— Это он, леди Морса, — вдруг негромко заговорила сул'дам, связанная с другой дамани. Произношение было протяжным, немного невнятным — Ранд понимал ее с трудом. — Я достаточно долго носила браслет и могу сказать: эта марат'дамани заблокировала Джайни, не более того.

Морса не удивилась. Когда она устремила взор на Ранда, в ее голубых глазах вспыхнул ужас. Она его узнала. Объяснение этому могло быть лишь одно.

— Вы были в Фалме, — сказал Ранд. Если войти во врата первым, Авиенда, пусть лишь на мгновение, останется сзади.

— Да, была. — Знатная шончанка была на грани обморока, но ее тягучий, невнятный голос был преисполнен холодности и властности. — Я видела и тебя, и то, что ты сделал.

— Смотрите, чтоб я тут такого же не сотворил. Не мешайте мне, и я оставлю вас в покое. — Авиенду нельзя посылать впереди себя — Свет знает куда. Не будь эмоции столь далеки, Ранд бы поморщился, глядя, как недовольно кривится Авиенда, трудясь над ошейником. Во врата им придется войти вместе, и надо быть готовыми ко всему.

— Леди Морса, многое из того, что случилось в землях великого Ястребиного Крыла, держится в тайне, — промолвила женщина с суровым лицом. На Морсу она смотрела теперь столь же безжалостным взглядом, как до того на Ранда. — Ходят слухи, что Непобедимая армия вкусила горечь поражения.

— Ныне ты ищешь истину в слухах, Джалиндин? — язвительно спросила Морса. — Взыскующий лучше всех обязан знать, когда необходимо хранить молчание. Императрица воспретила заговаривать о Коринне, пока о том сама вновь не заведет речи. Если ты — или я — позволим себе зайти так далеко, чтобы назвать город, где высадился тот экспедиционный корпус, нам вырвут языки. Вероятно, тебе по душе оказаться безъязыкой в Башне Воронов? Тогда даже Слухачи твоей мольбы о пощаде не услышат и не обратят внимания на твои вопли.

В лучшем случае из всего разговора Ранд понял два слова из трех, и не странный акцент был тому виной. Жаль, что у него нет времени послушать Коринне. Возвращение. Так шончане в Фалме называли свою попытку захватить страны за Океаном Арит, ту землю, где жил Ранд, они считали эти земли своими по праву. Прочее — Взыскующий, Слухачи, Башня Воронов — оставалось загадкой. Но, по всей видимости, Возвращение отозвано — по крайней мере, в настоящее время. Это стоило знать.

А врата уменьшались. Может быть, стали на палец уже, чем несколько мгновений назад. Закрыться им не позволял поставленный Рандом распор: как только Авиенда распустила свое плетение, врата начали смыкаться, они и сейчас стремились захлопнуться.

— Быстрее, — сказал он Авиенде, и та кинула на него весьма «терпеливый» взгляд — все равно что булыжником между глаз звезданула.

— Я стараюсь, Ранд ал'Тор, — ответила она, продолжая мудрить с ошейником.

По щекам Сэри катились слезы, она беспрерывно глухо стонала, словно айилка намеревалась ей горло перерезать.

— Ты едва не убил тех двух, да и себя заодно, быть может. Когда ты притронулся к тому ошейнику, я почувствовала, как в обеих женщин дико хлынула Сила. Так что предоставь мне этим заниматься, и если сумею, то я все сделаю. — Бормоча проклятия, Авиенда взялась за ошейник сбоку.

Ранд подумал, не заставить ли сул'дам снять ошейники. Если кому и известно, как избавиться от этих штуковин, то уж, скорей всего, им. Но, взглянув на решительные хмурые лица, понял: увещеваниями тут не обойтись. А если он не может убить женщину, то вряд ли станет пытать ее, чтобы вынудить поступить по своему желанию.

