– Робер тоже армиями не командовал, так что здесь они были равны.

Эпинэ пытался расспрашивать Штанцлера. Эру Августу можно было верить, потому что тот, в свою очередь, верил Роберу. Бывший кансилльер не сомневался, что в случае проигрыша его прикончат, а ему совершенно не хотелось в Закат. Другое дело, что Штанцлер много знал об интригах и мало – о войне. Тем не менее Иноходец пришел к выводу, что его противник предпочитает учиться на чужих ошибках, обстоятелен, осторожен, но ни в коем случае не труслив и не глуп. Вот Сабве, тот попер бы на рожон. Что до Симона Марана, то он был не поймешь кем. Штанцлер по крайней мере о нем не слышал, но хапнуть освободившийся титул нужно суметь. Неужели все сыновья Альбина погибли? Или их еще не довезли до родни?

– Смотрите! – с гордостью произнес Никола, указывая на поставленные на скороспелые лафеты бревна.

А что? Издали выглядит неплохо! Леонард склонен преувеличивать силы противника, если повезет, он не полезет в «укрепленную рощу». Рощица, по меркам того же Алата, была хиленькой, но здесь ее гордо величали лесом Святой Мартины. Лучшей позиции сейчас не найти, по крайней мере лучшей для того, что он задумал.

– Никола, ночью мы устроим налет на вражеский лагерь.

– Налет? – Карваль казался обескураженным. – Но разумно ли это?

– Разумно. Если Манрика напугать, он будет действовать аккуратно. Особенно если примет толпу с деревяшками за приличную армию. Утром перед боем пустим в глубокий обход еще один отряд. К вечеру Манрик убедится, что мы намертво засели в роще, и успокоится. Вот тогда-то обходной отряд и устроит у него в тылу суматоху, а мы контратакуем.

– Монсеньор, – от избытка чувств Никола заерзал в седле так, словно это он на спор сел в муравейнике, – Монсеньор, ваш план достоин Шарля Эпинэ!

Скорее Рамиро-Предателя, но он не даст превратить тех, кого поманили призраком свободы, в пушечное мясо. За красивыми словами слишком часто стоит некрасивая смерть.

– Не следует праздновать заранее.

– Но мы победим! Разрешите мне возглавить ночной рейд!

– Нет, отряд поведу я.

– Эпинэ не может рисковать вами!

– Со мной ничего не случится.

Его должны увидеть в деле, это заставит повстанцев верить вожаку до последнего. А заодно он покажет соплякам, что такое конная атака!

2

Робер угадал – к вечеру подморозило. На небо важно выползла луна, вокруг нее сияло бледное кольцо – настоящая осенняя ночь, ясная, холодная, пахнущая горечью. Эпинэ потрепал по шее Дракко, вспоминая Черную Алати, подарившую Повелителю Молний смертный ужас и великое счастье, к которому нет возврата. Золотые всадники не вернутся, но что делать, если лунный свет и полынный ветер сводят с ума, а в душе звенит охотничий рог? Иноходец вдохнул полной грудью ночной холод и обернулся к Никола:

– Пора.

Капитан кивнул. Он был смел, умен, невероятно вынослив, но он никогда не воевал. Так же, как половина собранного Робером отряда. Сотня ветеранов и сотня рвущихся в бой щенков – Эпинэ решил разбить их на пары: если повезет, вернутся почти все. Конечно, существовала опасность оказаться в бирисской шкуре, но Робер пришел к выводу, что переоценивать новоявленного маркиза Эр-При так же глупо, как недооценивать.

Иноходец сделал все, чтобы рыжий маршал почувствовал себя хозяином положения. Манрик просто обязан поверить, что от мятежников никаких сюрпризов не будет, ведь повстанцы ни разу не потревожили королевские войска налетами.

Подъехал Флоримон Шуэз. Барон по-прежнему настаивал на отходе в Мон-Нуар, но согласился принять участие в вылазке. Эпинэ был ему искренне благодарен: Шуэз десять лет отвоевал в Северной Придде, он головы не потеряет.

– Мы готовы, – коротко бросил барон.

– Хорошо, – Робер спрыгнул наземь, – не забудьте про факелы.

– А вы – про лошадей.

– Лучше вам поехать с нами. Кони в поводу – слишком большая обуза.

– Вы правы. Мы начнем, как только услышим шум. – Прав ли он, бросая в огонь новичков, пусть и под присмотром? Может, и нет, но поворачивать поздно.

– Удачи, барон.

– Вам она тоже понадобится…

Отряд на рысях пошел вдоль прикрывавшего рощу оврага, обходя вражеский лагерь по широкой дуге. Прежде чем лезть в бутылку, подумай, как станешь вылезать. Возвращаться они будут прямиком, через поле, но сейчас главное – скрытность.

Луна исправно освещала темные дали, к утру они поседеют от инея… Робер с трудом удержался от того, чтобы остановиться в тени холма и еще раз объяснить, что нужно делать и чего не нужно. Все уже сказано, зачем лишний раз дергать людей?

На усыпанном звездами небе замаячили стройные колонны – сторожевые тополя вдоль королевской дороги. Как часто он их вспоминал… Охраняют ли лагерь собаки или «маркиз Эр-При» выше этого? Вырыть рвы и поставить частокол Леонард, во всяком случае, не озаботился, обошелся простыми рогатками.

Иноходец остановил Дракко и оглядел отобранных с вечера ветеранов. Двадцать четыре человека, по восемь на проход. Хватит? Должно! Ветер услужливо дул в лицо. Если в лагере и есть собаки, они ничего не учуют. Успел ли Шуэз? Ехать верхом, пусть и в обход, не то что ползти по стерне… Когда все кончится, надо поговорить с бароном об Урготе. Если кто и согласится уйти туда по доброй воле, так это он. Из темноты вынырнул Карваль. Разумеется, он порывался идти с «Монсеньором», пришлось прикрикнуть. Крепыш упрямо сдвинул брови, и Робер торопливо сказал:

– Я на вас рассчитываю. Увидите факелы – гоните во весь опор. Дракко на вашей совести.

Ответом стал угрюмый кивок. Карваль был бесценным помощником, но он не служил в Торке и не бывал в Сагранне. Эпинэ спешился и осторожно выглянул из-за ствола: лагерь был совсем близко. Хорошо, что сухо: ползать по грязи – удовольствие сомнительное. Герцог проверил подаренный Мильжей кинжал, заткнул за пояс. Когда они доберутся до ограждений, придется взять бирисскую память в зубы.

– Вперед!

Мертвая трава предательски шуршала, нет, не шуршала – шипела, трещала, скрежетала, а сам он тащился, как улитка, и пыхтел, как котел с кашей. Кабан в плавнях и тот ходит тише! Нужно быть глухим и слепым, чтоб прозевать такого увальня, но его не заметили.

Воинство новоявленного «маркиза Эр-При» дрыхло, только горели костры в проходах меж окружавших лагерь рогаток. В свете луны аккуратные ряды палаток казались горной цепью. На левом фланге огней было больше – значит, туда лучше не соваться. Посредине лагеря на высоком шесте трепыхалось знамя, видимо, рядом почивал командующий. Попытаться убить? Нет, потому что прикончить еще и Сабве вряд ли выйдет, а фламинго в противниках предпочтительней стервятника.

До ближайшего прохода оставалось не больше десятка бье, и Робер замер, поджидая остальных. Поблизости трещал костер, у огня сидели трое. Еще несколько, отлынивая от стражи, лежало рядом. Спят или еще нет?

– Монсеньор? –