Я взяла его руку, нежно пожала и добавила:

— А сейчас, прошу тебя, дай мне побыть одной несколько минут, хорошо?

Джейми ушел, а я надела свою успевшую высохнуть одежду и теперь сидела на валуне, разглядывая кольца у себя на руках — одно серебряное, другое золотое. Я носила оба обручальных кольца и не знала почему.

Итак, Джек Рэндолл никогда не сможет стать отцом. Джейми был уверен в этом, а я не склонна расспрашивать его о причине такой уверенности. И все же я носила кольцо Фрэнка. Я все еще помнила человека, который был моим первым мужем, все, что было связано с ним и чего больше нет. Как же он может не существовать?

Я не знала. Возможно, я никогда не узнаю, так ли это. Я тряхнула головой, отбросив назад растрепанные ветром кудри. Если мы порой можем повлиять на наше будущее, во всяком случае пытаемся это сделать, то наше недавнее прошлое изменить мы не в силах. Что сделано, то сделано. И что бы я ни предпринимала, ничего изменить нельзя. Джек Рэндолл никогда не сможет зачать ребенка.

По склону позади меня скатился камешек, подпрыгивая и увлекая за собой водопад гравия. Я повернулась и взглянула вверх, где Джейми, уже одетый, внимательно смотрел куда-то вдаль.

Ярко-белая поверхность известнякового холма свидетельствовала о том, что коричневый грязный слой его под влиянием непогоды разрушился и сполз вниз. Там виднелись малюсенькие, только что проклюнувшиеся из земли растения, нашедшие приют на этом свежем участке почвы. Они резко контрастировали с густым кустарником, покрывающим остальные участки горы. Джейми брел по склону, хватаясь за валуны руками. Я видела, как он обогнул гигантский камень, и среди полуденной тиши услышала звон его кинжала, ударившегося о скалу.

Потом он исчез из моего поля зрения. В ожидании, когда он появится с другой стороны валуна, я сидела, блаженно жмурясь и подставляя плечи горячему солнцу. Он все не появлялся. Через несколько минут я забеспокоилась. А что, если он поскользнулся и упал или ударился головой о скалу? Минуты казались вечностью. Я стянула с ног сапоги, подоткнула юбки и стала взбираться вверх по холму, осторожно ступая ногами по белым теплым камням.

— Джейми!

— Я здесь, англичаночка!

Голос его прозвучал прямо у меня за спиной, и я от неожиданности чуть не потеряла равновесие. Он схватил меня за руку, помог подняться на маленькую площадку между двумя валунами и повернул к стене известняка со следами ржавчины от стекавшей когда-то по ней воды.

— Смотри, — тихо произнес он.

Я посмотрела, куда он указывал, и увидела нарисованные на стене, словно мчавшиеся прямо на нас стада бизонов и оленей, а над ними кружили стаи птиц. Картина была написана в черно-красных и желтых тонах и свидетельствовала о незаурядном мастерстве художника. Оно проявилось и в том, как он использовал естественные трещины и неровности камня. Когда-то эта картина, сотворенная безымянным художником при свете костра, украшала стены пещеры. Со временем стены разрушились, и она предстала на всеобщее обозрение, такая же прекрасная и при свете солнечного дня.

— Англичаночка! Иди сюда, пожалуйста!

Голос Джейми звучал как-то непривычно, и я поспешила на его зов. Он стоял у входа в одну из небольших пещер, выстроившихся в ряд, заглядывая внутрь.

Они лежали за выступом скалы, словно укрывшись здесь от ветра. Их было двое. Они лежали рядом, как бы обнявшись, на твердом полу пещеры. В сухом воздухе их кости сохранились, хотя плоть давным-давно истлела. На одном черепе уцелел небольшой кусочек коричневой кожи с волосами, порыжевшими от времени. Они слегка шевелились под легкими порывами ветерка.

— Бог мой, — тихо произнесла я, словно боясь потревожить их покой.

Джейми обнял меня и привлек к себе.

— Наверное… их… убили? По-видимому, ритуальное убийство?

Джейми покачал головой, внимательно вглядываясь в небольшую груду хрупких костей.

— Нет.

Он тоже говорил тихо, как обычно принято говорить в церкви. Повернулся и показал рукой на картину за нашей спиной, на которой были изображены скачущие олени и парящие журавли, нарисованные на камне.

— Нет, — повторил он. — Люди, которые рисовали эти картины, не могли так поступить.

Он вновь повернулся к двум скелетам, сплетенным у наших ног, склонился над ними, прослеживая пальцем линию костей, но стараясь не касаться их мраморной поверхности.

— Видишь, как они лежат? Они не упали, и никто не принес их сюда. Они сами легли здесь. — Его рука скользила над длинными костями рук более крупного скелета. — Он обнимает ее. Он обхватил ее ногами и крепко прижал к себе. Его голова покоится на ее плече.

Рука Джейми мелькала то тут, то там, как бы озаряя бренные останки своим воображением, и мне казалось, что я вижу их живыми, обнявшимися последний раз и навсегда. Мелкие фаланги пальцев разрушились, но хрящи уцелели, и благодаря этому поза скелетов сохранилась в первозданном виде. Влюбленные встретили свой смертный час в объятиях друг друга.

Наконец Джейми поднялся и осмотрел внутренность пещеры. Лучи заходящего солнца окрасили стены в розовато-желтый цвет.

— Взгляни туда.

Он указал на площадку возле входа в пещеру. Камни здесь были коричневого цвета от вековой пыли, но на них не было ржавчины от воды и эрозии, как внутри.

— Здесь когда-то был вход в пещеру, но однажды камни упали и замуровали его.

Он обернулся и потрогал рукой каменный выступ, закрывший для влюбленных белый свет.

— Они, должно быть, шли по пещере, взявшись за руки, искали выход. Да, так оно и было. — Джейми прижался лбом к камню и закрыл глаза. — Но свет померк для них навсегда. Они это поняли и решили умереть в объятиях друг друга.

По его щекам, покрытым пылью, потекли слезы, оставляя светлые дорожки. Я тоже терла глаза. Потом взяла его за руку. Наши пальцы сплелись. Джейми повернулся ко мне и, не говоря ни слова, так крепко прижал к себе, что у меня перехватило дыхание.

Книга 2

Время сражений

Часть 5

Я возвращаюсь домой

Глава 30

Лаллиброх

Это место было названо Брох-Туарахом в честь высокой каменной башни, построенной несколько веков назад. Она возвышалась над склоном горы, позади нашего имения. Люди, которые жили здесь, называли его Лаллиброхом. Насколько я понимаю, это должно было означать «Ленивая башня». Но также и «Башня, обращенная на север».

— Как может круглое сооружение смотреть на север? — спросила я, когда мы медленно спускались по