– Прошу прощения, – обратился к ней Ливтаун. – Мне нужна Пэтти Макларен.

Та подняла на него глаза.

– Это я.

Ливтаун представился и протянул визитную карточку.

– Я хотел бы задать вам несколько вопросов о деньгах, которые вы получили от Марка Уайтекера, – сказал он.

Макларен недоверчиво оглядела детективов.

– Ну, тут говорить неудобно, – сказала она. – Я попробую найти место.

Женщина удалилась в одну из задних комнат. Ливтаун подумал, что она, возможно, звонит своему адвокату. Спустя несколько минут Пэтти Макларен вернулась с непроницаемым лицом.

– Мне нечего сказать, – произнесла она решительно.

– Видите ли… – начал Ливтаун.

– Мне нечего сказать! – повторила Макларен и добавила, указав на дверь: – Уходите, пожалуйста.

Детективы направились к дверям. На пороге Ливтаун оглянулся. Он решил сделать еще одну попытку, более решительную.

– Значит, вы не хотите нам сказать, почему Марк Уайтекер перевел вам в мае восемь тысяч долларов? – спросил он.

Лицо женщины вспыхнуло от возмущения.

– Это наши семейные дела, и вас они не касаются! – бросила она.{361}

Последние слова Макларен помогли детективам установить, что Макларен – сестра Джинджер Уайтекер. Какими бы мотивами ни руководствовался Уайтекер, переводя ей деньги, вряд ли эта история поможет АДМ. И Ливтаун отправился в обратный путь.

На следующий день он вернулся в офис «Кролл ассошиэйтс» на углу М-стрит и Восемнадцатой. Мыслями он был уже в делах и полагал, что его участие в деле Уайтекера ограничится несостоявшимся разговором с Пэтти Макларен.

Днем на коммутаторе офиса загорелась лампочка. Сидевшая в приемной секретарша Жанин Хайтауэр приняла вызов.

– «Кролл ассошиэйтс».

– Эндрю Ливтауна, – потребовал мужской голос.

– Кто его спрашивает?

– Человек, который держит в руках его визитную карточку! – сердито отозвался голос. – Он дал ее вчера Пэтти Макларен. Я знаю, что ему надо! Он предлагает деньги за то, чтобы они насочиняли всяких небылиц про Марка Уайтекера. Передайте ему, что вчера не только он сделал самую большую в жизни ошибку, но и ваше агентство совершило самый большой ляп за всю свою историю.

Звонивший дал отбой.

Жанин Хайтауэр рассказала Ливтауну о странном звонке. Он, в свою очередь, рассказал руководителям агентства. Те, посовещавшись, пришли к заключению, что надо известить «Уильямс и Конноли».

Адвокаты были не на шутку встревожены. Они несколько месяцев не получали анонимных писем с угрозами от «Лэмет Вов», а теперь, похоже, все начиналось снова. Пора принимать меры, решили они. Невзирая на протесты Жюля Кролла, основателя агентства, «Уильямс и Конноли» велела детективам свернуть расследование и не встречаться с людьми, которые могли выступить на процессе в качестве свидетелей.

И никто не знал, что человек, скрывавшийся под псевдонимом «Лэмет Вов» и звонивший в агентство, только что выиграл очень важный раунд в поединке с АДМ.

С утренней почтой в дом Масару Ямамото под Иокогамой пришло письмо. Уже шесть месяцев директор отдела биопродуктов токийской компании «Киова хакко» беспомощно наблюдал за тем, как в США разворачивается расследование международного сговора о ценах на лизин. Ямамото казалось невероятным, что все эти годы Уайтекер записывал их разговоры. Ему было стыдно и страшно.

А теперь это письмо. Сегодня, 9 января 1996 года, письмо советовало ему свернуть свою деятельность.{362}

Его написал Дэвид Хёх, американский консультант, который поставлял Ямамото информацию о состоянии рынка сельскохозяйственной продукции. Нередко информация Хёха была более конкретна, и прежде всего сведения, которые он добывал в разговорах с Уайтекером и которые позволяли судить о планах АДМ. Но сегодняшнее неофициальное сообщение было иного рода. Хёх писал, что у правоохранительных органов, судя по всему, имеются неопровержимые улики и Ямамото должен приготовиться к худшему.

«В отсутствие серьезных улик,

– говорилось в письме, –

они не прекратили бы секретную операцию с использованием Уайтекера в качестве осведомителя. А с 27 июня 1995 года агенты ФБР допрашивают других свидетелей».

Ямамото, конечно, находится за пределами юрисдикции американских органов правопорядка, писал Хёх, но об этих аудио- и видеозаписях наверняка сообщат японские СМИ. Далее консультант Ямамото откровенно предлагал:

«На вашем месте я бы постарался договориться с Министерством юстиции США об иммунитете от судебного преследования и оградить компанию от нежелательных последствий. Пожалуйста, прислушайтесь к моему дружескому совету».

Ямамото отложил письмо. Он понимал, что придется принять непростые решения.

Правительство рассылало кипы повесток о явке в суд, а Шепард и Херндон занялись некоторыми из самых причудливых утверждений Уайтекера. Этот свидетель окончательно утратил их доверие, но отмахнуться от его показаний было нельзя. К тому же данные, собранные при расследовании предполагаемых правонарушений в АДМ – от кражи микробов у конкурентов до незаконного прослушивания постояльцев «Декейтер Клаб», – могли содержать дополнительные сведения о фиксировании цен.

Некоторые утверждения с самого начала выглядели сомнительно. Одной из первых пришлось отвергнуть версию о прослушке в «Декейтер Клаб». По словам Уайтекера, он узнал об этом из вторых рук – от секретарш, которые якобы распечатывали тексты аудиозаписей. Но секретарши это отрицали.{363} Допрашивая людей на основании непроверенных слухов, можно надеяться разве что на то, что случайно выплывет какой-нибудь интересный факт.

Другие утверждения Уайтекера, казалось, подтверждались аудиозаписями. Так, на одной из ранних записей Джим Рэнделл говорил о том, что заплатил пятьдесят тысяч долларов некоему Майку Фрейну за доставку микробов, производящих бацитрацин. Херндон провел компьютерный розыск Фрейна, охватывавший всю страну. В конце концов Фрейн обнаружился, и Херндон связался с ним по телефону. Он задал свидетелю несколько самых общих вопросов. Фрейн с готовностью отвечал на вопросы, отрицая свое участие в противозаконных действиях, и охотно согласился на встречу. Херндон обрадовался: дело быстро продвигалось.

Но через несколько дней Херндону от Фрейна пришло сообщение голосовой почты, в котором тот отказывался от встречи и предлагал агенту связаться с Обри Дэниелом. Херндон набрал номер «Уильямс и Конноли». Удивительно, но его немедленно соединили с Дэниелом.

– Это Боб Херндон. Я из ФБР, занимаюсь делом АДМ. Я получил сообщение от Майка Фрейна, который советует обратиться к вам.