Тревис не испытывал ни жалости, ни печали.

– Он всего лишь вас использует, Локк. Он хочет только одного – получить скарабея. И как только он его получит, он избавится от вас.

– Вы не знаете, о чем говорите, – заявил Локк. Однако даже в слабом свете луны Тревис видел, как в глазах банкира загорелся страх. – Он нуждается во мне, чтобы навести порядок в этом мире.

– Ему наплевать на этот мир, – сказал Тревис. – Ему нужно только одно – вернуться в свой.

Послышалось уханье филина, начиналась ночная охота. Глаза Локка сузились.

– Ну, давайте, мистер Кейн. Вы убийца. Застрелите меня. И тогда вы узнаете, какова его истинная сила. – Он широко развел руки. – Давайте. Он накрыл меня плащом, который прочнее любой брони. Плащом справедливости. Никакая пуля не сможет его пробить.

Тревис знал, что Локк прав. Никакая пуля не пробьет заклинание. Но Джек не ошибся – Тревис не стрелок, а Повелитель рун.

Он прицелился в грудь Локка.

– Рет, – сказал Тревис.

И выстрелил.

Жаркий поток света пронзил темноту, и Тревис увидел, как тень, окружавшая Локка, разлетелась в клочья. А затем вокруг них вновь сомкнулся мрак.

Тревис заморгал, рассчитывая, что перед глазами прояснится, и у него перехватило дыхание. Банкир продолжал стоять перед ним; заклинание волшебника его спасло. Слабые искры света танцевали перед Локком. Тревис вновь заморгал, но искры не исчезли.

Это звезды. Искры света, которые он видел, – звезды, появившиеся на небе, над самым горизонтом. Они резвились в воздухе, Тревис видел их сквозь дыру в груди Локка.

Тревис протянул руку и коснулся плеча своего противника, и Аарон Локк упал на землю с глухим стуком. У Тревиса получилось. Руна разрушения уничтожила защитное поле, созданное волшебником. Разряженный «кольт» выскользнул из руки Тревиса. Он отступил от поверженного тела и обернулся.

С громким ревом существо, которое когда-то было Кэлвином Мюрреем, ударило Тревиса по щеке человеческим кулаком.

Тревис услышал звук, напоминающий звон разбитого стекла. Рот наполнился кровью. Он покачнулся и медленно осел на землю. Чудовище возвышалось над ним во мраке, оскалив волчьи зубы и вытягивая львиные когти. Черная жидкость сочилась из двух дыр у него в груди. Тревис попытался произнести руну, но во рту было слишком много крови, перемешанной с осколками чего-то твердого.

Он сейчас разорвет тебя на части, Тревис.

Свет и грохот вспороли мрак ночь, словно молния. Озаренная вспышкой, голова Кэлвина Мюррея исчезла в туче крови, костей и мозга. Чудовище рухнуло на землю перед Тревисом, дернулось несколько раз и осталось лежать неподвижно.

Тревис поднял голову. В тусклом свете звезд он разглядел худощавого человека с обвисшими усами и обрезом в руках.

– С вами все в порядке, мистер Уайлдер? – спросил Тэннер.

Тревис посмотрел на лежащие перед ним тела и опустил голову. Было больно, но вполне терпимо.

– Тогда вам лучше пойти со мной. Мистер Сэмсон, мисс Лили и мистер Дирк ждут нас.

В голове у Тревиса немного прояснилось, он поднялся на ноги и зашагал обратно. Тэннер поднял «Миротворец» и последовал за ним.

Тревис подошел к конюшням и увидел Даржа. Сарет лежал на земле, Лирит склонилась над ним. Тревис торопливо направился к ним. Рядом в грязи лежало три обезглавленных тела. Тревис повернулся к Лирит.

– Что случилось? – Ему было трудно говорить. Челюсти плохо слушались. – Что с Саретом?

Морниш покачал головой.

– Я в порядке. Просто очень слаб. Они меня не трогали.

– Что с лордом Локком? – спросил Дарж.

– Он мертв, – ответил Тэннер, неуверенной походкой приближаясь к ним. – Тревис чисто застрелил его.

Тревис поморщился, услышав слова шерифа. Как может выстрел быть чистым? Он убил человека. Совершил ужасный поступок, и не важно, что Локк был самым настоящим подонком.

– А чудовище? – спросила Лирит. – Я видела, как оно помчалось на Тревиса.

Тэннер подбросил на руке обрез.

– Эта штука о нем позаботилась.

Тревис присел на корточки и посмотрел на три распростертых тела.

– Джентри?

Дарж кивнул.

– А также Эллис и Вилсон. Они оказались слабыми противниками, но мне пришлось отрубить им головы.

– Они уже не были живыми, – пояснила Лирит, увидев недоумение в глазах Тревиса. – Волшебник их убил, а потом воссоздал в другом виде при помощи своей магии.

Тревису стало худо. Так вот какую награду они получили за верную службу скирати.

– Вроде Мюррея?

– В некотором смысле. Он не изменил их тела, только кровь… Она была заражена. Я знала, что к ним нельзя приближаться.

– Мне было трудно сделать точный выстрел, – признался Тэннер. – К счастью, мистер Дирк очень умело обращается со своим большим ножом.

Взгляд Тревиса переместился к мечу, который Дарж продолжал сжимать в руке. Клинок потемнел от крови.

– Значит, «Походу за Чистоту конец», – сказал Тревис. – Все!

– Нет, Тревис, пока еще нет, – возразил Сарет, которого била дрожь.

Он сказал, что его не трогали, но Тревис в этом сомневался. Синяки под глазами и впалые щеки говорили о многом. По скорбной линии рта Лирит он видел, что от ее внимания не ускользнуло тяжелое состояние Сарета. Она так крепко вцепилась в его руку, словно не собиралась ее больше выпускать.

– Что ты имеешь в виду? – спросил Тревис.

Сарет облизнул губы.

– Волшебник. Я слышал, как он разговаривал с лордом Локком. Я не видел его, но… голос. Как шипение змеи. Наверное, это он. Мне мало удалось разобрать, но они упоминали «Голубой колокольчик». А потом произнесли имя, которое я узнал.

Тревис почувствовал, как прилипла к спине пропитанная потом рубашка.

– Какое имя?

– Джек Грейстоун.

Тревис вскочил на ноги. Его вдруг затошнило. Поморщившись, он выплюнул сгусток крови и осколки зуба.

– Тревис, ты ранен, – сказала Лирит. – Твоя челюсть. И рука…

– Пустяки. Мы должны немедленно вернуться в «Голубой колокольчик».

Дарж опустился на колени, обнял Сарета и поднял морниша легко, словно маленького ребенка. Морниш очень страдал, но не издал ни звука, лишь сильнее стиснул зубы. Лирит протянула руку, чтобы Тэннер мог на нее опереться, и Тревис повел свой маленький отряд к оставленному перед входом на ранчо фургону.

Казалось, дорога назад заняла у них целую вечность. Когда они добрались до фургона, наступила ночь. Они положили Сарета сзади, и Лирит пристроила его голову у себя на коленях. Тэннер, лицо которого посерело от усталости, сел рядом с ней.