— А кто это? — Света направилась к убитому чудовищу.

— Ой, Свет, — Дух тяжело вздохнул, перезарядив автомат, и начал по немногому рассказывать, не смотря в сторону Светы, — лучше бы это никогда не появлялось. У нас такой геморрой с ними однажды случился, где-то два года назад… Блин, столько народу погибло… Это… Понимаешь?

Света, тем временем, уже в упор рассматривала нечто: вся кровь и внутренности истощали отвратительным зловонием, что Свете по-настоящему приходилось закрывать нос; на лапах, что задних, что передних, было только два пальца, которые кончались когтями, но всё же самыми опасными были на передних, поскольку их длина была около 10 сантиметров; морда была самой непонятной из всех, которые видела Света, если сравнивать, то больше всего это напоминало длинную, а не широкую Венерину мухоловку, с бесчисленным кол-вом зубов. Света брезгливо рыкнула и решила пробить твари голову хвостом, но как только на кончик попала зловонная кровь, Света почувствовала сильную боль, будто её ошпарили кипятком, наступило ровно тоже ощущение, что и при перестроении, только гораздо болезней и жгучей. Она мгновенно вытащила наконечник и зарычала, как пантера, от боли. Её крик перерос в смесь из рыка большой кошки и молодой девушки.

Арсений, который не следил за её действиями, быстро обернулся и кинулся к ней на помощь:

— Что ж ты делаешь?! Не дослушала ещё, а уже начинаешь! — он подскочил к ней, с уже готовой тряпкой в руке. — Убери! Убери руки от хвоста! — кричал он, отталкивая её ладони, которые по человеческой привычке схватились за место боли. Он быстро и, как профессиональный уборщик, аккуратно смахнул всю кровь монстра с кончика тряпкой, а затем достал флягу и смыл остатки. Боль, наконец, ушла. Света закрыла глаза от удовольствия, выдохнула, посмотрела на наконечник — никаких следов не осталось ни от ран, ни от ударов, но всё ещё было ощущение, что хвост побывал в варящемся супе.

— Спасибо, — поблагодарила она и даже оскалилась от удовольствия.

— Свет, ну куда ты полезла? — грустно нахмурив брови, спросил Дух.

— Ну откуда я знала… — она запнулась. — Да и что это вообще было?

— Свет, я тебе ещё ничего не рассказал, а ты уже начала… — он помотал головой. — Ну теперь знай, что кровь у этих уродов очень токсичная и может тебе оставить ожог. Людям точно оставит ожог второй степени.

— Поняла…и запомнила, — она снова схватила парня за плечи и прижалась к нему мордой. — Спасибо.

— Ой, перестань, — тот похлопал её по руке в ответ, — всё нормально. Давай я на поезде при всех расскажу, чтобы и Надя, и Валя, и все об этом знали, да и появление этого урода ничего хорошего не светит. Вы не представляете, что за кошмар происходил с этими Упырями.

— А можешь мне сейчас вкратце рассказать? Всё равно ждать этих… — она мотнула головой в сторону, где лежали их пленные.

— Ну ладно… — тот в ответ пожал плечами.

***

Первое, что услышал Петька — были два голоса, один мужской другой женский. Он открыл глаза — перед ним открылось небо и облака, а разговор протекал совсем рядом, буквально в нескольких метрах сзади от него. Петька не понял, что происходит, собрал все мозги в кучку, вспомнил последние события и первое, что он подумал: «Я в плену или в деревне? Голоса ни на кого не похожи, но жители сказали, что у бандюков женщин нет. Что вообще было?» Он чуть повертел головой — каска на месте, рация тоже, посмотрел на ноги — ботинки, форма, разгрузка с жилетом тоже на месте. Он попробовал встать, и понял, что руки у него связаны за спиной, и связаны довольно крепко, поскольку кисти уже неслабо онемели. «Значит все-таки в плену», — решил тот. Затем он посмотрел налево — рядом лежали его товарищи без сознания и тоже были связаны. Поняв, что помощи от них не будет, Петька от злости шумно стукнул головой об землю, что стало для него ошибкой: разговор мгновенно прекратился и с той стороны послышалось движение.

— Кто-то проснулся, что ли? — проговорил мужской голос. Звуки приближающих шагов для Петьки стали очень раздражающими. Он закрыл глаза, расслабился, попытался притвориться, что он всё ещё без сознания, стиснул зубы от небольшого страха неизвестности. К нему подошли, Петька понимал, что его сейчас разглядывают, проверяют, поэтому он вообще старался не дышать, и он не понимал, что именно это его выдаёт.

Петька услышал глухой щелчок пальцами, со стороны подошедшего, а потом его схватили за разгрузку и насильно посадили: — Давай, вставай, ты следы оставил, так что не притворяйся, — снова раздался голос, но на этот раз он звучал грубее и ниже, чем до этого. Петька понял, что его спалили, так что скрываться нечего. Он поднял голову и открыл глаза — это был всё тот же боец, что был в доме, что боролся с ним, его маска с белыми зубами на лице и арафатка сильно выделяли его и позволяли быстро запомнить. Его враг сел перед ним на корточки и смотрел на него всё теми же глазами. Петьки было по-настоящему страшно, но он старался держаться и сделал максимально свирепый взгляд.

— Ну что, солдатик, — начал допрос, — как разговаривать будем? По-доброму? Или по-плохому?

Петька молчал.

— Слушай, молчание против тебя играет. Давай начнём разговор.

Петька продолжал молчать, сделал вид, что уткнулся глазами в землю, но взглядом он бегал туда-сюда, в поисках чего-то, что могло бы помочь или облегчить положение, вселить уверенность.

— Чё? Думаешь, это я мразь? — задал вопрос допросчик. — Вообще-то я мирно подошёл к вашему составу, с отстёгнутым магазином, поднятыми руками… Поговорить я хотел. Узнать, кто вы и зачем сюда приехали. Подружиться хотел…а ваш горе-пулемётчик мало того, что не видел меня, пока я ему не крикнул, так ещё и начал шмалять во все стороны, пытаясь из меня решето сделать.

«Ну Кирюха, если это правда, ну и олень же ты!» — подумал Петька, но продолжил молчать. Через несколько секунд Петька посмотрел на бойца, затем опять на землю, попытался повернуть голову в сторону, но тут же его крепко кто-то развернул обратно, кто-то очень сильный, как будто там стояло двое взрослых мужчин.

— Ать-тя-тя-тя! Не надо по сторонам зырингом заниматься, — бандит покачал указательным пальцем, на манеру Т-1000 из Терминатора 2. При повторной попытке его уже крепко схватили и держали, заставляя смотреть вперёд.

Поняв, что ему не дадут разведать обстановку, он расслабился, и снова наступило недолгое молчание.

— Может всё-таки начнём разговор, девица? — дразнил его тот.

— Да пошёл ты! — рявкнул