благодарна, если вы решите не предавать огласке сей факт моей биографии. Очень благодарна. Надеюсь, официальное лицо вашего уровня не станет обнародовать эту информацию исключительно для того, чтобы поквитаться со мной за излишнюю осмотрительность. По-моему, я поступаю очень благородно, признаваясь в том, что провела ночь в комнате мужчины – мужчины, который наверняка в этом не признается, – дабы исключить хотя бы тень подозрения в том, что он убил своего отца. А ведь я легко могла подождать, пока эта самая вероятность не станет фактом.

– Ну да, конечно могли. – Кремер снова сложил руки на груди и вздохнул, а затем неожиданно спросил: – Какого числа Вэл Кэрью отвел вас в гробницу, где вы так сильно наследили?

– В воскресенье, четвертого июля. – Мисс Тритт удивленно подняла брови. – Боже правый, значит, это и есть вторая вещь, которую вы хотели выяснить?! Я, конечно, понимаю, что вам положено подозревать всех и вся, однако я могу подтвердить свой рассказ. Вильсон, тот самый индеец, был поблизости и видел, как мы входим в гробницу.

– Индеец этого не помнит.

– Хорошо. – Она всплеснула руками. – Ну конечно, ведь он меня ненавидит. Я не думаю, что он убил Вэла Кэрью, но не сомневаюсь, что он бы с удовольствием убил меня. Инспектор Кремер, в самом деле! Вы ведь не считаете, что я собственноручно убила Вэла Кэрью? Если эти отпечатки пальцев так важны…

Мисс Тритт замолчала и вздрогнула. Напугавший ее звук – телефонный звонок – казался слишком будничным, чтобы произвести подобный эффект. Кремер проследил глазами, как она поспешно подошла к шкафчику, отодвинула панель, за которой прятался телефонный аппарат, и сняла трубку. Впрочем, если звонок телефона и вывел Порцию из равновесия, голос ее звучал вполне сдержанно. Что-то пробормотав в микрофон, она повернулась к Кремеру:

– Это вас, инспектор.

Кремер подошел к мисс Тритт и, коротко кивнув, взял трубку. Его часть диалога оказалась не слишком информативной, представляя собой в основном хмыканье, перемежающееся короткими вопросами, а в одном случае сдержанное, но явно взволнованное восклицание. Наконец он отрывисто произнес:

– Нет. Торопиться не нужно. Мы должны быть абсолютно уверены. Я постараюсь приехать как можно скорее. – Отодвинув телефон, Кремер повернулся и резко сказал: – Мисс Тритт, премного благодарен. Мне срочно нужно кое на что посмотреть. Мы с вами еще увидимся… Не беспокойтесь… я привык сам открывать двери…

Когда Кремер ушел, Порция Тритт осталась стоять, глядя на бесформенную копию Эпстайна, а затем чисто механическими движениями достала из сигаретницы сигарету и прикурила. Сделала шесть затяжек, бросила спичку в напольную пепельницу, загасила окурок и прошла в соседнюю комнату, где надела перед зеркалом шляпку и накидку в тон платья, а затем вынула из ящика сумочку.

Увидев мисс Тритт, швейцар поспешно выскочил на тротуар, чтобы поймать такси. Порция Тритт села в такси, назвала водителю адрес и бросила взгляд в заднее окно; через пару кварталов она снова посмотрела в окно, а еще через какое-то время повторила маневр. Затем, похоже, решив больше не оглядываться, сказала таксисту:

– Отвезите меня к отелю «Черчилль» и остановитесь перед магазином с вывеской «Николас» на Пятьдесят четвертой улице.

Оказавшись на месте, мисс Тритт расплатилась с таксистом заранее приготовленными мелкими купюрами, выпрыгнула из такси и направилась к двери с вывеской «Николас». Дверь оказалась запертой.

– Проклятье, я определенно сошла с ума!

С этими словами мисс Тритт проскользнула в соседнюю табачную лавку, из которой прошла прямо в холл отеля «Черчилль» и, миновав пальмы, лифты и людей в галерее, оказалась в другом коридоре, откуда выскочила на Пятьдесят третью улицу. Там она поймала такси и попросила таксиста минутку подождать. Затем посмотрела в заднее окно, подмечая все идущие навстречу частные автомобили и такси, а также те, что заворачивают за угол. Через секунду назвала водителю адрес, добавив при этом:

– Постарайтесь проскочить Парк-авеню на зеленый свет, если получится.

Во время поездки она периодически смотрела в заднее окно. Наконец такси остановилось у дома на Восточной Шестьдесят первой улице.

Мисс Тритт механически улыбнулась японцу в темно-синей униформе, впустившему ее в дом. Улыбка эта, дававшаяся без особого труда, помогла ей приобрести десять тысяч друзей из десяти тысяч мест, где не требовалось особого дружелюбия, но оно не было излишним.

– Нобу, меня ждут. Я опоздала.

– Все в порядке. Не беспокойтесь.

Порция Тритт поднялась по лестнице на второй этаж и прошла прямо к двери, расположенной в конце широкого коридора. Не успела она постучаться, как дверь распахнулась и на пороге возник Лео Кранц. Глаза мужчины и женщины встретились, но никто не произнес ни слова. Лео Кранц посторонился, пригласил даму войти и, закрыв за ней дверь, спросил:

– Шляпку, перчатки? Накидку?

Она покачала головой, огляделась по сторонам, перевела взгляд на Кранца и пожала плечами. Сняв шляпку, швырнула ее на стол, затем села, положила сумочку на колени и принялась стягивать перчатки.

– Извини за опоздание. Я ничего не могла сделать. Я ведь сказала тебе по телефону, что инспектор полиции придет в пять тридцать, но он появился только в шесть. И проторчал дольше, чем я рассчитывала. Потом мне пришлось отделаться от хвоста… Черт побери, Лео! Не смотри на меня так! Ты ведь не собака. Не люблю собак.

– Знаю, что не любишь. Прошу прощения. – Кранц пододвинул себе стул и сел. – Я предвидел, что инспектор опоздает, так как он ушел от меня незадолго до шести.

– О!.. Он и к тебе приходил?

– Естественно. В тот вечер я тоже гостил в Лаки-Хиллз, что автоматически делает меня подозреваемым в убийстве. Как один из ближайших друзей Вэла, я, по идее, должен знать многие вещи, хотя, в сущности, нахожусь в полном неведении. Инспектор Кремер возглавляет убойный отдел. Его отозвали из отпуска в Канаде, чтобы он раскрыл это дело.

Молчание. Пауза затянулась. Порция Тритт аккуратно сложила вместе перчатки и засунула их за ремешок сумочки. Одернула юбку, вытерла нос платочком, сплела сложенные на коленях руки и снова разжала их:

– Итак?..

– Итак?.. – Кранц улыбнулся не слишком весело. – Ты позвонила и сказала, что хочешь меня видеть. Признаюсь, я был немало удивлен, учитывая, сколько раз за прошедший месяц я умолял тебя о встрече…

– Лео, давай обойдемся без китайских церемоний! Ты отлично знаешь… – Резким движением открыв сумочку, она достала оттуда конверт и протянула Кранцу. – Что это такое?

Он взял конверт:

– Это адресованный тебе конверт с напечатанным обратным адресом… моим адресом. На самом деле это один моих персональных конвертов, и надпись сделана моей рукой. А поскольку на конверте нет марки, письмо доставил посыльный.

– Спасибо. И что