Богиня-чудовище теперь она лежала на руках у застывшей с протянутыми руками Широны, девчушки из пятёрки Тиары.

На лице несчастной застыли удивление и ужас, а сама она стояла на коленях с протянутыми руками, обратившись гротескной помесью статуи с креслом.

Снова метнулась едва заметная тень, прыгая из одной картины в другую. Следующей жертвой старик наметил одну из близняшек группы Грейси.

Храмовник среагировал вовремя, ударив каким-то мощным классовым навыком. Его клинок засветился и прошёл сквозь тело чудовища, словно сквозь воздух, но здоровье врага чуточку дрогнуло. Пусть самую малость, но первый урон был нанесён.

Старик на миг завис рядом со мной. С застывшими слезами, безумными глазами и с раскрытой пастью. Кто-то применил контролящий навык, на время затормозив тварь.

Я воспользовался моментом, чтобы повесить на врага «сон разума». В тот же момент на него посыпались и другие проклятия, атакующая магия, стрелы, кто-то атаковал тварь копьём.

Но ни один из ударов существенного вреда не нанёс. Однако начало было положено.

Тварь потеряла первые проценты жизни.

Старик быстро отмер и продолжил полёт, но жертвы на прежнем месте уже не было. А потому враг просто оказался в картине за ней.

— Готовим станящие абилки! — отдал приказ Грейси. — Остальным защищаться и закрывать мазню!

Крик. Следующая жертва.

Затем тварь вынырнула в дальнем конце зала, нацелившись на чуть отошедшую от строя девушку с луком.

Сеть, брошенная Литой, прошла сквозь тварь, но в следующий миг босс снова застыл — Фил вовремя активировала свои цепи.

Все, кто успел, выпустили атакующие навыки, но монстр оказался ещё быстрее — пасть его раскрылась ещё шире и из горла вылетел едва слышный писк, где-то на грани с ультразвуком. Несколько человек повалились на пол с оглушением, еще несколько истекали кровью из ушей. Остальные же просто получили ряд неприятных дебафов.

Я под удар не попал, а потому успел применить заклинание и прочесть молитву. Отлично, на этот раз он не смог достать никого.

Сорвавшись с цепей тварь улетела, вновь оставшись без добычи. Матиас как раз оказался рядом с картиной, где скрылся старик, и быстро накрыл картину тряпкой.

Увы, так просто победить было нельзя. Портрет чудовища блеснул на картине над ней, где богиня-чудовище распивала чай с тортиком.

Старик вырвался из картины, выбрав своей целью хафлинга, но в этот момент в голову ему прилетела сфера из множества белых квадратов. Это сбило его с курса и сняло процентов пять жизни — наверное, самый мощный удар из всех. Перед чудовищем возникли фигуры вампира и зомбачки.

Из руки первого вырос кровавый меч, и Алиот с замахом провёл им сквозь призрачное чудовище, а следом за ним по морде хранителя прошёлся серебристый тесак Неми, исторгавшей из себя магию фрактала. Этот удар старик тоже хорошо прочувствовал.

На этот раз враг скрылся в картине надолго, позволяя нам безнаказанно закрывать портреты тканью и магией.

Потерявший уже треть общего запаса здоровья враг вынырнул из картины позади нас. А затем из картины слева от меня. И ещё.. Мортис! Сразу шесть призрачных чудовищ нацелились на рейд, и остановить все столь могущественные копии существа невозможно.

Послышались крики раненых и ужас тех, кто был пойман живьём. В этот раз мы лишились ещё двоих. Ещё четыре призрачных старика промахнулись.

Нет, стратегия такой борьбы требует слишком многого. Пока мы закроем все портреты, у нас останется такими темпами всего человек пять выживших.

«Есть причина тому, почему мир всюду вырезает упоминания о Ней», — вспомнил я ещё одно наставление Арахны. — «Не разрушай, а обманывай».

Морось потерь.

Я поднял собственный дождь, сдобренный моей пустотой, а затем применил контроль. Если я могу контролировать воду, то должен суметь сделать это и с водами Стикса.

Несущие проклятия капли грязной воды стали расплываться кляксами на картинах, куда попадали.

В ответ шестеро стариков снова вырвались из разных портретов, но на этот раз они не атаковали, а застыли и одновременно начали пищать ультразвуком, навешивая дебафы. Я заметил, как с Литы свалился проржавевший нагрудник, а затем и мои танталовые браслеты начали покрываться фиолетовой ржавчиной.

Оглушение вывело из строя сразу человек десять, но и остальным сильно досталось.

Скастовав облачные владения и водное тело, я снова стал туманом, чтобы наложить сразу десяток заклинаний одновременно. Регенерация, облачная чистота, аура, эффект которой перешёл и на весь мой туман.

Затем немногие оставшиеся на ногах атаковали монстров в ответ.

Шесть врагов это не только больше шансов огрести от них, но и в шесть раз больше возможностей нанести урон.

— Осталась всего треть! — не веря себе, закричал Матиас.

Старик скрылся с единственной ухваченной жертвой. На этот раз ею стал единственный некромант рейда, помогавший устроить ловушку для циклопов в ущелье Шрама.

Теперь растянутое лицо хмурого Сонника смотрело на нас с обложки книги, которую с любопытством читала на картине Неназываемая.

Затем последовало новое затишье. Картины на стенах начали едва заметно дрожать и двоиться. Послышался треск деревянных рам о камни стен. Со всех сторон раздался многоголосый шёпот:

— Ты просто не видел. Не знаешь. Не понимаешь. Не способен ощутить. Я покажу. Иди. Стань рядом. Давай любить её вместе!

Я собрал в руке новую порцию тёмных вод Стикса и направил на следующий участок. Тело сковал холод и страх. Все наставления Арахны вылетели из головы, но я упрямо заставлял себя читать молитвы Покоя.

Правая рука болела. Заключённому в посох богу было так же страшно, как и мне. Но на удивление именно это и придало мне недостающих сил. Кто-то же должен быть чуть-чуть храбрее, чтобы защитить других.

Сквозь боль и наведённые проклятиями чувства, я увидел, как большая часть рейда уже валяется на земле рыдая и пряча лица в ладонях. Как и говорила паучиха, в итоге всё сведётся к воздействию на психику. В этом ведь самая суть пустоты.

А лучшее оружие от этого дерьма, как говорила недавно Нефтис, это упокоение и амнезия.

Старик, теперь в одном теле, но ставший намного быстрее и смертоносней, направился в мою сторону.

Сейчас или никогда. Другого шанса может уже не представиться.

— Она — это все. Она — весь мир. Ты просто не видел. — снова раздался призрачный шёпот.

— И не увижу, — улыбнулся я. — Тропой забытья ты коснёшься Покоя.

Засиявшая божественной силой ладонь легла на голову монстра, мгновенно остановив тварь.

Из глаз чудовищного старика потекли слёзы, а безгубый рот впервые закрылся.

Ни здоровья ни дебафов у имени я не