Однако более всего Джозеп опасался не сигнализации, а возможности того, что ему не удастся осуществить ряд необходимых изменений. На данной стадии операции самым главным предметом беспокойства была наблюдательность людей, их внимание к самым незначительным мелочам. «Прайм» Джозепа внедрился в сеть административного блока и принялся обрабатывать протоколы монитора. Вскоре ИР отметил, что в кабинке туалета в данную минуту находится Скет Магерсан. После того как переключение электронных архивов завершилось, Джозеп на мгновение замер на месте и постарался максимально сосредоточиться. Д-переписанные органеллы в глубине клеток его организма ускорили работу и начали стремительно изменять его плоть. Пигментация кожи лица сделалась темнее обычного. Стали изменяться и сами черты лица. Кончик носа сделался шире, ноздри также увеличились. Изменились губы, став не такими пухлыми, как раньше. Щеки сначала немного обвисли, потом натянулись, значительно сгладив скулы. Зрачки приобрели светло-карий оттенок.

В чемоданчике Джозепа нашлось небольшое зеркальце. Он достал его и принялся изучать свое измененное лицо.

Они довольно долго наблюдали за Скетом Магерсаном, когда этот пилот космоплана корпорации «ЗБ» ел и выпивал в барах и ресторанах Даррелла. Выбрали Магерсана по той причине, что он был одного с Джозепом роста, веса и телосложения. Такое сходство требовалось для того, чтобы д-переписанные системы Джозепа смогли бы без особых проблем сымитировать его внешность. Голос у Магерсана оказался ниже, чем у Джозепа, а акцент был типично кейптаунским, однако эту проблему можно было без всяких проблем решить при помощи прямой связи с нейротронным процессором, управлявшим программой голосового синтезатора. Джозепу также удалось с идеальной точностью воспроизвести походку Магерсана, слегка покачивавшего при ходьбе плечами.

В зеркале отразилось лицо Скета Магерсана. Джозеп удовлетворенно кивнул, затем снял с себя зеленый комбинезон и вывернул его на другую сторону. Теперь это был темно-серый стандартный летный костюм пилота «ЗБ» со всеми соответствующими знаками отличия, мешковатыми карманами на штанинах и эластичным поясом. Джозеп вышел из кабинки и неторопливо вымыл руки, стараясь, чтобы камеры слежения как следует запечатлели его лицо. «Прайм» проверил ИР системы безопасности, но не зафиксировал никаких свидетельств того, что новый облик Джозепа вызвал тревогу.

Для контроля над главным хранилищем Саймон Родерик остановил свой выбор на самой простой системе защиты. Электроника на минимуме, главный расчет на охранниках-людях. Подобное недоверие к электронике объяснялось его нежеланием информировать службу безопасности космопорта о том, что проводится тайная операция. Об этом никто не должен был знать.

В соответствии с базой данных административного блока офис на подземном этаже № 4 занимали Кван и Рейне, официально относившиеся к службе хозяйственного снабжения Третьего флота. Именно они занимались поставкой запасных частей для космопланов «Сяньти», работая при помощи своих собственных ИР, чтобы максимально снизить административные расходы. Этой цели также служила информация, которую они черпали из местной компьютерной сети. Она поступала в избытке, и часть ее вроде графиков полетов оставалась непосредственно невостребованной. Это был типичный информационный балласт.

Саймон занял соседний с Кваном и Рейнсом офис. В списках ИР Саймон значился управляющим хозяйственной службы, занимавшейся поставками электронного оборудования для космопланов.

Оба офиса были обставлены вполне стандартно, правда, видеокамер ни в том, ни в другом не было. Саймону не хотелось лишний раз рисковать и дать подпольщикам шанс установить слежку за его собственными шпионами.

Первый офис использовался в качестве центра наблюдения. Одна из его стен была отведена под плоские экраны, на которых транслировались изображения с видеокамер, расположенных в разных частях административного блока. Связь поддерживалась при помощи оптоволоконных кабелей. Качество изображения обеспечивалось стандартными датчиками, но электрические провода при этом не использовались. Подачу электроэнергии легко могли засечь и тем самым привлечь ненужное внимание. Каждый экран имел свой собственный независимый источник питания – ряд элементов, располагавшихся в одном из углов комнаты. Таким образом, теоретически исключалась утечка сведений из сети административного блока, которые злоумышленники могли бы отследить, внедряясь в базу данных космопорта.

Адул Кван посмотрел на открывшиеся двери лифта подземного этажа № 5. Из лифта вышел человек в форме «ЗБ».

– Кто это? – недовольно проворчал Адул.

В соответствии со стандартной процедурой на каждого человека, оказавшегося на пятом подземном этаже, должно было поступать подтверждение допуска. Питание экрана было напрямую связано с настольным компьютером, не имевшим связи с местной сетью, в который были загружены файлы с личными данными персонала.

Кто бы ни был этот новоприбывший, он в данный момент проходил как раз под объективами камер, наблюдающих за лифтами.

– Скет Магерсан, – прочитал Брэддок его имя на дисплее. – Минуточку!

Нахмурившись, он принялся просматривать кучу машинописных текстов. Вместе с Адулом они в отсутствие посторонних часто делали нелицеприятные высказывания в адрес Саймона Родерика, который настаивал на необходимости хранить бумажные распечатки документов. Однако их шеф был непоколебим в убеждении, что в «альфу» влезают хакеры, способные сделать с архивами все что угодно. Поэтому каждое утро неизменно распечатывались графики работы и передвижения персонала космопорта. Таким образом, можно было отслеживать появление в административном блоке людей вообще и подозрительных личностей в частности.

Брэддок взял распечатку Магерсана и принялся внимательно изучать ее.

– О господи! У него же сегодня выходной. Он последние пять дней провел в полетах!

Адул выпрямился и бросил взгляд на другие экраны, наблюдающие за подземным этажом № 5.

– Что же он делает сегодня в космопорту и именно на этом этаже?

– Хороший вопрос, – произнес Брэддок и подошел к коллеге. Они стали наблюдать за тем, как Магерсан идет по коридору, приветливо кивая встречавшимся на пути людям.

– Направляется прямо к хранилищу, – понизив голос, пояснил Адул.

– Это пока еще не до конца ясно.

– Чушь! – возбужденно ответил Адул.

Магерсан прошел в отдел связи. Он назвал пароль и прижал к сканеру ладонь для идентификации кожного покрова. Образец его голоса и кровеносных сосудов, очевидно, совпал с базой данных.

Дверь распахнулась.

– Сэр! – Брэддок направился в двери, соединявшей оба офиса, и торопливо открыл ее. – Сэр, кажется, мы вышли на их след!

Отдел связи размещался в двух кабинетах, соединенных коротким коридором. Камеры слежения подтвердили, что внутри находятся всего двое людей – один человек в первом кабинете, второй – в третьем. Когда открылась внешняя дверь, Джозеп проскользнул внутрь и подождал, пока она закроется. При помощи «Прайма» он выбрал изображения двух видеокамер. Ни один из двух служащих «ЗБ», находившихся в отделе, не услышал звука открываемой двери. Джозеп подождал пару секунд, после чего приказал «Прайму» вызвать человека, находившегося в первом кабинете. Ему якобы поступил запрос из отдела ремонта в связи с проблемой, возникшей с электронным оборудованием одного из космопланов. Джозепу удалось легко сымитировать голос бригадира ремонтников.