До чего легко жить поверхностным — верь себе в магию, наслаждайся жизнью на всем готовом, чем их щедро одаривали Холмы, и жди чистки планеты — рано или поздно она все же начнется. Рано или поздно они все же выйдут из-под земли на поверхность. Рано или поздно… Хотелось, чтобы рано, хотелось, чтобы это произошло при его жизни, только чистка не таким способом, как в Двадцать первом округе. Поверхностные пусть и сумасшедшие на голову со своей верой в магию, но не заслуживают преждевременной смерти от токсичного амагиума.

Но сперва надо уничтожить Семечку. Королева и её советники не могут ошибаться, рой не ошибается, а, значит, ошибается Зак. Надо перехватить Семечку до проникновения в Холм Ольхи. И опять продумать зачистку биомодификантов, знавших тайну Семечки. Сейчас уничтожение нового секретаря не казалось Заку ужасным. Дело есть дело.

И все же, что такого в полиморфах?

Глава 54 Знакомство с патриархом львов

Уже которое утро подряд её будил внутренний будильник. Он подгадывал время между циклами сна, делая пробуждение легким и приятным. И можно было лежать и прислушиваться к глубокому, сонному дыханию Линдро, наблюдать, как в узком луче солнца, пробивающемся через неплотно закрытые шторы, танцуют пылинки, улыбаться потолку и стараться игнорировать данные, выводимые на внутренний экран где-то глубоко в голове. Да, пусть щуп Ткача и исчез, внутренний экран остался памятью о нем, или у лордов эти экраны, на которые выводились данные о работе и состоянии наноботов, были всегда. Ник экран мешал, она и в доспехах предпочитала откидывать забрало, чтобы не мельтешили перед глазами ненужные данные, но ничего поделать с экраном и меняющимися на нем цифрами Ник не могла. Вот и сейчас выводились данные о нарастающем загрязнении, о необходимости какой-то чистки, о невозможности подключения к нейронету и о устойчивой работе элтела — ей только интерфона в голове не хватало для счастья. Хотя одна новая функция Ник нравилась — от непрерывной трансляции она отказалась, но фотоснимки рассматривала регулярно, от чего прибить Линдро хотелось нестерпимо. И поделиться с ним снимками. И опять прибить за такой сюрприз. Только Ник уже выяснила — никакой связи ни с интером, ни с инфопланшетом, ни с другими устройствами у неё не было. Снимки предназначались только ей, а значит, Лину их не предъявишь и на него не наругаешься. Жаль, ему бы, наверное, понравилось.

А еще Ник радовала строчка о возрасте. Календарный — восемнадцать лет. Биологический — двадцать пять — двадцать семь. Ха! Съели все, кто утверждал, что она восемнадцатилетняя дурочка? Только откуда все же взялись эти несколько лет знать хотелось ужасно. И почему она их не помнит. И еще жаль, что эту строчку не покажешь ни парням из отряда, ни Мие, ни Мигелю — Лин-то ей верил и так, без доказательств. Он умел верить в Ник.

Она замедлила время и осторожно выскользнула из постели — научилась уже не будить Лина. Вчера он был сильно обескуражен тем, что не заметил её ухода, интересно, что он скажет сегодня? Хотелось наклониться и поцеловать его — он во сне был обманчиво-беззащитным, но он тогда точно проснется, а Ник собиралась сделать ему сюрприз и приготовить завтрак — всю зиму Лин заботился о ней, развлекал её и готовил, ей захотелось ответить ему тем же. Она одернула длинную, пропахшую Лином футболку, в которой спала — ничего из своего гардероба в автодоме она не взяла. Анна с Мией были в диком восторге от предоставившейся возможности одеть Ник — та выдержала пару дней назад в походе в огромный молл всего три магазина и остальное время, пока Росси развлекались покупками, отсиделась в кафе, прикрываясь своей беременностью. Даже в этом положении, оказывается, есть плюсы — стоит только чуть закатить глаза и сказать, что устала, как все начинают трепетать и носиться вокруг тебя, забывая, что ты вообще-то страж и леди, и только что из зоны, в которой, между прочим, вкалывала, а не отдыхала. Взамен свободы от магазинов и покупок Ник, правда, получила кучу красивых, но абсолютно непригодных для носки в её темпе жизни вещей. Дому бы понравилось — легкие летние яркие платья, развевающиеся сарафаны, что-то дизайнерское и безумно красивое… Хорошо, что в куче одежды затесалась парочка джинсов для беременных — одни Ник безжалостно обрезала, превращая в шорты, вторые оставила неизменными. И забрала из гардероба Лина кучу футболок и худи — продержаться до решения проблемы с домом ей хватит.

Ник вместо поцелуя легко провела рукой над волосами Лина, чтобы его не разбудить, и осторожно, на цыпочках, пошла на кухню. Квартира Лина в небоскребе на тридцатом этаже была маленькой, всего одна спальня и общая зона гостиной и кухни, но Ник она нравилась — тут все пропахло Лином, тут все напоминало о нем — от фотографий, на которых дурачились парни из отряда, до каких-то мелочей на полках. Квартира была обжитой, это главное. Не то, что её дом, в котором её саму и не найдешь. И самое главное — эту квартиру Лин купил сам, на свои заработанные деньги, хотя от клана Тигров, считай Мигеля, у него было два огромных дома — один в том же комплексе, где и дом Ник, а второй за городом. Но их своими домами Лин не считал, и Ник полностью разделяла его точку зрения.

Ник достала из холодильника контейнеры с едой — с Анной готовить завтраки и обеды было просто. Все полки холодильника просто ломились от запасов — только разогрей.

— И свари кофе… — пробормотала Ник себе под нос, доставая из шкафа с вечера смолотый кофе — это она сделала специально, чтобы утром не разбудить Лина шумом электрической кофемолки. Вот огромного мешка элитного зернового кофе, доставленного не менее элитным Брендоном, Ник будет не хватать… Да…

Надо, наверное, свести двух любителей готовить — Брендона и Анну, уговаривая открыть свой ресторанчик. Или два таких повара не уживутся на одной кухне? Только Мигель, поди, не оценит рвение Ник по осчастливливанию Анны — приличная женщина по меркам Мигеля и Либорайо должна сидеть дома и готовить. И плевать, что вампирам не нужна еда. Он обеспечил Анну едоками и всем остальным, что нужно для счастливой жизни женщины.

— Нет, решено, закончу с Ханылем — займусь Мигелем. Теперь я его могу остановить и воспитать. — Ник привычно шептала себе под нос, привыкнув за годы одиночества.

Еда: какие-то