английская армия вместе с лошадьми, снаряжением и обозом была была на другом берегу[551].

В девяноста милях от Руана комплектование второй французской армии шло не лучшим образом. Дофин прибыл в город около 12 октября, за ним вскоре прибыли герцоги Беррийский, Анжуйский, Бурбонский и Барский, а также брат Иоанна Бесстрашного, граф Неверский, со своими контингентами. Примерно 17 октября герцоги Бурбонский, Барский и граф Неверский отправились на Сомму со всеми имеющимися людьми. Непрерывные передряги при дворе и Совете в течение последних лет сказались на наборе войск. Карл Орлеанский прислал 500 латников, о которых его просили, но ему было запрещено появляться лично, пока Дофин в последний момент не сдался. Совет Карла VI, похоже, пошел на уступки и в случае с герцогом Бургундским, но его отношение к происходящему осталось таким же неясным, как и прежде. В начале октября Иоанн сообщил своим чиновникам, что уже уехал, чтобы присоединиться к Дофину и явится в армию лично со своим сыном, графом Шароле, и всем дворянством Фландрии и Артуа. На самом деле Иоанн никуда не поехал, а вместо этого он отправил своего советника Ренье Пота торговаться с Дофином, а тем временем его войскам было приказано не присоединяться к армии, пока он не даст им соответствующее распоряжение. Требования предъявленные Дофину Ренье Потом не записаны, но, предположительно, они остались без внимания, так как Иоанн Бесстрашный так и не отдал приказа своим войскам. Филипп, граф Шароле, который находился в Уденарде во Фландрии, двинулся в путь со своим отрядом, но остановился в Аррасе в ожидании приказа от отца, который так и не поступил.

Герцог Бретонский, как всегда, подстраховался. Недавно он продлил морское перемирие между Бретанью и Англией на десять лет на условиях, которые лишь немного не дотягивали до договора о нейтралитете. Когда он получил вызов от Карла VI в армию, его первой реакцией было послать своих эмиссаров к Иоанну Бесстрашному в Бургундию, чтобы согласовать их ответы. Оба герцога рассматривали кризис как возможность продвинуть свои интересы. Оба ждали развития событий на случай, если поражение Франции принесет им больше пользы, чем победа. Иоанн V Бретонский прибыл в Руан вместе со своей военной свитой. Но по прибытии он холодно сообщил королю, что не двинется дальше, если Карл VI не уступит ему французский королевский анклав в Сен-Мало на севере Бретани[552].

20 октября 1415 года в замке Руана собрался королевский Совет. От командующих на Сомме прибыл гонец с докладом о ситуации. Основная часть французской армии расположилась лагерем между Бапомом и Миромоном в десяти милях к северу от Соммы по дороге на Аррас. Коннетабль находился в Пероне с большинством ведущих французских капитанов и большими силами кавалерии. Карл Орлеанский прибыл с Луары накануне вечером. Герцоги Бурбонский, Барский и граф Неверский перешли Сомму у Корби с отрядами из Руана и присоединились к армии тем же утром. План состоял в том, чтобы отступить к Бапому, а затем отойти на линию реки Скарп к северо-западу от Арраса и встать на пути Генриха V к Кале. Командиры французской армии запросили у короля разрешение на сражение с англичанами в поле. Тридцать пять человек заседали в Совете, который рассматривал это предложение. Кроме короля, Дофина и герцогов Беррийского, Анжуйского и Бретонского, на Совет собрались в основном чиновники и церковники. Людовик Анжуйский был единственным присутствующим опытным военачальником, но он был больным человеком, а его военная карьера была явно неудачной. Герцог Беррийский, в соответствии со своей давней неприязнью к военным рискам, с глубоким скептицизмом относился ко всей идее решающего сражения с англичанами. Герцог Бретонский, добившись от короля уступки Сен-Мало, сомневался, достаточно ли сильна французская армия без контингента герцога Бургундского, и заявил, что со своей стороны не вступит в нее, если там не будет Иоанна Бесстрашного. Это вызвало ожесточенные споры. Большинство присутствующих относились к Иоанну V с большим подозрением и не желали выполнять его условия. В любом случае, теперь не было никакой перспективы, что Иоанну V прибудет к армии вовремя. После долгого обсуждения большинством голосов тридцать против пяти было решено приказать коннетаблю вступить в бой с английской армией до того, как она достигнет Кале. Хотя еще в августе было объявлено, что кампания против англичан будет вестись лично королем и Дофином, было решено, что они оба должны остаться в Руане вместе с герцогами Беррийским и Анжуйским. "Я бы подверг себя любой опасности, если бы имел на то право… Это обязательная часть королевской власти, — вспоминал позже Карл VI, — но мои советники этого не допустили". Чем закончилась битва при Пуатье все хорошо помнили. Лучше проиграть битву, говорил Иоанн Беррийский, чем битву и короля[553].

По их собственным подсчетам, у французов было 6.000 латников и 3.000 лучников. По меркам предыдущих королевских армий это были скромные цифры. Из Руана был отправлен новый приказ, призывающий всех военнообязанных день и ночь идти под знамена коннетабля. К графу Шароле в Аррасе был послан посланец с просьбой привести свой отряд. Французские капитаны в Пероне отправили свою собственную просьбу в Шароле и еще одну — брату Иоанна Бесстрашного, Антуану, герцогу Брабанта. Эти призывы имели разный успех. Герцог Брабанта, который находился более чем в ста милях от Лувена, проявил чудеса расторопности и доблести, и сумел собрать значительные силы в течение одного-двух дней после получения призыва. Филипп де Шароле, напротив, отказался двигаться куда-либо без разрешения отца и позже отошел из Арраса в Эр-сюр-ла-Лис на границе Фландрии. Но многие из его солдат уехали без его разрешения и присоединились к армии по собственной инициативе. Герцог Бретонский покинул Руан сразу после заседания Совета и 22 октября вступил в Амьен со значительным отрядом. Для него было зарезервировано место в авангарде французской армии. Но Иоанн V по непонятным причинам прождал в Амьене три дня, пока к нему прибывали гонцы со все более отчаянными призывами от командующих армией присоединиться к ним. Тем временем ополченцы небольшими компаниями стекались во французский лагерь. Арбалетчики и пехотинцы были срочно собраны в промышленных городах Пикардии и отправлены на Сомму. Вновь прибывшие добровольцы увеличили численность кавалерии французской армии, по самым достоверным оценкам, до 8.000 — 9.000 тысяч человек, в дополнение к арбалетчикам и пехоте, а всего, возможно, до 14.000 человек. Но эта армия оставалась в значительной степени армией преданных приверженцев партии арманьяков. Остальная Франция с опаской глядела на происходящее со стороны[554].

Предводители французской армии предвидели решение королевского Совета и утром 20 октября 1415 года коннетабль и герцоги