настигло поражение. А что за битва, о которой он говорил? Вы ведь участвовали в ней? Хотя бы один из вас?

— Участвовал, — не стал отрицать Сова. — Не забивай себе голову. Это дела давно минувших лет.

Все разошлись по комнатам. Ни о каком дневнике сейчас не могло быть и речи.

— Ты ведь не просто участвовал, — сказал Гепард, когда близнецы остались одни. — Никогда не поверю, будто ты согласился сражаться под чьим-то командованием, кроме своего собственного.

— А я и не говорил, что бежал в первых рядах с мечом наголо, — ухмыльнулся Сова.

Запись из Хранилища 2621 год после События, лето

Двадцать тысяч солдат стояли на поляне в ожидании приказа. Четыре отряда, в каждом по пять тысяч. Все в лёгких кожаных доспехах, с копьями и короткими ножами на поясе. Каждый отряд дробился на части поменьше, в среднем по пятьсот человек. При каждом стоял и свой знаменосец. Большая часть знамён состояла из четырёх животных — медузы, кита, осьминога или акулы.

Каждым отрядом, как и полагалось, командовал капитан, у которого в распоряжении имелся десяток сержантов. Но сейчас всех созвали на совещание.

В нескольких сотнях шагах позади строя солдат раскинулся ряд палаток. В одной из них, самой большой, и собрали всех командиров.

Сорок пять человек, по очереди и наперебой, высказывали своё мнение, обсуждали и спорили. Каждый имел право голоса, и совещание длилось уже несколько часов, но к согласию прийти так и не удавалось.

Голоса спорщиков разлетались далеко над поляной. В многоголосом гомоне отчётливо выделялись два, самых громких, но спорили они не между собой. Третий говорил спокойным, сдержанным тоном, не опускаясь до криков и воплей.

Наконец над поляной повисла тишина.

— Хорошо, — раздался охрипший от криков голос. Человек с нашивками капитана откашлялся. Высокий, широкоплечий, с рыжими коротко стрижеными волосами, он нависал над столом, вокруг которого столпились собравшиеся. На столе лежала карта, где во всех подробностях изобразили план готовящегося наступления. — Я согласен. Раз ты говоришь, что нет другого выхода, я тебе верю.

— Да неужели? — раздался в ответ полный сарказма голос. Говоривший был совершенно спокоен. Генералу не пристало выходить из себя. Он стоял во главе стола, опершись руками. — Стоило согласиться раньше, а не тратить время на споры. Ведь я не привёл ни одного нового аргумента.

Он выпрямился, и стало ясно, что он на пол головы ниже всех остальных, хотя рост его и составлял без малого три с половиной локтя. Тёмные волосы с лёгким налётом седины зачёсаны назад. Голубые глаза цепко оглядывали людей, отыскивая на лицах малейшие признаки нерешительности или сомнений, но таковых не находились.

— Вы знаете, что делать. Выдвигайтесь на позиции.

Люди направились к выходу, негромко переговариваясь и желая друг другу удачи. Только четыре капитана остались внутри.

— Это верная смерть, — произнёс самый молодой из них, совсем ещё юнец. На вид ему было лет пятьдесят. Худощавый, кутающийся в синий плащ с вышитым на спине серебряным китом. — Ты же понимаешь, да?

— Погибнет много людей, — кивнул генерал. — Но лучшего шанса не будет. Совет силт ло отправился в Терраду. Здесь остались ученики и учителя. Не получится сейчас — не получится никогда. Вы призвали меня, а не я к вам пришёл. Хотите — расходитесь по домам.

— У нас больше нет домов, — процедил сквозь зубы рыжий капитан. Он выпрямился в полный рост и едва не достал потолка палатки. — Паруса поставлены, и ветер несёт корабль вперёд. Назад не повернуть.

Трое других капитанов согласно закивали.

— Да, верно, мы пойдём до конца, — в один голос заговорили они.

— В таком случае — вперёд.

Генерал оставил палатку. Капитаны последовали за ним. Они направились каждый к своему отряду, отдавая приказы сержантам. Генерал же пошёл дальше, размышляя, не перестарался ли он с предосторожностями. Если силт ло за ними следили, спор мог убедить их, что в армии разлад, с другой стороны — он отнял немало времени.

Солдаты нестройными выкриками приветствовали своего предводителя, потрясая копьями. Не одни капитаны лишились домов. Целый город силт ло сравняли с землёй. Выжили только мужчины, солдаты, что охраняли границы, и горстка жителей, отсутствовавших в городе по разным причинам.

Жители Мокруне издавна питали неприязнь к чужеземцам и не давали им спуску. Для них не имело значения, король ты или простой рыбак, перед законом все равны. Они держались особняком, вставая друг за друга. И после того, как заезжий лорд не поделил что-то с хозяином таверны и приказал своим солдатам сжечь её, окрестный люд, как один, поднялся против лорда. Солдат избили, а его раздели и провели по улице голым, выставив за ворота без гроша в кармане.

Но тому удалось добраться домой и собрать золота для найма силт ло. Город спалили вместе с жителями. Горели даже голые камни, и только деревянная стена стояла, пока не стих пожар, после чего рассыпалась в прах, открывая взгляду усеянную сажей и расплавленным камнем поляну.

Весть разлетелась быстро, вспомнились старые обиды. Как силт ло основали Кейиндар, оттяпав часть территории Мокруне, как они уничтожили половину армии, узнав, что мокрунцы используют силт ло для войны, как наложили запрет на торговлю и помощь от других стран.

И хотя кейиндарские силт ло отрицали свою причастность к случившемуся, утверждая, что это дело рук самоучек и тех уже наказали, никто не стал их слушать. Люди жаждали отмщения.

Лорд сбежал в Визисток, и король не спешил его выдавать, ссылаясь на слова силт ло, мол, виновные уже наказаны. Идти войной на город, на защиту которого встанут все страны, да ещё и через пол материка, никто не спешил. Зато Кейиндар, стоящий под боком, представлял собой желанную цель.

И теперь двадцать тысяч человек выстроились перед невидимой стеной. Через неё могли пройти только те, кого силт ло признавали учениками. Простой люд не мог сделать и шагу через барьер, защищавший Кейиндар на протяжении нескольких тысячелетий. Лучше защиты и не придумаешь.

С той стороны никто даже не потрудился выйти навстречу армии, собравшейся у восточной границы Кейиндара. Лишь дюжина свободных от занятий учеников устроилась на холме поодаль, вне досягаемости стрел и копий, и наблюдала за представлением.

Генерал прошествовал вперёд, почти к самой границе, и остановился, вглядываясь вдаль. Похоже, увиденное его удовлетворило, поскольку он кивнул и развернулся к солдатам. Те выжидающе смотрели на него, ожидая приказа. Никто не знал всех деталей плана, только сам генерал и капитаны. Сержанты получили приказ в точности следовать указаниям капитанов, а солдаты — не отклоняться от приказов ни на шаг, какими бы