Вот и нужная дверь. К тому же, незапертая...

Девушка вошла на чердак и заметила лесенку, что вела прямо на крышу. Поднялась по ней, откинула смазанную щеколду и в тот же момент ощутила прохладу, ударившую в лицо. Капли тумана, густые и колкие, впились в кожу лица, словно рой рассерженных пчел, но Аманда этого не заметила: удивительное чувство покоя и радости наполнило ее сердце. Она ступила ногами на черепицу и, оскальзываясь, с трудом удерживая равновесие, пошла вперед. Там, у самого края, за низким каменным выступом, она замерла очарованная открывшимся видом: крышами сотен домов, покрывавших город, как панцирь неведомой черепахи, и блестевший в свете газовых фонарей. А над всем этим – бледные искорки звезд, как будто закопченные дымом заводов и фабрик, выраставших всюду, подобно грибам. Вот если бы протереть их ладонью... Заставить сиять много ярче газовых фонарей.

И Аманда раскинула руки...

Она сейчас полетит и сделает это: у нее ведь есть крылья. Доктор Райт ей об этом сказал... Еще в прошлый раз – теперь она вспомнила. «Вы полетите как птица, миссис Уорд. Все ваши беды забудутся, стоит раскинуть руки и взмыть к небесам!»

– Аманда, где ты?

Голос поймал ее в самый последний момент, казалось, обвился вокруг всего тела, не давая броситься в небо. Удержал...

Она, кажется, знала кричавшего... Джек. Ну, конечно, это ведь Джек!

– Джек, посмотри, я сейчас полечу! – закричала она, снова взмахивая руками.

И услышала его крик, полный ужаса и отчаяния ор, который ее испугал: девушка оглянулась, пытаясь понять, что случилось, и каблучок ее туфли проехался по черепице, словно по льду. Заваливаясь, Аманда раскинула руки, но те не держали (доктор ее обманул), и ужас, только теперь волной прокатившись по телу, исторг отчаянный вопль из ее грудной клетки.

– Аманда! – Джек бросился к ней и в последний момент обхватил за ноги, не давая упасть. – Аманда. – Он обнял ее, рыдающую и перепуганную, прижал к себе крепко, едва позволяя вдохнуть, холодея от самой мысли о том, чтобы увидеть Аманду с проломленным черепом на брусчатке под домом.

От самой этой мысли... от единственной этой мысли...

Он отвел с лица ее волосы, поцеловал в соленые от дождя и слез любимые губы. И казалось, весь мир остановился... Замер, сосредоточившись в одном дыхании на двоих, в самой радости быть живыми и вместе.

А потом у дома остановилась карета... Как сквозь вату, Джек расслышал грохот колес и голос кэбмена: «Харли-стрит, 18, сэр, как вы и просили». Он выглянул через парапет крыши, и в тот же момент узнал ступившего на тротуар человека: мистер Джеральд Уорд заплатил кэбмену и осмотрелся. Карета Уордов стояла здесь же, невдалеке, и мужчина, направившись к ней, заговорил о чем-то с возничим. Должно быть, интересовался местонахождением Аманды...

Девушка тоже увидела мужа и схватила Джека за руку, казалось, сейчас она испугалось много больше, чем минуту назад, когда едва не рухнула с крыши.

– Джек, он вернулся, – прошептала она, и пальцы только сильнее вцепились в рукав его сюртука. – Я не хочу, чтобы ты уходил...

Пока они глядели друг другу в глаза, внизу раздались два голоса:

– Простите, сэр, это кабинет доктора Райта?

– Ээ... именно так, – отозвался голос самого доктора Райта. – Но, я полагаю, прием на сегодня окончен. Вам будет лучше вернуться завтра с утра!

– Окончен прием? – переспросил собеседник. – Но моя супруга внутри. Я все-таки постучу! – Уорд явно нахмурился, произнося эти слова.

– Воля ваша. – Доктор Райт, взмахнув тростью, сделал шаг в сторону, намереваясь уйти.

И Джек, повинуясь мгновенному импульсу, закричал сверху вниз:

– Не дайте этому человеку уйти. Он и есть доктор Райт! Зовите полицию. Он должен ответить за свои преступления...

Джеральд Уорд вскинул голову – Джек не мог рассмотреть выражения его лица, но прошло не больше секунды, как он произнес:

– Сэр, это правда, вы доктор Райт?

– К вашим услугам, – не стал отпираться мужчина.

– Где же тогда миссис Уорд? Ее экипаж под вашими окнами.

Доктор чуть усмехнулся:

– Полагаю, ваша супруга там же, где и любовник: на крыше, сэр. – И с напором: – Позвольте пройти. Мы друг другу ничего не должны!

Но Уорд ухватил его за руку чуть выше локтя, не давая пройти.

– Нет уж, позвольте: я хочу знать, что происходит.

– Могу вас уверить, ничего из того, что касалось б вас лично.

Мужчина сошлись взглядами, как когда-то сходились клинками, и замерли друг подле друга.

Тем временем со стороны парка показалась карета, она замерла на другой стороне, шторка чуть отодвинулась, словно кто-то наблюдал за развернувшейся сценой... Доктор Райт услышал ее, так как ждал появления оной, дернулся, высвобождаясь, но Уорд держал крепко.

– Вы работаете на Бойда? – осведомился холодным, неприветливым тоном. – Он приказал вам навредить миссис Уорд?

Доктор Райт искренне удивился, услышав эти слова.

– Друг мой, вы явно с кем-то меня перепутали. Упаси вас господь! – сказал он, снова пытаясь освободиться. – Я не знаком ни с каким мистером Бойдом... Отпустите меня и разойдемся, как положено джентльменам.

– Это как же? – с угрозой процедил Джеральд Уорд.

Он явно не верил ни единому слову своего собеседника и отступать не собирался... Слишком долго жил под гнетом угроз, страха и постоянного напряжения.

– Без рукоприкладства, – пояснил его собеседник с улыбкой.

Если бы Джек все еще был на крыше, если бы видел, как рука доктора скользнула в карман сюртука, он сумел бы предостеречь Уорда, крикнуть ему: «Берегись!», но Джек в тот момент бежал по ступеням третьего этажа, Аманда следовала за ним. И когда он вышел из дома, грохнув дверью с непривычным для фешенебельной Харви-стрит грохотом, доктор Райт уже торопился к поджидавшему его экипажу, а раздавшийся секундой ранее выстрел уложил Джеральда Уорда на мокрые камни брусчатки.

– Джеральд! – завопила Аманда, выскочив следом за Джеком и увидев распростертого на земле мужа. – Боже мой, Джеральд! – Она упала перед ним на колени, вцепилась в его холодную руку, которой он зажимал рану в груди. – Джек, Джек, что нам делать? Нам нужен доктор...

– Аманда... – прохрипел одними губами умирающий, и глаза его потускнели, как бывает, когда затухает свеча. Веки медленно опустились...

Захлебываясь слезами, Аманда обхватила его щеки руками, затрясла голову, как бы побуждая те снова открыться, закричала, умоляя не умирать... Она никогда не любила этого человека, но за два года их брака их связало что-то вроде партнерства, взаимной симпатии, и теперь, когда она теряла его, боль оказалась неожиданно сильной и острой. Она резанула по сердцу... И подстегнутая виной, лишь усилилась вдвое, а, может, и больше. Ей вдруг показалось, она и сама умирает... Проваливается в мокрый булыжник, истаивает, как тень или призрак. И дождь, смывая те крохи, что останутся от нее, унесет их в тот же момент в водосток, и ничего не останется... Даже воспоминания.