— Что мне делать? Лучше умереть, чем так… — отчаянно прошептала она и, уткнувшись Громову в грудь, снова зарыдала.

— Ну перестань! Выбрось эти мысли из головы. Мир, а ты Инге говорила?

— Нет.

— Зря, завтра обязательно расскажи ей все. Она умная девушка, обязательно придумает, как помочь, — посоветовал Тимур, мысленно укоряя себя за то, что не сделала этого сам — просто не подумал.

— Хорошо, — шмыгая носом, проговорила Мирослава и теснее прижалась к нему, удобно устроившись в его объятиях.

— Ну и славно, а теперь вытирай слезы.

Какое-то время они сидели молча. Громов гладил ее по голове и мерно покачивал, как маленького ребенка. Вскоре Мира утихла и расслабилась. Услышав ровное сопение, Тим понял, что она уснула. Оставлять ее у себя он не хотел, поэтому осторожно взял на руки и открыл входную дверь.

***

Романова вышла из кабинета управляющего и прислонилась спиной к стене, чтобы восстановить дыхание, а затем медленно пошла в сторону своей комнаты. Проведя еще один вечер в компании Бушина, она окончательно уверилась в том, что находится на правильном пути.

Его поведение настораживало. Адольф, как и обещал, был предупредителен и ничего не требовал. Скрепя сердце Ира терпела якобы случайные прикосновения, они доставляли ей дискомфорт, но выбирать не приходилось. Выпив немного вина, она осмелела и все же решилась попросить у Бушина телефон, чтобы позвонить подруге. Он не отказал, но и не согласился сразу, а обещал подумать. И это вселяло призрачную надежду.

Ирина почти дошла до спальни Тимура, как вдруг дверь открылась и он вышел из комнаты с девушкой на руках. От неожиданности Романова судорожно вздохнула, чем привлекла его внимание. Громов повернулся к ней лицом и, заметив в глазах уже привычные льдинки, приготовился к очередному сражению.

— Надо же, как романтично, — ехидно протянула Ира. Еще по дороге к Бушину она видела, как Мира заходила к Тиму в комнату, но где-то в глубине души надеялась, что между ними ничего не будет, но сейчас ее надежды рассыпались в прах.

— Тише, — шикнул на нее Тимур, смерив сердитым взглядом. Он догадывался, где была Ирина, и это ужасно его злило, но сейчас он сам оказался в более чем щекотливом положении.

— Да не бойся, не разбужу. Вон как ты ее утомил, — съязвила Романова. Ревность с новой силой захлестнула ее. Она вовсе не ожидала от себя такой бурной реакции и едва сдерживалась, чтобы не устроить скандал.

— А ты не завидуй, — беззлобно поддел ее Громов в ответ, зная истинную причину ее поведение. Такая прекрасная она была в гневе, что хотелось прижать к себе и успокоить, объяснить, что она для него единственная, но сейчас не время и не место для таких разговоров.

— Было б чему…

— Ну да, извини, я не в твоем вкусе, — поддержал ее Тим и, выдержав паузу, продолжил: — Ты же любишь мужчин постарше, ведь старый конь борозды не портит…

Заметив, как вытянулось ее лицо, он едва сдержал смех, вовремя взяв себя в руки, и поспешил пройти мимо, чтобы отнести Мирославу в ее комнату.

Романова не сумела вымолвит ни слова, лишь беззвучно шевелила губами от возмущения. Она даже представить себе не могла, что Громов способен так жестко ее осадить. Проводив его испепеляющим взглядом, Ира вошла к себе в спальню и громко хлопнула дверью.

Москва. Квартира Зиминой

Всю ночь Елена не могла заснуть. Несколько раз вставала, подходила к окну и снова ложилась. Бешеное сердцебиение отдавалось в ушах, а когда она закрывала глаза, этот звук усиливался в разы. Накрыла голову подушкой, чтобы хоть как-то заглушить шум атакующих мыслей. Они занимали все ее сознание, не давали покоя, угнетали.

Справляться с собственными эмоциями становилось сложнее с каждой минутой, и Зимина не выдержала — откинула подушку в сторону и резко села на кровати. Шумно выдохнула и, взяв с тумбочки смартфон, разблокировала экран одним движением пальца. Бездумно копалась в приложениях, чтобы немного отвлечься, и, казалось, у нее начало получаться, но, как только она наткнулась на совместные фотографии с Алексеем, непрошенные мысли снова завладели ею.

Вот уже который день Лена не могла выбраться из этого подавленного состояния, до которого она сама себя довела. Не любила врать, всегда испытывала при этом дискомфорт, а сейчас ей приходилось делать это регулярно. Одним неверным действием она запустила механизм, который теперь невозможно остановить без потерь. Не сумела отказаться сразу — нашла отговорку. Не прокатило. И тогда Зимина решила идти до конца, но она просто не знала, с кем имеет дело.

Лена привыкла все контролировать — должность и звание накладывали определенный отпечаток. Она руководила в отделе, дома и в отношениях со Страховым. Постоянно выступала в роли локомотива, тянула всех за собой, единолично принимала решения. И даже не предполагала, что может быть иначе. Ровно до тех пор, пока не встретила Хабарова — человека, изменившего ее представление об отношениях между мужчиной и женщиной. Он дал понять, что главным является мужчина, в любом случае и при любых обстоятельствах. Елена приняла его правила, несмотря на то, что встречались они лишь по выходным и эти встречи имели статус «несерьезно».

Она действительно не хотела что-то кардинально менять в своей жизни, но и абстрагироваться от своих чувств не могла. С каждым днем — часом, минутой — проведенным рядом с Алексеем, Лена привыкала к нему все больше, понимала, что все это переходит в какую-то зависимость, явственно ощущала, как что-то внутри перестраивается. Оба испытывали похожие чувства, но не решались сказать о них вслух. На самом деле они уже не воспринимали друг друга несерьезно, осознавали, что перестали быть чужими людьми, но официально все договоренности оставались в силе.

Сейчас Хабаров предоставлял ей уникальную возможность положиться на него и ни о чем не думать, но Зимина, к великому сожалению, не могла ею воспользоваться. Он выступил инициатором поездки, взял все организационные вопросы на себя, а от Лены требовалось только отдать паспорт, но даже такую малость она была не в состоянии выполнить. Обман наслаивался один на другой, образовывая глухую высокую стену между ними. И Елена наконец осмелилась ее разрушить. Даже если придется похоронить их чувства под обломками собственной лжи. Она устала, она сдалась.

Пролистав фотографии до конца, Зимина набрала номер Алексея и поднесла телефон к уху в ожидании ответа.

Воскресенск. Гостиница

Несколько минут назад Хабарову позвонили из пансионата, куда он отправлял свою дочь, и сообщили о том, что произошла авария и нужно срочно забрать детей. Эта новость испортила его настроение с самого утра. По всей видимости, накрывались не только затянувшиеся переговоры, но и предстоящая поездка с Еленой во Францию.

— Такие бабки плачу, а они ничего сделать не могут, — ругался Алексей, меря шагами гостиничный номер.