– Расскажешь?

Дэниел не смотрит на меня, и устремил взгляд вперед.

Смотрю туда же и понимаю, то что я вижу это невероятно. Это самый потрясающий закат, что я видела в своей жизни.

– Что случилось? – спрашивает он снова.

О, я, кажется, схожу с ума, и мои приступы все не проходят. Мне казалось, что Бостон сможет изменить мою жизнь, и это так. Но здесь слишком много воспоминаний, от которых мне очень тяжело. Но я разве могу рассказать тебе об этом? Конечно, нет, потому что тогда ты посчитаешь меня сумасшедшей. А про моего психолога тебе и подавно ни стоит знать.

– Просто показалось, что мост может быть не безопасным, – вру я.

Он смотрит на меня и его взгляд опускается на мои руки.

– Правда? – Он приподнимает бровь.

Я киваю и не понимаю, поверил он мне или нет.

– Просто скажи, почему боишься воды?

Его вопрос ударяет меня прямо в грудь.

Я мешкаюсь, хотя понимаю что это очевидно. Я два раза уже падала в бассейн, и он меня спасал. Он не задавал мне никогда личных вопросов. Неужели пришло время для откровенней. Смогу ли я перенести этот разговор вообще?

– Когда я попала в аварию, – начинаю я, и мой голос звучит очень тихо. Мысли снова заполняются самым худшим моментом в моей жизни, и я сжимаю кулаки, ногтями впиваясь в кожу. Мне нужно мысленно остаться на этом мосту и ни в коем случае не впадать в ступор иначе это закончится очень плохо.

– Машина вылетела с моста и упала в воду, – снова останавливаюсь, переводя дыхание, – Это было зимой. Автомобиль пробил лед и стал уходить под воду.

Слова даются мне больно. Я делаю судорожный вздох.

– Прости, мне нужно было догадаться…

– Я лишь помню ледяной холод, который я ощущала по ногам, а я даже не могла двигаться, – продолжаю я понимаю, что не могу уже остановиться. Стоит ли ему говорить, что там я была не одна? Что там я потеряла самого близкого человека?

Я все сильнее впиваю пальцы в кожу, ощущая резкую боль.

– Тогда я думала, что это самое страшное, что я видела в своей жизни, – признаюсь я вслух и поднимаю свой взгляд на него. Удивительно, но я не плачу. Только дыхание судорожно перехватывает и мне тяжело дышать.

Мне многое хочется ему рассказать, но есть ли в этом смысл?

– Сколько тебе было?

– Восемь…

– Прости, – мягко произносит Дэниел. Он обнимает меня за плечи и притягивает к себе.

Я не сопротивляюсь, хоть и не хочу, чтобы он жалел меня. Опускаю голову ему на грудь и чувствую поцелуй в голову.

Но моих эмоций уже не остановить, а ему лучше не видеть всего этого.

– Мне нужно в туалет.

Я смотрю вперед. Солнце уже почти исчезло за деревьями.

Дэниел встает и берет меня за руку, мы идем в дом. Мы проходим практически через весь дом, и Дэниел показывает мне, где находится туалетная комната. Захожу в ванную комнату и закрываю за собой дверь. И из глаз сразу же текут слезы.

Смотрю в зеркале на свое отражение. Я рада, что он не расспрашивает меня о моей жизни, даже в страшном сне я не смогу ему рассказать все, то, что со мной было. Лучше мне закрыться и больше не упоминать об этом вообще.

Я злюсь на себя, очень злюсь.

Опускаю свой взгляд на ладони и вижу свежие царапины от ногтей.

– Черт!

Снова смотрю на себя в отражение, вспоминая слова доктора Крамкай:

«Постарайтесь отвлечься, обычно это всегда помогает. Представьте перед собой объект, на который вы сможете полностью сконцентрироваться и думайте об этом. Так вам удастся избежать ваших приступов. Хотя бы постарайтесь Трис».

Кажется, Дэниел и может стать этим объектом. Рядом с ним мне всегда тихо и спокойно.

Чем больше я закрываюсь от него, тем больше я делаю себе хуже.

Паника, что бушует внутри меня, не унимается, и я боюсь, что снова могу закрыться ото всех. Этого мне хотелось меньше всего. Убеждаюсь очередной раз, что мне просто необходимы приемы доктора, иначе я снова начну сходить с ума.

Бросаю последний взгляд в отражение, поправляю волосы за ухо и открываю дверь.

Дэниела не вижу, и я снимаю пальто и кладу его на диван и осматриваюсь. Интерьер оказался очень симпатичным и интересным. В доме было очень много света, стены и мебель сочетали в себе оттенки бежевых тонов. Несмотря на то, что на улице солнце уже село, в доме создавалась полная атмосфера уюта и тепла. С правой стороны стоит камин, сверху стоят две фотографии в красивых белых рамках.

Справа от камина стоит большой черный рояль.

Интересно кто умеет играть?

А прямо у этой стены, где стоит рояль, все увешано фотоснимками в одинаковых, аккуратных рамках. Я с любопытством подхожу ближе и рассматриваю каждую из них. Очень много незнакомых мне людей. На некоторых снимках я узнаю очень молодую Элис, прическа совсем другая, да и цвет волос значительно отличался. Замечаю на фотографии двух маленьких мальчиков, которые стояли в обнимку. Я замираю, понимая, что это Дэниел, а рядом, скорее всего его брат. Одна фотография меня заинтересовала больше всего. Четыре человека стояли около недостроенного дома. Два маленьких мальчика, Элис слева, а справа видимо отец Дэниела. Это очень старая фотография, да и к тому же черно – белая.

– Все хорошо? – раздается голос у меня за спиной, и сердце уходит в пятки. Я оборачиваюсь и вижу позади себя Дэниела.

– Ты напугал меня, – говорю я ему.

Он улыбается и делает несколько шагов ко мне, затем поднимает свой взгляд на стену.

– Мама просто обожает собрать все наши снимки, – продолжает он. – Она просто сходит с ума по этому дому. Всегда старалась привозить нас с братом сюда, когда удавались те самые несчастные выходные.

Дэниел говорит это так, будто ненавидел свои детские годы.

– Тебя будто что – то раздражает.

– Возможно.

– Почему?

Он переключает свой взгляд на меня, немного прищурившись.

Я хочу, чтобы он рассказал мне, что его так гложет в этой истории. Я хочу это знать.

– Не важно.

Дэниел отворачивается, засовывая руки в карманы джинсов.

– Может тебе стоит простить отца? – спрашиваю я осторожно, чтобы не задеть его.

Дэниел оборачивается и его взгляд становится мрачным.

– Тебя это не касается, – говорит он сердито, и я замечаю его горящий взгляд.

Ну а что он хотел, когда решил привезти меня сюда? Что я не стану задавать вопросы? Это дом его семьи,