Джоад пожал плечами:

— Что ж, пусть все остается, как вы говорите. В конце концов, это ваши проблемы. Насчет продовольствия я бы советовал вам обратиться к Галтону, он живет на Рыночной улице; а по поводу всего остального отыскать в доках старика Хэмилла. Оба они люди честные и предложат вам справедливые цены.

Наклонившись вперед, он взял с подноса печенье, откусил кусочек, проглотил его и вдруг обратился к Нолфаврелю:

— Ну-с, юный Келл, как тебе понравился Тирм?

— Понравился, господин мой, — ответил Нолфаврель и улыбнулся. — Никогда еще не видел такого огромного города!

— Да неужели?

— Правда, я ведь…

И Роран поспешил вмешаться:

— Интересно, а что за лавка рядом с вашим домом? Очень странно — такая убогая лавчонка, а стоит среди роскошных особняков.

Лицо Джоада впервые озарила слабая улыбка, и он словно разом помолодел.

— Этот дом принадлежит одной женщине, которая, впрочем, и сама столь же стара, как ее жилище. Ее зовут Анжела. Она — травница, причем одна из лучших.

Она более двадцати лет хозяйничала в этой лавке, а несколько месяцев назад вдруг продала ее и куда-то исчезла. Никто не знает, в какие края она уехала. — Он вздохнул. — А жаль, она была интересной соседкой.

— Так это с ней хотела повидаться Гертруда, да, мама? — спросил Нолфаврель, глядя на мать.

Роран с трудом сдержался, чтобы не наброситься на мальчишку и бросил на него такой испепеляющий взгляд, что бедный Нолфаврель сжался в своем кресле. Имя «Гертруда», конечно, вряд ли о чем-то говорит Джоаду, но если Нолфаврель не будет следить за своим языком, то непременно и выболтает и что-нибудь куда более для них опасное. Все, пора уходить, решил Роран, поставил на столик свой бокал…

И вдруг понял, что невзначай названное Нолфаврелем имя явно кое-что значит для Джоада. В глазах купца мелькнуло удивление, и он так стиснул подлокотники кресла, что побелели костяшки.

— Не может быть… — прошептал он, глядя на Рорана так, словно старался что-то прочесть в его душе. А потом выдохнул: — Роран! Роран, сын Гэрроу!

Роран уже выхватил из-за пояса свой молот и начал подниматься с кресла, и только имя отца удержало его от того, чтобы уложить этого всезнайку Джоада на месте. Откуда он знает Гэрроу? Лоринг и Биргит, сидевшие рядом с Рораном, тоже вскочили на ноги, выхватив из рукавов спрятанные там ножи; даже Нолфаврель сжимал в руке свой кинжал.

— Значит, ты Роран, верно? — спокойно, как ни в чем не бывало спросил Джоад. Обнаженные клинки его, похоже, ничуть не пугали.

— Как ты догадался?

— Так ведь Бром приводил сюда Эрагона, а ты очень похож на своего двоюродного брата. Когда я увидел ваши с Эрагоном портреты — а ведь они развешаны по всему городу, — то сразу понял, что слуги Империи пытались поймать вас, но что-то им помешало, и вам, видимо, удалось бежать. Хотя, — Джоад скосил глаза в сторону спутников Рорана, — я и не подозревал, что ты и всех жителей Карвахолла с собой прихватил.

Пораженный, Роран прямо-таки рухнул в кресло, но молот все же положил на колени, чтоб был под рукой.

— Значит, Эрагон был здесь? — спросил он.

— Был. И Сапфира тоже.

— Сапфира?

И снова на лице Джоада появилось удивленное выражение:

— Так ты про нее ничего не знаешь?

— Про нее?

Джоад некоторое время пристально смотрел на него, потом сказал:

— Знаете что, по-моему, пора оставить всякие уловки и поговорить откровенно, без обмана. Я могу ответить на многие вопросы, которые вас, должно быть, донимают. Например, почему Империя охотится за вами. Но взамен мне нужно знать причины, которые привели вас в Тирм… истинные причины, Роран.

— А почему мы должны тебе верить, Длинноног? — вмешался Лоринг. — Вдруг ты самому Гальбаториксу служишь?

— Мы с Бромом более двадцати лет дружили еще до того, как он стал сказителем у вас в Карвахолле, — сказал Джоад. — И я сделал все, чтобы помочь ему и Эрагону, когда они укрылись в моем доме. Однако сейчас их здесь нет и они не могут за меня поручиться, так что придется мне самому за себя поручиться. Моя жизнь в ваших руках. Я мог бы сейчас закричать, позвать на помощь, но я же не позвал. И драться я с вами не буду. Я прошу вас всего лишь рассказать о себе и выслушать мою собственную историю. После чего можете сами решать, как вам лучше действовать. Непосредственная опасность вам сейчас не грозит, так что мы вполне можем побеседовать.

Биргит поморщилась и, подтолкнув Рорана, тихо сказала:

— А что, если он просто свою собственную шкуру спасет?

— Возможно, — шепнул ей Роран, — но все равно нужно выяснить, что именно ему о нас известно. — Он встал, перенес свое кресло к двери и подпер ее спинкой так, чтобы никто не смог ворваться внутрь и застать их врасплох, а потом еще и сам в него уселся. — Ну, что ж, ты хочешь поговорить? Ладно, поговорим.

— Будет лучше, если начнешь ты.

— Хорошо, я начну, но если нас не удовлетворят твои ответы на наши вопросы, мы будем вынуждены убить тебя, — предупредил Роран.

— Да будет так, — спокойно сказал Джоад и, сложив на коленях руки, приготовился слушать.

На Рорана его мужество произвело большое впечатление. Казалось, Джоада совсем не волнует собственная судьба, лишь возле губ у него пролегла горькая складка.

— Да будет так! — эхом отозвался Роран.

Роран не раз перебирал в памяти события, случившиеся со времени нападения раззаков на Карвахолл, но ему никогда еще не приходилось вслух описывать их кому-то другому. И теперь, рассказывая об этом, он сам поразился тому, сколько же всего с ним и его односельчанами случилось за столь короткий отрезок времени; как легко оказалось слугам Империи разрушить их мирную жизнь в долине Паланкар. Он с болью в сердце вспоминал выпавшие на их долю ужасы. Однако ему доставило удовольствие, когда на лице Джоада появилось выражение непритворного удивления и даже восхищения, когда речь зашла о том, как жители Карвахолла отбили нападение солдат и раззаков. Он рассказал ему об осаде деревни, о предательстве Слоана, о похищении Катрины, о том, как Роран убедил односельчан бежать из родных мест, и о тех тяготах, что выпали на их долю во время путешествия в Тирм.

— Клянусь Покойными Королями! — воскликнул Джоад. — Просто невероятная история! Исключительная! Подумать только, вы сумели отбиться от слуг Гальбаторикса, и теперь все вместе укрылись в одном из самых крупных городов Империи, а наш могущественный правитель и не подозревает об этом! — Он покачал головой в полном восхищении.

— Именно так! И сами мы отнюдь не в восторге от того положения, в котором оказались, — проворчал Лоринг. — Это по меньшей мере опасно, если ты сам еще не понял. И давай-ка теперь объясни нам четко и ясно, почему мы должны оставить тебя в живых?