– Ты мне ещё не рассказал, кто тебя, вообще, надоумил прибегнуть к таким методам, – укоряю его, стоящего позади меня.

– Ты. С того момента, когда ты отказала мне, я слышал только «да». И я не силён в том, что касается девушек. Я уже говорил тебе, что у меня их, в принципе, не было, только секс, поэтому попросил совета у Белча. К слову, он очень хочет, чтобы вы с Оливером разошлись.

– Что? – Изумляюсь я, но при этом переношу записи в «Ворд».

– Он с самого начала пытался убедить меня в том, что я должен приударить за тобой. Но я этого не делал, пока… – Рафаэль замолкает, а я сглатываю, ожидая продолжения.

– Пока?

– Пока ты не начала приходить в мои сны, и та ночь… когда мы были в Женеве, она многое для меня значит, – от его признания сердце снова радостно колотиться.

– Мне тоже понравилось. Прости, если тебе кажется, что веду себя по-идиотски… хотя нет, я так себя и веду, но… это сложно. Мне сложно всё объяснить, я сама не понимаю, что меня останавливает, ведь ты… весь ты… у меня коленки дрожат от тебя, – шёпотом признаюсь и делаю грамматическую ошибку, отчего приходится стереть слово и напечатать его заново.

– Ты боишься, что я причиню тебе боль? – Он уже рядом, его дыхание колышет волосы на щеке, и я вновь сбиваюсь.

– Да, этого я и боюсь, – тихо подтверждаю.

– Я не могу оторваться от тебя, Мира. Ты мой магнит, а я чувствую себя куском металла. И я хочу, очень хочу остановиться, но не могу. У меня в голове долбит чёртов извращенец. А теперь, зная, что ты не отвергаешь меня, я просто с ума схожу. И боль… я постараюсь не причинять тебе её. Я буду стараться стать лучше для тебя.

Поворачиваю к нему голову, понимая, что вряд ли мне удастся закончить список, потому что всё во мне кричит прекратить отталкивать свои мысли и поговорить с ним.

– Я знаю, но существуют обстоятельства, и они…

– Не думай о них. Здесь и сейчас только ты, и я. Думай о нас, о том, что ты желаешь, и что я рядом. Я ведь рядом, Мира, – мягко перебивая меня, Рафаэль поворачивает стул вместе со мной к себе.

– Оливер был твоим первым и единственным, верно? – Спрашивает он, зачем-то опускаясь на колени.

– Да, – сглатывая, наблюдаю, как Рафаэль стягивает с себя футболку, бросая на кровать.

– Что ты…

– Он принудил тебя? – От его вопроса меня бросает в холодный пот, и я отрицательно качаю головой.

– Но тебе не понравилось, – заключает он, и я чувствую, как его ладони, едва касаясь, поднимаются от моих ног к коленям.

– Нет. Меня это не возбуждало. Никогда. Было даже неприятно, потому что у меня… я покупаю смазку, чтобы он ничего не заметил, – сдавленно вытягиваю из себя постыдное признание.

– Даже так, – с некой злостью бросает Рафаэль, немного выпрямляясь и раздвигая мои ноги, толкает кресло на себя. Теперь его торс между моих бёдер.

– И никто раньше не вызывал в тебе желания, – не понимаю, это вопрос или утверждение, да и сложно сейчас сконцентрироваться, ведь он накрывает мои губы своими, легко целуя.

– Нет, я… мне это было неинтересно, – выдыхаю.

– Расслабься, Мира. Просто расслабься и получай удовольствие. Обещаю, что сегодня мой член не окажется в тебе, но не могу гарантировать этого завтра, – выхватываю взглядом его наглую усмешку и не успеваю отреагировать на такое красноречивое обещание, как Рафаэль обхватывает моё лицо, впиваясь в губы жадным поцелуем.