Ранд со вздохом посмотрел на затопившую проем врат серую пелену. Новые нити-потоки были, как видно, вплетены в его собственные — он не смог бы рассечь одни, не затронув остальных. Пройдешь во врата — сработает западня; однако если отсечь серую завесу, ловушка, может, и не захлопнется сразу, но, того и гляди, врата сомкнутся раньше, чем у них с Авиендой будет шанс в них прыгнуть. Похоже, прыгать придется вслепую, один Свет ведает куда.

Морса ловила каждое слово, которыми обменивались Авиенда с Рандом, а теперь задумчиво рассматривала обеих сул'дам, однако Джалиндин не сводила глаз с лица аристократки.

— В тайне хранится многое из того, что не следует укрывать от Взыскующих, леди Морса, — заявила она. — Взыскующие Истину обязаны знать все.

— Ты забываешься, Джалиндин, — рявкнула Морса, ее руки в перчатках дергались. Не будь локти и запястья женщины притянуты к бокам, шончанка размочалила бы и разорвала поводья. А пока она надменно вскинула голову и свысока взглянула на Джалиндин: — Тебя послали ко мне, потому что Сарек возомнил о себе и зарится на Серенгада Дай и Туэль, не спрашивая, что императрица…

Джалиндин бесцеремонно прервала ее:

— Если кто и забывается, леди Морса, то это вы, коли думаете, будто неподвластны Взыскующим Истину. Я лично подвергла допросу и пытке как дочь, так и сына Императрицы, да благословит ее Свет, и в награду за то, что я вырвала из них признания, она позволила мне лицезреть свою особу. Неужели ты смеешь полагать, будто твой мелкий Дом выше детей самой Императрицы?

Морса по-прежнему сидела выпрямившись, впрочем, выбора у нее и не было, но лицо благородной леди посерело, и она нервно облизнула губы:

— Императрица, да осияет ее вечно Свет, уже и так знает куда больше того, что я могу рассказать. Я вовсе не хотела намекнуть, будто…

Взыскующая вновь перебила ее, вывернув голову и обратившись к солдатам, словно Морсы тут и не было:

— Женщина по имени Морса отныне под арестом Взыскующих Истину. Как только мы вернемся в Меринлое, она будет допрошена. Под арестом также эти сул'дам и дамани. Кажется, они скрывают слишком многое, чего утаивать не следовало.

На лицах перечисленных женщин отразился ужас, о реакции остальных можно было судить по Морсе. С распахнутыми в ужасе глазами на внезапно вытянувшемся лице она осела в седле, насколько позволяли невидимые путы, не произнеся ни слова протеста. Вид у нее был такой, будто ей хотелось закричать, но она уже приняла случившееся и смирилась.

Джалиндин обратила свой беспощадный взор на Ранда:

— Она назвала тебя Ранд ал'Тор. Если сдашься мне, Ранд ал'Тор, с тобой будут хорошо обращаться. Откуда бы ты ни явился, если убьешь нас, можешь не помышлять о бегстве. Идут повсеместные поиски марат'дамани, которая ночью направляла Силу. — Взгляд Взыскующей на миг коснулся Авиенды, потом она снова посмотрела на Ранда: — Тебя тоже отыщут, это неизбежно. Но ненароком тебя могут убить. В этом округе бунт. Не знаю, как с мужчинами вроде тебя обращаются в ваших краях, но в Шончан твои страдания облегчат. Здесь, используя свою силу, ты способен снискать великую славу и честь.

Ранд рассмеялся ей в лицо, и Джалиндин оскорбление воззрилась на него:

— Убить тебя я не могу, но клянусь, самое меньшее с тебя надо заживо кожу содрать! — Попади он в руки шончанам, ему незачем будет тревожиться, что его укротят. В Шончан мужчин, способных направлять Силу, убивают. Нет, не казнят. Просто травят, загоняют, точно дикого зверя, и, едва увидев, расстреливают издали.