы. В июне прошлого года роман был дописан и по моей просьбе читался самыми разными людьми (писателями, редакторами, участниками Отечественной войны, генералами, ответственными сотрудниками аппарата ЦК КПСС и т. д.) на предмет получения конструктивных критических замечаний. Все замечания 29 человек были мною затем тщательно изучены и все обоснованные — реализованы.

Результат такой всесторонней консультации и последующей доводки рукописи налицо. При получении визы в КГБ, где роман читали не только в Пресс-бюро, но и в Управлениях, по пятисотстраничному произведению не было сделано ни одной обязательной поправки. При чтении романа руководящими сотрудниками Отдела культуры ЦК КПСС зам. зав. отделом А.А. Беляевым и ответственным консультантом профессором И.С. Черноуцаном по пятисотстраничному роману былo сделано всего одно замечание, касающееся четырех строчек. (Мнение И.С. Черноуцана было особенно важно, поскольку он ведает в ЦК КПСС изображением И.В. Сталина в советской художественной литературе и кинематографии, и в этом вопросе является наибольшим авторитетом, отчего главу 56-ю («В Ставке ВГК») он не просто читал, а изучал, и дал ей высокую оценкy («Все акценты расставлены необычайно точно»).

...Роман «Возьми их всех!..», имеющий посвящение: «Немногим, которым обязаны очень многие...» — можно рассматривать как литературный памятник офицерам военной контрразведки, погибшим на фронтах Отечественной войны, и как дань подвигу особистов в минувшей войне, но в любом случае это убедительная художественная легенда, восславляющая особую государственную службу, подвергавшуюся длительное время диффамации, массовому интенсивному очернению. В нем контрразведка занимается не арестами безвинных советских людей, честно и самоотверженно защищающих Родину, а тем, чем она должна заниматься в последний год войны: розыском и обезвреживанием активно действующей вражеской агентуры — немецких агентов-парашютистов.

Я здесь излагаю все это так подробно, чтобы было ясно, что речь идет не просто о публикации военного романа, речь идет о том, чтобы задействовать в сознании многомиллионного читателя впечатляющие и убедительные, сугубо положительные образы офицеров военной контрразведки, задействовать в сознании многих миллионов людей тщательно разработанную идеологически направленную легенду[77].

Что «Возьми их всех!..» художественная идеологически направленная легенда, поняли и в редакциях, и в КГБ, и в ЦК КПСС. Прохождение романа до июня месяца было необыкновенно быстрым: в редакциях его прочитывали в короткий срок, в ЦК (А.А. Беляев и И.С. Черноуцан) прочли его за 4 и 5 дней, в КГБ, где при выдаче визы его изучало (вместе с Управлениями) 6 или 7 человек, на оформление визы понадобилось немногим более месяца. Тем более непонятно, почему в Министерстве обороны, консультация которого представилась полезной Пресс-бюро, роман находится уже третий месяц и, как мне сказали, два месяца лежал без движения?

Самое же печальное, что из редакций и Отдела культуры ЦК мне, прочитав роман, без промедления звонили, из Пресс-бюро КГБ каждые 10—12 дней звонили в редакцию и сообщали о своем положительном отношении к роману, из Министерства же обороны уже третий месяц ни редакции, ни автору нет никаких вестей, отчего вместе с романом автор уже третий месяц находится в подвешенном состоянии. За что?.. За то, что написал сугубо патриотическое, высоко идейное произведение, получившее не просто хорошие, а более того, восторженные оценки и в редакциях, и в КГБ, и в Отделе культуры ЦК КПСС?

Каковы реальные последствия этой задержки? На сегодняшний день практически похоронена журнальная публикация романа: он может поместиться минимум в трех номерах, а в конце июля сданы в набор десятые (октябрьские) номера толстых литературных журналов, перенести же публикацию на будущий год нельзя — роман через 3—4 месяца должен выйти книгой в изд-ве «Молодая гвардия» (План 1974 г.), журнальная же публикация должна предшествовать книжной.

Многоуважаемые Иван Тимофеевич и Игорь Михайлович!

Настоятельно прошу Вас:

1. Ускорить консультацию романа.

2. Если у Вас есть вопросы, не стесняясь попросить разъяснения у автора: все эпизоды и детали романа основаны на достоверных фактах и я могу это без труда доказать — у меня имеются десятки папок справочного фактографического материала.

З. Читая роман, не забывать, что это отнюдь не документальное произведение, повествующее о подлинных событиях, а художественная идеологически направленная легенда.

4. Направить консультационное письмо и рукопись романа в издательство ЦК ВЛКСМ «Молодая гвардия» (Москва, К-30, Сущевская, 21), зав. отделом прозы тов. Яхонтовой З.Н., поскольку в августе в этом издательстве должна быть верстка романа, публикация же в журнале «Юность», пославшем Вам роман, уже похоронена.

Приложение — по тексту.

P. S. Все мероприятия по оперативной маскировке (гл. 56-я), являющиеся объектом компетенции военной цензуры, сделаны исключительно по открытым материалам. (Список источников — приложение № 4).

С уважением Богомолов (подпись) 31 июля 74 года»

В начале августа В.П. Аксенов привез мне копию долгожданного заключения главного военного цензора Минобороны генерал-майора И.Т. Болдырева, адресованное главному редактору журнала «Юность», хотя в своем письме я указал новый адрес — издательство ЦК ВЛКСМ «Молодая гвардия».

В этом заключении почти слово в слово повторяется заключение Пресс-бюро КГБ, с которым я был уже знаком.

Начиналось «за здравие» — военная цензура не нашла в романе «сведений, составляющих военную тайну», но продолжила перечисление «за упокой». По «их мнению» из романа «следовало бы исключить следующие сведения», далее следуют перечисления. На копии заключения я подчеркнул места, которые опровергались представленным мной справочно-пояснительным материалом, и напротив каждого написал — «все вымышлено», «неверно», «неверно». Опять упорно цеплялись к препарату «кола», как будто автор скрытый наркоман и преследует цель внедрить «применение стимулирующего препарата личному составу оперативно-розыскных групп».