Его рот третирует мой, настолько жёстко, что я теряюсь и замираю, прислушиваясь к своей реакции. Моему телу нравится, оно загорается, становится очень чувствительным. Хватаю Рафаэля за волосы, притягивая ещё ближе, отпуская всё плохое, что могло бы быть, и только растворяюсь в его языке, ласкающим нёбо. В его горячем и порочном дыхании. Наши губы словно борются, доказывая кто сильнее, передавая друг другу пальмовую ветвь первенства. Кислорода не хватает. Отклоняюсь назад, с шумом втягивая в себя воздух, и насыщаю кипящие лёгкие. Рафаэль опускается поцелуями ниже, его руки уже развязывают халат. Не даёт возмутиться, и снова его зубы кусают мою губу, всасывая в себя, вырывая из груди томительный стон. Моей кожи касается прохладный воздух. Его пальцы пробегаются по моему телу и обнажают грудь. Но я даже не думаю останавливать его. Мне настолько хорошо, что в голове сильно бьётся пульс, в висках стучит, и шум накрывает меня.

– Чёрт, я тащусь от тебя, Мира, я тащусь… – сквозь мутную призму восприятия происходящего, слышу приглушённый голос Рафаэля. Открываю глаза, бесстыдно наблюдая, как он с наслаждением сжимает мою грудь, зажимая соски между пальцев.

– О, господи, – пальцы впиваются в ручки стула от сладостных импульсов, прошедших по телу.

– Ты прекрасна, принцесса, мать твою… да я кончу… кончу прямо в штаны из-за тебя, – шепчет он. Его губы смыкаются на соске, вызывая бурный восторг и тягучую… приятную тяжесть между бёдер.

Язык играет то с одним соском, то со вторым. Рафаэль кусает их, втягивает в себя, сжимает руками, стискивает до боли…

Задыхаюсь, перемещая руки на его голову, и с силой вонзаю ногти в кожу, вырывая из его груди хриплый стон и рычание, с которым он с новым притоком извращённого наслаждения облизывает сосок, превратившийся в один из самых чувствительных нервных окончаний. Боже, как хорошо… как хорошо, чёрт возьми.

– Блять… Мира, я не могу остановиться. Хочу, чтобы ты увидела проклятые искры… – шипит Рафаэль, освобождая от своего натиска мою грудь, и наши губы встречаются. Притягиваю его к себе, забираясь языком в его рот, и с ума схожу от его обнажённой спины, от его аромата… от всего, что сейчас происходит во мне. Мало… моё тело двигается. Между бёдер всё горит и пульсирует с такой же силой, с какой я обхватываю губами его язык и втягиваю в себя. Стон. Его стон, и это лучший подарок на Рождество. Ответ Рафаэля: его руки, пробегающие по моей спине, снимающие с меня халат и останавливающиеся на ягодицах.

А я его целую. Целую так, словно это первый и последний раз для меня. Я чувствую, как он возбуждён. Он стальной. Большой. Сильный. Мощный. Трусь о его член, скрытый тканью брюк, издавая стон, тонущий в нём.

– Держись, – бросает Рафаэль и резко подхватывает меня за ягодицы. Тихо вскрикиваю, утыкаясь в его шею, когда он встаёт, и мы моментально оказываемся на кровати. Целую его подбородок, пока не нахожу губы, и по новой. Языки переплетаются. Ногти царапают его спину. Я двигаюсь, сотрясаясь в сладких импульсах трения о его член. И больше нет ограничений для меня. Безумная. Голодная. Незнающая никогда такого горячего пика возбуждения, где всё становится бессмысленным, кроме громких вздохов, вырывающихся из моей груди.

Его губы опускаются по шее вниз, пока во власти не оказываются ноющие соски, жаждущие его грубой сладости. Хорошо… я тону. Пальцы пробегаются по животу. Спазмы. Слабые. Вкусные. Спина выгибается, а его зубы кусают грудь. Едва он касается моего клитора, спрятанного под трусиками, и это совершенно сбивает моё дыхание. Всхлипываю, кусая губу. Отодвигает пальцами ткань и нажимает на комок нервов. Тело трясёт, по нему пролетают чёртовы искры, которые он хотел. Я хотела.