заданий после встреч и боев с нашими истребителями. Как видим, в отчетностях генерал-квартирмейстерства люфтваффе слишком уж часто записывались сбитые в воздушных боях самолеты в качестве пропавших по неизвестным причинам. В то же время в боевых донесениях 5-го Воздушного флота в качестве потерь за 17 мая записаны только 4 самолета (2 Ме-109 и 1 Ю-88 пропали без вести, один Ме-109 столкнулся с нашим самолетом), хотя в отчетностях генерал-квартирмейстерства люфтваффе отмечены 9 самолетов.

Наши потери 17 мая были следующими: сбиты в воздушных боях на мурманском и кестеньгском направлениях 4 «Харрикейна»; поврежден зенитной артиллерией при налете на аэродром Алакуртти 1 Пе-2; 1 «Киттихаук» 760-го ИАП поврежден при вынужденной посадке на кестеньгском направлении из-за отказа мотора. Стоит заострить внимание на том, что, в отличие от немецких документов, в наших документах 5 из 6 самолетов отмечены сбитыми и поврежденными по боевым причинам.

После пленения сбитого пилота 6-го отряда обер-фельдфебеля Пфренгера он рассказал следующее. Взлетев около 9 часов утра‚ группа из 4 Ме-109Ф потеряла на маршруте сопровождаемые бомбардировщики и на подлете к Кольскому заливу резко повернула на юг. Скорее всего, эта четверка новых Bf-109F-4 с наиболее сильными пилотами-асами Карганико и Пфренгером (фамилии остальных пилотов неизвестны) выполняла задачу сковывания боем наших истребителей, поэтому и оторвалась от бомбардировщиков. По данным Пфренгера, эта четверка Ме-109 в районе Белокаменка — Мишуков встретила 6–8 «Харрикейнов». В этом районе Пфренгер был атакован, его «Мессершмитт» загорелся, а сам летчик был ранен в голову во время воздушного боя, после чего Пфренгер выбросился на парашюте и приземлился примерно в 18 километрах западнее Мурманска.

Показания Пфренгера являются интересными с точки зрения рассмотрения тактики действий немецкой авиации. Перед последним вылетом на Мурманск истребителям было указано, что 6 Ме-109E непосредственно сопровождают бомбардировщиков и пикируют вместе с ними до высоты 1500 метров, где становятся в круг и прикрывают бомбардировщиков. Это говорит о том, что немцы вынуждены были «привязывать» своих истребителей к сопровождаемым бомбардировщикам для того, чтобы защитить их от атак наших истребителей. Четыре Ме-109Ф группы Карганико, в которую входил Пфренгер, имели задачу в это же время находиться над бомбардировщиками на высоте 4000–5000 метров, но из-за потери основной группы на маршруте Пфренгер своих бомбардировщиков и Bf-109E не видел. Данное обстоятельство было вполне естественным, так как истребители нередко теряли прикрываемые самолеты, летящие значительно ниже.

При дальнейшем опросе Пфренгер назвал численность своего отряда в 15 истребителей: 4 Ме-109Ф и 11 Ме-109E. Здесь стоит отметить, что с прибытием в апреле на аэродром Луостари новых подразделений 3-й группы (7-го и 8-го отрядов), а также с получением на вооружение новых истребителей Bf-109F-4 в мае 1942 года у немцев сложилась определенная система при организации сопровождения и охраны своих бомбардировщиков при налетах на Мурманск. Наиболее сильные и результативные 6-я и 5-я эскадрильи 2-й группы, которых в первую очередь и перевооружали на новые истребители Bf-109F-4, зачастую выполняли функцию связывания боем наших истребителей, поднимавшихся для отражения налетов и перехвата немецких бомбардировщиков, а 7-й и 8-й отряды 3-й группы занимались непосредственным прикрытием бомбардировщиков. О таком распределении функций говорил унтер-офицер Шумахер из 7-й эскадрильи, попавший в плен 5 августа в районе Ухта. Такую тактику противника с мая охарактеризовали и наши штабы. В свою очередь наше командование ставило задачу нашим истребителям с распределением функций. Об этом конкретно говорится в «Журнале боевых действий 122-й ИАД ПВО за 1942 год»:

«В связи с усилившейся системой обороны и больших потерь при подходе к объекту противник применяет организованные налеты с 3–5 направлений. В мае начали применяться Ме-109Ф. В мае противник стал применять высылку за 6—10 минут до подхода основной группы бомбардировщиков небольшие группы истребителей для отвлечения нашей истребительной авиации от бомбардировщиков, навязывая им воздушный бой. Эта тактика противнику на некоторое время вполне удалась, так как молодой летный состав по своей напористости и ненависти к врагу не мог устоять от соблазна вступить в бой с противником, а бомбардировщики его в это время безнаказанно бомбили объект. Но эта тактика противника вскоре была учтена летным составом, и они в бой с истребителями не ввязывались, а ждали основной группы бомбардировщиков. Для уничтожения истребителей поднимался дополнительный наряд наших истребителей, которые завязывали бой и отгоняли противника от объекта».

Пфренгер сказал на допросе, что на аэродром Луостари он перелетел в конце апреля, но это не было правдой. Его отзыв о наших летчиках представляет интерес как мнение весьма опытного противника, летчика-аса, имевшего солидный боевой счет. Выписка из опросного листа обер-фельдфебеля Пфренгера: «О наших летчиках отзывается хорошо, что они подготовлены и дерутся хорошо, немецкие летчики также хорошие». О тактике, применяемой на Севере, Пфренгер ответил:

«Лобовые атаки не принимают, они невыгодны. Такой самолет, как «Харрикейн» имеет много огня, а у Ме-109 меньше. При встрече наши истребители делают горку под углом 30 градусов с отворотом вправо или влево с таким расчетом, чтобы видеть атакующий самолет. После этого предпочитают вести бой на правом вираже, так как все обычно стремятся вести бой на левых виражах. Бой лучше вести на вертикальном маневре, так как Ме-109 в горизонтальных плоскостях делает большие радиусы».

Как недостаток указывал, что наши истребители выполняют слишком много виражей, за это время Пфренгер набирал высоту и атаковал сверху. Как видим, высокое мнение о наших летчиках-истребителях немецкого аса не выглядит лестью, так как летчик отмечал и имевшиеся, по его мнению, недостатки в тактике действий наших истребителей — стремление вести бой на виражах. На это можно ответить, что нашим летчикам на «Харрикейнах» приходилось вести бои на виражах и занимать оборонительный круг, так как гнаться за «мессером» наверх означало потерю скорости и, как следствие, переход нашего истребителя из роли атакующего в роль преследуемого. На вопрос, встречался ли Пфренгер в воздушных боях с нашими истребителями МиГ-3 и ЛаГГ-3, ответил, что не встречался, знает их только по описаниям. Об этих самолетах от других немецких летчиков слышал очень положительные отзывы. Необходимо отметить, что взятый в плен 24 марта радист «Юнкерса-87» обер-ефрейтор Бачинский также говорил, что МиГ-3 и ЛаГГ-3 — очень хорошие машины, очевидно, он также слышал об этом от других летчиков. Из допроса Пфренгера нашему командованию стало известно о появлении на Севере