20 июня. Офицеры 53-го пехотного полка оказали мне честь, избрав меня почётным членом их клуба. Когда этот полк покидал остров, то такую же честь мне оказали офицеры 66-го пехотного полка. Сэр Хадсон Лоу поручил сэру Томасу Риду снабдить подполковника Ласкелля (командира полка) самой коварной клеветой о моей персоне. В соответствии с этим подполковник Ласкелль вызвал к себе лейтенанта полка Риердона (моего друга) и рассказал ему всё то, что постарался ему внушить сэр Томас Рид.

А именно: что я стал ненавистен взору губернатора, что офицеры полка должны исключить меня из своего клуба как человека, подвергавшегося оскорблениям со стороны губернатора, который изгнал меня из своего дома, и, соответственно, я неподходящая личность для общества офицеров полка. Сэр Томас Рид также старался убедить подполковника Ласкелля в том, что исключение меня из офицерского клуба полка будет приятной новостью для сэра Хадсона Лоу, который, как сообщил сэр Томас Рид, заявил, что он, губернатор, будет рассматривать каждого, кого заметят в общении со мной, как его, губернатора, личного врага. Подполковник Ласкелль, заканчивая беседу с лейтенантом Риердоном, обратился к нему просьбой убедить меня в том, чтобы я, не афишируя этот факт, вышел из состава офицерского клуба, так как моё присутствие в клубе будет неприятно для губернатора. Несмотря на всё это, он, подполковник Ласкелль, лично питает ко мне глубокое уважение и что он будет первым, кто пригласит меня на обед в клубе в качестве гостя.

Поразмыслив над всем этим, я решил, что если я тайно ускользну из клуба, то я тем самым дам возможность моим врагам очернить меня самым грубым образом и представить дело так, что моё поведение именно было таким, что он заставило офицеров 66-го пехотного полка изгнать меня из членов клуба. Руководствуясь благими намерениями, я немедленно написал подполковнику Ласкеллю письмо, которое находится в числе приложений к моей работе под №XVIII. Вечером я отправился на встречу с ним. Подполковник заверил меня в своей дружбе и в своём уважении ко мне, но в то же время попросил меня неофициальным путём покинуть членство клуба, так как этого хотел сэр Хадсон Лоу, и что он, подполковник Ласкелль, опасается, что в противном случае и он, и офицеры полка окажутся объектами сильного негодования со стороны губернатора.

Он закончил беседу со мной тем, что заявил, что сэр Томас Рид показал ему часть моей переписки с губернатором, а также ряд секретных документов, о которых мне никогда не сообщали. Подполковник вновь выразил своё глубокое уважение ко мне. Подполковник заявил, что он знает, что это чувство разделяется всеми офицерами его полка. Я ответил, что искажение истины, осуществлённое тайком от меня, может остаться неопровергнутым и что ни один человек не гарантирован от того, что может стать жертвой клеветы.

Однако я готов представить всю переписку между губернатором и мною на суд офицеров полка или представить её на тщательное изучение лицу или лицам, которые выразят желание ознакомиться с нею, и ждать их решения. Тем не менее я никогда не откажусь от чести, которую мне оказали офицеры 66-го пехотного полка, предоставив мне место за их столом в офицерском клубе, если только (в соответствии с существующим в армии обычаем) за мое отчуждение от клуба не проголосуют сами члены клуба или об этом прикажет губернатор.

О моём ответе было доложено сэру Хадсону Лоу, который, вероятно, в силу особых личных причин, не позволявших ему представить на суд корпуса офицеров нашу переписку, направил приказ от имени бригадного генерала сэра Джорджа Бингема (как мне об этом сообщили) подполковнику Ласкеллю исключить меня из членов офицерского клуба. Об этом мне было сообщено в нижеследующем письме, без объяснения причин принятия подобного решения.

«Дедвуд, 23 июня.

Уважаемый сэр, в качестве командира 66-го пехотного полка я прошу вашего разрешения сообщить вам, что я посчитал целесообразным от своего имени заявить вам, что я более не могу разрешить вам оставаться почётным членом офицерского клуба 66-го пехотного полка.

Остаюсь, уважаемый сэр, вашим покорным слугой,

К. Ласкелль».

Желая получить полную достоверную информацию для подтверждения того факта, что это новое грубое нарушение моих прав было осуществлено по приказу сэра Хадсона Лоу, я нанёс визит сэру Джорджу Бингему. Он очень вежливо принял меня и сообщил, что ему было указано привести в исполнение вышеупомянутый приказ.

25 июня. Направил следующее письмо в дедвудский лагерь 66-го пехотного полка:

«Офицерам 66-го пехотного полка.

Джентльмены, вследствие данного мне чрезвычайного поручения, которое я принял и в результате которого я временно покинул тот род войск, к которому я принадлежал, офицеры 53-го пехотного полка, принимая во внимание мое положение изолированности, любезно оказали мне честь, избрав меня почётным членом их офицерского клуба. Я продолжал оставаться им всё время, пока полк находился на острове. Вы, джентльмены, вскоре после вашего прибытия на остров удостоили меня такой же чести, которой я пользовался почти год. В силу превратностей судьбы, которая в настоящее время избрала меня объектом жестоких испытаний, мне, по приказу верховной власти, запрещено отныне наслаждаться вашим обществом, величайшим и единственным утешением, которое мне можно было испытать в этом безотрадном обиталище. Однако я не могу вновь подвергнуться полному одиночеству, не выразив вам моей самой искренней благодарности за многочисленные проявления дружбы и доброты, которыми вы удостаивали меня. Я хочу заверить вас, что почтение к вам, уважение и благодарность, которые я питаю к вам, неизгладимо запечатлены в сердце того, кто в свои последние минуты с радостью заявит, что он считал себя достойным места за вашим столом.

Имею честь, джентльмены.

С величайшим к вам уважением, весьма вам обязанный, ваш друг,

Барри Э. О’Мира,

врач, военно-морские силы».

26 июня. Офицеры 66-го пехотного полка любезно направили мне следующий ответ:

«Дедвуд, 26-го июня 1818.

Уважаемый сэр, в качестве президента офицерского клуба, я имел честь сообщить членам клуба содержание вашего письма от 25-го числа нынешнего месяца и, по поручению командира и офицеров полка, сказать вам, что мы с большим сожалением узнали о лишении вас почётного членства офицерского клуба. Офицеры полка заверяют вас, что они всегда считали, что ваше общение с ними во всех отношениях полностью соответствовало поведению джентльмена.

Мне также поручено заявить, что члены офицерского клуба находятся перед вами в неоплатном долгу за те весьма лестные выражения испытываемого вами чувства уважения к нам, которые содержатся в вашем письме.

Имею честь, дорогой сэр.

Ваш покорный слуга,

Ч. М’Карти,

лейтенант, 66-й пехотный полк».

27 июня. Наполеон страдает от сильной простуды, вызванной чрезвычайной сыростью в его комнатах. Я прекратил давать ему некоторые лекарства, которые он постоянно принимал. Сообщил о состоянии его здоровья губернатору.