тут кое-что. Ты приготовь документы на квартиру, я взгляну. Надо убедиться в том, что в них у тебя порядок. Про долг за коммуналку не беспокойся, его покупатели оплатят, я договорюсь для тебя.

Даша кивала и хотела, чтобы эта шумная женщина ушла отсюда.

За их общением через глазок в двери наблюдала любопытная соседка.

Этажом ниже замер ее мучитель Иван. Парень с утра был уже на взводе. Вчера ночью он погудел с приятелями, да так хорошо, что на работе утром при разгрузке машины с продуктами сначала выронил целый лоток с хрупкими упаковками сметаны. Потом в жидкую осеннюю грязь полетел поддон со свежим хлебом.

Старшая смены сунула Ваньке в руки метлу и совок.

– Недостачу из твоей зарплаты вычту! – заявила она. – Давай, собирай тут все. Алкаш чертов! Руки трясутся!

Парень взглянул на кашу из разлитой сметаны и размокшего хлеба на разгрузочной площадке у служебной двери супермаркета и пнул метлу обратно. Голова его раскалывалась, изнутри подкатывала тошнота. Меньше всего ему хотелось сейчас выслушивать нотации и возиться в грязи.

От распирающей злости он поддал ногой в разбитом ботинке по ведру и рявкнул:

– Пошла ты, старая корова! Не буду я у вас горбатиться за копейки! У меня деньги есть.

Продавщица взвизгнула, покрыла его отборным матом, потом заявила, что не отдаст ему зарплату.

Но парень ее не слушал, развернулся и зашагал в сторону близлежащих домов. Там, за гаражными рядами, в пятиэтажке с тихим двориком, заросшим кустами, жила его должница, так что деньги на выпивку у Ивана сегодня будут. Ждать дальше, когда Квашня перестанет беззвучно пускать слезы, ему надоело. Он нынче же вытрясет из нее весь долг.

Но в подъезде Ваньку ждало препятствие. Он услышал громкий голос незнакомой тетки. Та что-то говорила, а Квашня по своему обыкновению молчала в ответ. Парень прислушался к разговору и понял его суть. Дашка квартиру задумала продать и свалить, кинуть его на бабки. Его окатила ярость. Этой вечно ноющей девчонке досталась настоящая квартира от матери, а он должен ютиться в крошечной комнатушке старой коммуналки, которую ему выдали после детского дома в качестве социального жилья.

Поначалу ему было жалко Дашку. Он даже отдал ей взаймы всю свою первую зарплату, но потом эта девчонка начала тянуть с отдачей денег. Ему приносило все больше удовольствия караулить ее каждый день, угрожать, наблюдать за тем, как она рыдает и сжимается в перепуганный комок.

Но на прошлой неделе все изменилось. Знакомый парень предложил ему подзаработать. Нужна была подсадная утка, как он выразился. Что это значит, Ванька плохо понимал, но уловил, что требовалась девчонка с обычной внешностью для съемок в телевикторине. Такие передачи Ванька не любил, да и телевизоров у его районных приятелей не водилось. Собственно, ему было все равно, что будет дальше с Квашней.

Самое важное состояло в том, что если выгорит это дельце с викториной и девчонкой, то Ванька получит тридцать кусков. Так пообещал ему его сосед со странной кличкой Гиг. Такое прозвище он получил за любовь к компам и постоянные рассказы о крутой технике, которую он купил или починил. Районные парни посмеивались над этим занудным перечислением гигабайтов памяти и неведомыми штуками, о которых вещал этот чудик, сидевший в инвалидном кресле. Но в квартире у Гига можно было в тепле выпить, поэтому Ванька регулярно наведывался к нему, слушал длинные монологи, кивая невпопад.

Теперь этот калека предложил ему тридцать тысяч за знакомство с Квашней, поэтому Ванька решил бросить опостылевшую работу и притащить девчонку на квартиру к Гигу. Покорная Квашня всегда делала то, что ей говорили. Достаточно было всего лишь хорошенько прикрикнуть на нее.

Но увидеться с девушкой у Ваньки не получилось. Шумная тетка начала спускаться. Он на всякий случай вышел из подъезда, проскочил площадку с качелями и нырнул в гаражи.

Там парня поджидал приятный сюрприз. Прямо на его глазах какой-то старик неловко споткнулся и рухнул на колени. Из авоськи выпал потертый кошелек.

Ванька подождал у дерева, пока дед поднимется и подастся дальше по своим делам. Потом он с довольной ухмылкой вытянул веткой из грязи кошелек. Внутри оказалась крупная купюра, которая тотчас же подняла настроение парню. Он решил, что Квашня никуда не денется, а вот похмелиться и хорошенько закусить ему необходимо прямо сейчас, довольно усмехнулся и со своей добычей двинулся к ближайшей забегаловке.

После ухода наглой гостьи Даша заметалась по квартире. Ласковый голос и приторные манеры риелторши напугали девушку. В животе у нее все скрутило от ощущения колкого страха, взгляд настырной женщины словно обвился вокруг шеи холодной змеей и перекрыл воздух.

«Что со мной будет, если я потеряю квартиру, как говорила соседка? Откуда брать деньги, чтобы выплатить долг по коммуналке? А если ко мне снова заявится Иван, долг перед которым растет каждый день? Как же не хватает мамы, которая точно бы что-нибудь придумала! Надо сейчас же съездить на кладбище, где я не была уже больше двух недель, ровно с тех пор как оплатила установку двух скромных памятников и оградок для могил мамы и бабушки. Ведь мама обещала всегда заботиться обо мне, так и написала в дневнике. Так, может быть, на кладбище она подаст дочери какой-то знак, подскажет, как убрать всю эту гору проблем? Или же я хотя бы смогу поплакать без чужих взглядов, осуждающих или презрительных».

Дорога на кладбище заняла целый час. Сперва Даша ехала на стареньком скрипучем трамвае, потом шла пешком по длинной дороге, покрытой асфальтом, продавленным машинами. Возле входа она купила два цветка и двинулась в глубину кладбища между многочисленными оградками. Узкие дорожки разбегались в разные стороны.

Кладбище существовало давно, и здесь образовались несколько секторов, которые разительно отличались друг от друга. В самом начале разместились заполненные и еще пустые места для состоятельных покойников. За затейливыми коваными оградками высились не надгробия, а целые монументы с длинными эпитафиями, окруженные охапками цветов. Дальше шли могилы обычных людей – стандартный заборчик, скромная скамейка, памятник или крест с фотографией. Ближе к забору в сырой низинке были похоронены те люди, погребение которых оплатило государство. Поэтому здесь не было никаких украшений, лишь скромные таблички с фамилиями и двумя датами с тире посередине.

Даша прошла по узкой тропинке и ахнула. Новенькие каменные надгробия на нескольких могилах, в том числе маминой и бабушкиной, лежали в виде расколотых кусков. Блестящие металлические оградки были вывернуты в стороны. Девушка в шоке обошла могилы и без сил оперлась на перекошенные