новой модификации истребителя Ме-109Ф, о котором военнопленный рассказывал следующее. Боевой запас для центральной мотор-пушки MG-151 калибра 20-мм теоретически составляет 200 снарядов, но фактический запас меньше — 180 снарядов. Боезапас каждого пулемета MG-17 составлял 500 патронов. О летных качествах самолета Пфренгер давал следующие сведения. Скорость у земли 520–530 км/ч, на высоте 5000 метров — 580 км/ч, что, по его словам, на 30 км/ч больше, чем у Ме-109Е. Набор высоты 5000 метров производится за 5 минут, тогда как у Ме-109Е — 6–6,5 минут. Ме-109Ф в управлении легкий и значительно маневреннее Ме-109Е. Время полета Ме-109Ф 1 час, тагда как Ме-109Е — 1,5 часа. При выполнении горки Ме-109Ф набирает высоту 1000–1200 метров при скорости ввода 500 км/ч и скорости выхода из горки 280–300 км/ч, при этом можно выводить самолет в горизонтальный полет и на скорости 220 км/ч, но тогда машина плохо маневрирует. Эволютивная скорость виража 280–300 км/ч, при меньшей скорости ощущаются толчки. Делать вираж на скорости меньше 180 км/ч нельзя, так как самолет сорвется в штопор. По словам Пфренгера, из-за недостаточной огневой мощи, а также незащищенности двигателя и радиатора немецкие истребители стремились уклоняться от лобовой атаки, предпочитая вести бой, описывая петли в вертикальной плоскости. Стоит добавить, что применять такую тактику немецким пилотам позволяли высокие характеристики «Мессершмитта-109Ф». Военнопленный рассказал и о конструктивных особенностях самолета. Топливный бак, расположенный за летчиком, был выполнен протектированным. По словам Пфренгера, уязвимым местом являлась система охлаждения двигателя, так как попадание всего одной пули выводило из строя всю систему охлаждения, что приводило к заклиниванию мотора и вынужденной посадке. Вооружение Ме-109Ф Пфренгер считал скудным. Колпак фонаря летчика сильно мешал обзору назад. Несмотря на эти недостатки, Пфренгер считал «Мессершмитт» Bf-109F-4 лучшим истребителем, можно не сомневаться, что и другие летчики 5-й истребительной эскадры были такого же мнения, что придавало им уверенности в боях.

Пфренгер изложил свои взгляды на организацию ПВО Мурманска:

«Моя точка зрения по вопросу защиты гор. Мурманска от неприятельских налетов. Что представляет собой наземная оборона — зенитная — она хороша. Каждый немецкий летчик, который летает на Мурманск, имеет очень большое уважение к зениткам Мурманска. Но они никогда не могут совсем отразить налеты и воспрепятствовать сбрасыванию бомб. Для этого нужны хорошо сложенные истребительные эскадрильи… Цель уже достигнута, если вражеская эскадрилья рассеяна и принуждена к отступлению. Добиться уничтожения — это уже второстепенная задача. Итак, главная задача обороны находится в руках сил истребительной авиации».

Эта точка зрения рядового немецкого летчика была абсолютно правильной и наверняка совпадала с мнением не только других немецких летчиков, но и их командования. Тем не менее немцы очень часто списывали сбитые в воздушных боях самолеты на уничтоженные зенитной артиллерией. Весьма правильный вывод сделал Пфренгер о том, что зенитная артиллерия не способна самостоятельно отражать бомбардировочные налеты и воспрепятствовать прицельному сбросу бомб. Конечно же, мнение немецкого пилота о решающей роли истребителей в отражении вражеских налетов не было открытием ни для нашего командования, ни для наших летчиков, так как при отражении налетов на Мурманск всегда главную роль играли советские истребители, которые стремились первыми же атаками нарушить строй бомбардировщиков, заставить их неприцельно сбросить бомбы.

О своей мотивировке Пфренгер говорил следующее:

«Я летчик-профессионал, любящий свое дело».

Летчик также рассказал и о своих мыслях и впечатлениях:

«Первое время все надежды были на быстрое и успешное окончание войны. Но неожиданно наступила зима. Думали, весной придем с победой, а сейчас каждый нормальный человек чувствует, что Россию разбить нельзя, потому что до сих пор почему-то не было известно о силе и храбрости русской армии. Фюрер не ожидал такого упорства в русских. На вопрос, убежден ли он, что немцы являются высшей расой, ответил, что это бессмыслица. Для нас все одинаковы, а эсэсовцы действительно убеждены, что немцы являются высшей расой. У нас существуют слои: пролетарии, без которых не может существовать буржуазия, средняя прослойка и избранные десять тысяч — это Гитлер и крупные капиталисты-магнаты. О русском плене нам говорили, что вообще это верная смерть, что комиссары отрезают нос и уши. Я, когда спускался не парашюте, выбросил Железные кресты и решил, что сейчас расстанусь с жизнью, ожидая выстрела по парашюту. Если бы меня отпустили в Германию, я бы всем рассказал о действительности советского плена. Переход с того мира в этот оставляет неправдоподобное впечатление».

Эрик Момбек в своей книге приводит сведения, что в 1943 году Пфренгера наши спецслужбы забросили на парашюте со спецзаданием в тыл к немцам на центральном участке фронта. Но Пфренгер сразу же прибыл к немецкому командованию и рассказал о заброске, после чего его уже не использовали на фронте, а отправили на авиазавод в качестве летчика-испытателя. Сведения о вербовке Пфренгера в открытом доступе не обнаружены, но сам этот факт наверняка имел место, пилот дожил до 1995 года. Ему помогло то, что на многочисленных допросах летчик рассказал много сведений и в целом не проявлял враждебности и нацистской убежденности, чем, очевидно, и вызвал доверие у наших спецслужб. Как бы там ни было, но 5-я истребительная эскадра лишилась одного из лучших своих асов.

18 мая 1942 г

На кестеньгском направлении в 04:00 противник начал артиллерийскую подготовку и в 08:45 продолжил наступление вдоль дороги Кестеньга — Окунева Губа при поддержке 4–6 танков. В упорных боях противнику удалось прорвать оборону 186-й СД и 23-й ГСД. В журнале боевых действий 186-й СД было отмечено: «Под воздействием сильного артминогня, авиации, танков и пехоты 1/68 ГСП (оборонявшегося в районе квадрата 2244а) был смят, остатки его отошли в восточном и северо-восточном направлении». В результате прорыва наши части вынуждены были оставить дорогу Кестеньга — Окунева Губа, отошли на восток и к 21:00 закрепились вдоль дороги фронтом на запад. Таким образом, противнику удалось отбросить наши части от дороги Кестеньга — Окунева Губа.

Согласно боевому донесению 5-го Воздушного флота пикирующие бомбардировщики Ю-87 группы I/StG5 с аэродрома Алакуртти в течение дня совершили 5 групповых вылетов в сопровождении «Мессершмиттов-109Е» 4-го отряда. В первом налете 14 Ю-87 в сопровождении 3 Ме-109 в 07:40, то