В ГДР взяты чересчур напряженные темпы роста народной промышленности и предпринимаются непосильно крупные капиталовложения, — продолжал Берия. Далее он обвинил Ульбрихта в том, что он не любит собственный народ и устроил в ГДР культ своей личности. Берия был противником нового культа личности, который на всех парах разрастался в ГДР.

— Товарищ Сталин, — продолжал Берия, — проявил невиданную щедрость, когда предложил установить для всей Германии общую сумму репараций в размере 20 миллиардов долларов, половину этой суммы должен был получить Советский Союз как государство, внесшее самый большой вклад в Победу и больше всех от войны пострадавшее. Неудивительно, что Черчилль и Рузвельт со сталинским предложением с незначительными оговорками согласились: 10 миллиардов долларов — это примерная сумма помощи США СССР по программе ленд-лиза. С помощью таких репараций можно было покрыть только 8 % прямого ущерба от войны, 2,7 % от суммы общего ущерба. За то, что сделал с Россией немецкий народ, его нужно было просто уничтожить, но мы гуманисты. Однако из этого не следует, что победитель должен помогать агрессору.

Теперь Берия почти кричал:

— Вы в блокадном Ленинграде были? Нужно было забастовщиков свозить в тогдашний блокадный Ленинград или даже в нынешний. Пусть им блокадники разъяснят, как благодаря немцам и финнам они жили в годы блокады. А всех немцев вообще следует сослать в СССР на восстановление страны. Пусть все разрушенное отремонтируют. Нельзя забыть и простить такого никогда. Что вы так ресурсами разбрасываетесь? В 1946 году Хозяин простил Финляндии 75 миллионов долларов, и что, лучше они к нам стали относиться? Вспомните, как после смерти товарища Жданова осужденный президент Финляндии Реуте был немедленно амнистирован. Кроме того, совершенно напрасно товарищ Сталин не потребовал с Чехословакии контрибуцию за вклад «Шкоды» в вооружение вермахта. Смотрите, сколько Чехия, эта кузница рейха, изготовила оружия для вермахта. В 1941 году пятая часть всех немецких танков производилась чехами. И выпуск бронетехники только увеличивался. Забастовок и акций протеста не было вообще.

— Нам и так не хватает продуктов, а мы еще полностью отстраиваем разрушенную нацистами Варшаву, — говорил он. — Там каждый кирпич — из СССР. Не следует спешить с индустриализацией и коллективизацией в ГДР, иначе там будет дефицит продуктов. Повидла уже не стало в продаже. Нужно сменить Ульбрихта, который создает свой культ личности, и назначить более здравого и реалистичного человека.

Настаивая на смещении Ульбрихта, Берия считал, что ГДР должна возглавить двойка — Цайссер и Херрнштадт, но при голосовании не получил поддержки.

В конце своего выступления Берия резко заявил следующее, шокировав почти всех в Президиуме:

— Я жалею, что мы посадили на скамью подсудимых в Нюрнберге только нацистов, что туда не сели и потом не закачались на веревке те, кто помогал им прийти к власти, те, кто торговал с ними, поставляя оружие и обмундирование, что в Сибирь поехали только солдаты и эсэсовцы, а не поехали туда все эти чехи, венгры, бельгийцы, голландцы, датчане, что трудились на своих заводах, кормя и одевая палачей. Я очень жалею, что все те в европейских странах, что молча помогали Гитлеру жечь и убивать, ушли от ответственности за громкими криками «Ату его». Да и не освобождали мы никакую Европу от фашистов, мы победили фашистскую Европу!

— Не надо пафоса, мы не на митинге, — буркнул Булганин.

— Именно так и никак иначе. Вспомните, Кейтель, когда сел подписывать акт о капитуляции и увидел, что среди генералов-победителей затесались французские, иронично спросил, указывая на де Голля: «А эти тоже нас победили?» Существует опасность, что пройдет время, и наши внуки услышат, что Советский Союз напал на Европу, а доблестные солдаты войск СС ее защитили ценой своих драгоценных жизней. А возразить будет некому, потому что свою историю мы помнить не хотим.

Два раза, в 1812 и 1941 годах, объединенная Европа приходила к нам со своими кровавыми «ценностями», и оба раза смачно получала по морде. Да, нам это давалось непросто и очень недешево. Самый страшный и прекрасный момент жизни наших предков — бой за Родину и смерть многих из них. То есть тот самый момент, когда человек стоит на самом краю бытия, когда нет ни грамма фальши ни в чем и когда невозможно сделать ничего, кроме как принять предназначенное и предначертанное тебе — ее величество Судьбу.

Сморщенные веки Булганина быстро и часто задвигались, глаза округлились, в них запылал огонь ярости. Но он промолчал.

Берия предложил сократить помощь ГДР. «Хорошо, что в свое время я предложил Хозяину начать вывоз из советской зоны оккупации все оборудование заводов, не дожидаясь денежных выплат», — подумал Берия.

В своей речи Маленков тоже стал произносить трескучие фразы в марксистском стиле, но в целом Берию поддержал. Когда Маленков стал произносить все эти корявые марксистские фразы, то тут Берия не выдержал: «Что за манера всегда марксизмом прикрываться. Давайте сами думать». Молотов и Булганин выступили против предложений Берии по ГДР, прикрываясь трескучими фразами о марксизме, пролетарском интернационализме и рабочей солидарности во всех странах, они вели дело к отказу от репараций. Булганин по-марксистски трескуче доказывал, что надо форсировать социалистическое строительство и индустриализацию в ГДР и нечего с братьев — немецких коммунистов тянуть репарации. «То ли он вредитель, то ли он помешан на марксизме», — думал в эти моменты Берия. Булганин заявил, что нельзя быть мелочными и следует помогать братскому народу.

И тут Берия взвился:

— Какому братскому? Они уничтожили половину нашей страны, — почти закричал он. — Путь репарации сначала выплатят и страну нашу восстановят.

— Тем подавно, — вставился Хрущев. Далее он был верен себе, говоря много и ни о чем: — Вот, значит, все, так сказать, можно было бы сделать для их экономического роста, да кое-что в штанах мешает, чтобы на самом деле эта работа была, типа, эффективной, а не там, где сидишь. Но, короче, мы ведь не слон в штанах. И вообще, на крайний раз, дареному коню яйца не щупают. Денежка у нас не в переизбытке. У нас есть места, где можно заместо ее ложить. Должно быть уплочено за разрушения. Как-то так.

«Очередная болтовня — и нашим, и вашим, и мордвам, и чувашам», — подумал Берия. Он считал, что в решении следует записать, что курс на ускоренное строительство социализма является в данных исторических условиях ошибочным, более того, пока не будет налажена жизнь советских людей, можно было бы притормозить в проведении социалистических преобразований в ГДР за счет советской помощи.

Было рекомендовано ГДР резко сократить военные расходы, уменьшить численность казарменной полиции, а средства направить на увеличение производства товаров потребления. Было принято распоряжение Совмина СССР «О мерах по оздоровлению политической обстановки в ГДР», в котором указывалось, что «для исправления создавшегося положения необходимо… признать неправильным в нынешних условиях курс на форсирование строительства социализма в ГДР, взятый СЕПГ…» Маленков подписал распоряжение Совмина «О мерах по оздоровлению политической обстановки в ГДР».