***

Давно они не встречались в лифте после проведенной ночи. Барховский выглядел бодрым, собранным, будто всю ночь спокойно спал. Он лишь бросил на Ульяну короткий взгляд, официально поздоровался и больше не взглянул в ее сторону.

Он и не должен был улыбаться. Лифт был полон людей. Но Ульяна не просто чувствовала — знала, что он больше не приблизится к ней ни на шаг.

Сердце облилось кровью. И она отчаянно жалела, что все закончилось так быстро. «Я не приняла его предложения, но разве он не должен был почувствовать? Я ведь любила его этой ночью… Он так просто отступил? Зачем рубить с плеча? — Ульяну слегка замутило, внутри образовался какой-то вакуум и давил на все органы, хотелось разодрать кожу и выпустить это наружу, вздохнуть с облегчением. — Но ты же этого хотела, Улей? Свободы?»

Но вместе с неумолимо острой болью, оттого что все закончилось, наступила тяжелая пустота. Она придавливала к земле, ноги еле держали Ульяну.

На пятом этаже в лифте остались лишь они вдвоем. Но Барховский так и не оглянулся на нее… И не остановил лифт.

«Ну вот он и конец, — с обидой подумала Ульяна и чуть не заплакала. — Вот она — идиотская женская гордость, из-за которой происходят все неприятности. Чего тебе еще нужно было? А теперь разыгрываешь из себя страдалицу!»

Ульяна так разозлилась на себя, на Барховского, на всех разом, что, зажмурилась и ударилась затылком о стенку лифта. «Господи, да о чем я вообще?! Мы не пара друг другу! Так не разводи мыльную оперу у себя в голове. Просто выдохни и успокойся, Улей! Переболеешь, и пройдет, как герпес!»

Двери отрылись на седьмом этаже, и вместе с Цапиной внутрь ворвался удушающий аромат ее духов.

Валентина сначала виновато восторженно улыбнулась, первым завидев Барховского, а потом помрачнела, когда заметила еще одну пассажирку. Исаева попыталась обойти ее, но та умышленно вильнула бедром так, что чуть не вышибла соперницу через порог лифта.

— Доброе утречко, Кирилл Саныч! — протянула Валентина.

Кирилл, наблюдавший эту сцену, инстинктивно подался вперед, чтобы поймать Исаеву. Но та, быстро вернув равновесие, что-то проворчав себе под нос, уже удалялась к двери офиса.

Родной офис обволок Ульяну привычными ароматами кофе, мяты и шоколада и показался спасительным кругом. Но лишь на несколько минут, пока ее приветливо встречали Надежда, Антонина и Айгуль. А когда она добралась до своего места, бессильно рухнула в кресло и задрожала от боли во всем теле.

— Все хорошо, все хорошо, все хорошо… — прошептала она, глубоко вздохнула, выпрямилась и, взяв себя в руки, принялась за работу.

***

Кирилл вышел на своем этаже и, не совершив обычный утренний обход по отделам «ЮрТезис», сразу пошел в свой кабинет.

Цапина вприпрыжку бежала за спиной, видимо, направлялась к Елизавете Станиславовне, которая должна была передать документы для Бута. Кирилл раздраженно напряг ноздри от тяжелого аромата, исходящего от девчонки, ускорил шаг и бесцеремонно захлопнул дверь приемной за собой.

— Елизавета, доброе утро! Бумаги для Бута готовы?

— Доброе, Кирилл Александрович! Конечно!

— Передайте…

В дверь просунула голову Цапина и расплылась в подобострастной улыбке. Кирилл сурово свел брови и процедил:

— …госпоже Цапиной. Пусть срочно отнесет Буту.

— Сделаю, — коротко кивнула Елизавета.

Кирилл бросил на стол помощника папку с подписанными документами и твердой походкой удалился в свой кабинет, громко хлопнув дверью.

Валентина недовольно косилась на дверь его кабинета и морщила губы.

— Держи и беги к себе, — протянула бумаги девчонке Елизавета и стала разбирать папку с документами.

— Слушайте, он на вас тоже орет? — язвительно спросила Валентина.

— Никогда не позволял себе такого, — пожала плечами та.

— А на меня на днях вызверился. А все из-за этой выдры — Исаевой. Помните, тетка у нас новая, ни рыба, ни мясо, на голове черт-те что?..

— Такую не помню, — ответила Елизавета терпеливым тоном и неодобрительно прищурилась на девчонку.

— Что было непонятного в слове «срочно»?! — неожиданно прогремел голос Барховского над Цапиной.

Валентина испуганно пригнула голову и сморщилась так, что стала похожа на шарпея. А потом неуклюже повернулась и пулей вылетела за дверь.

— Еще раз увижу эту птицу-секретарь в приемной, уволю вас к чертовой матери! — гаркнул Кирилл и швырнул на стол помощника конверты с пригласительными. — Всем ответить отказом!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Елизавета даже оторопела от такого резкого тона и молча кивнула.

Кирилл отвернулся, сделал несколько яростных шагов к кабинету, но потом передумал и стремительно вышел из приемной.

***

— Уволь Валентину!

Сергей удивленно поднял голову и недоуменно проследил за Кириллом, который прошел в кабинет, нервно развернул кресло у бриф-приставки и сел лицом к окну.

— Ты берега не попутал? — хмыкнул Сергей.

Лицо Барховского было серьезным.

— Основание?

— Мне в офисе интриганки не нужны!

— Это мой секретарь, и она меня устраивает.

— Тебя Анжела не удовлетворяет? — бросил Кирилл и покосился на Бута через плечо.

— Эй, что за выводы? — возмутился тот, даже оскорбившись, что друг мог представить его с Цапиной. — Если у тебя шашни с моим дизайнером, это не значит, что…

— Еще слово, и я расквашу тебе нос! — рыкнул Барховский, как дикий зверь, а его глаза налились кровью.

Сергей примирительно поднял ладони.

— Погорячился. Но не надо считать меня придурком. Думаешь, я буду с собственной секретаршей мутить?

— Ты и есть придурок, если не видишь, что у тебя под носом творится, — отмахнулся Кирилл, поднялся и отошел в противоположный угол кабинета.

— Ну спасибо! — откинулся в кресле Бут и хмуро вздохнул. — И что ты взъелся на Валентину? Да, не святая, но угодливая…

— Тебе передали новое предложение от «НовоРос»?