Потягивая сок, Меган с удовольствием наблюдала за тем, как Гаррет хлопочет у плиты. К ее удивлению, он все делал аккуратно и не испачкал одежду.

Закончив готовить, он положил на тарелку два яйца пашот и большую порцию жареного картофеля, посыпанного розмарином, и поставил перед ней вместе с салатом из помидоров и петрушки и тостами из цельнозернового хлеба.

Меган слегка подалась вперед:

— Все выглядит просто фантастически.

Особенно в сравнении с тюремным завтраком.

Гаррет поставил на стойку кофейник, банку клубничного джема, масленку, солонку и перечницу, затем принес столовые приборы, салфетки и свою порцию еды.

— У меня есть обеденный стол, но я предпочитаю есть здесь, за стойкой, — сказал он, садясь рядом с ней.

— Мне тоже здесь нравится.

Еще больше ей нравилось то, что он был так близко, что она чувствовала аромат его одеколона. Они приступили к еде. Гаррет намазал тост маслом, а Меган — джемом.

— Вы сказали Тэннеру и Кэнди о благотворительном пикнике? — спросил он.

— Да. Им понравилась эта идея, но они не смогут на нем присутствовать. На субботу у них запланирована встреча с поставщиком готовых блюд. Они будут дегустировать образцы свадебных тортов. Они не могут перенести эту встречу из‑за занятости поставщика, но в любой другой день с удовольствием с вами познакомятся.

— Мы обязательно что‑нибудь придумаем.

— Расскажите мне поподробнее о пикнике. Чего нам с Айви следует ожидать?

— Там будут игры и спортивные соревнования с призами. В центре внимания, разумеется, будут дети. Мы хотим, чтобы они поняли, что все это веселье устроено специально для них. Большинство приемных детей чувствуют себя людьми второго сорта.

— Вы тоже это ощущали?

— Нет. Я главным образом беспокоился о своей матери. Но мне, признаться, было нелегко всякий раз, когда ее здоровье ухудшалось, и меня отправляли в приемную семью. Если бы не Джейк и Макс, я сошел бы с ума от тоски и одиночества.

— Сколько вам было лет, когда вы впервые оказались в приемной семье?

— Двенадцать. Джейку было столько же. Мы попали туда одновременно. Макс жил в приемной семье с восьми лет, но в нашу семью он попал в одиннадцать. Джейк поначалу считал его скучным ботаником, но скоро мы трое стали неразлейвода. Кстати, жена Джейка тоже росла в приемной семье.

— В той же, что и вы?

— Нет. Джейк познакомился с Кэрол несколько лет назад, когда она устраивалась на работу в нашу благотворительную организацию. Вместо этого он сделал ее своей личной помощницей. Я думаю, что его тянуло к ней с самого начала, потому что они пережили похожие трагедии.

— Кэрол будет присутствовать на пикнике?

— Насколько мне известно, она собирается.

— Она знает о том, что я сделала? Гаррет кивнул.

— Если бы пару месяцев назад кто‑нибудь сказал мне, что я буду завтракать вместе с вами в вашем доме, я ни за что бы не поверила, — сказала она, глядя ему в глаза.

— Да, путь к нашей дружбе был долгим и тернистым.

— Мне нравится быть вашим другом.

— Мне тоже.

Возможно, даже слишком.

Они закончили есть, и она, несмотря на его возражения, помогла ему вымыть посуду.

— Не хотите посидеть у бассейна? — предложил он, когда они закончили наводить порядок.

— С удовольствием, — ответила Меган, подумав, что он хочет закончить их разговор на улице.

Спустившись на первый этаж, они вышли на улицу через стеклянную заднюю дверь и оказались в мощеном дворике с бассейном в форме зерна фасоли. Дворик был окружен буйной растительностью.

— Здесь очень красиво, — сказала она.

— Это мое любимое место для отдыха. Сюда можно попасть прямо из спальни.

Он указал на другую стеклянную дверь. К сожалению, шторы были задернуты, и обстановка комнаты осталась для нее загадкой.

— Вы создали для себя настоящий рай. — Меган опустилась в одно из плетеных кресел, он сел напротив. — Где жили вы с матерью, когда были ребенком?

— Мы снимали крошечную квартирку над гаражом одного доброго старика. Он был славным человеком, не поднимал плату и не выгонял нас, когда у нас не было денег.

— Он еще жив?

— К сожалению, нет. Он умер еще до того, как я встал на ноги и у меня появилась возможность отблагодарить его за его доброту. Я присутствовал на его похоронах. Моя мать тоже, хотя в тот день она плохо себя чувствовала.

— Вы расскажете мне больше о ее болезни, чтобы подготовить меня к встрече с ней?

— Да, но прежде я хочу сообщить вам о том, что она была знакома с вашей матерью.

— Они друг друга знали? Когда? — удивилась Меган.

— Давно, — ответил Гаррет, и она подалась вперед, желая как можно скорее услышать объяснение.

Когда моя мать наводила о вас справки, — продолжил он, — она обнаружила, что ваша мать была членом женской группы коренных американок, к которой когда‑то принадлежала она сама. Эта группа занималась шитьем.

— Речь идет о женщине по имени Мэри Aénéva‑Куинн? — спросила Меган.

— Да, это была она. Aénéva. Ее девичья фамилия переводится как «зимнее время». — Когда она кивнула, он добавил: — Фамилия моего прадеда была Ė‑hestáseve. Она означает «идет снег». Поэтому англоязычный вариант нашей фамилии стал звучать как Сноу[4] — «зимнее время и снег». Правда, забавно?

Меган кивнула:

— Как близко были знакомы наши матери?

— Не очень близко. Но вы можете узнать подробности у моей матери. Я их не знаю. Они меня не интересовали.

— Почему?

— Потому что раньше я не думал, что это важно.

— Но теперь вы изменили свое мнение?

— Да. Ведь мы с вами теперь друзья.

— Смерть матери была для меня тяжелым ударом. Она была неожиданной. У нее случился сердечный приступ. — Меган задумалась на мгновение, после чего добавила: — Но я рада, что она не увидела, как я украла деньги и села в тюрьму. Это убило бы ее.

— Возможно, если бы она была жива, вы не совершили бы преступление.

— Вы правы. Я бы его не совершила. — Глаза Меган заблестели от слез. — День ее похорон — это один из худших дней в моей жизни.

Поднявшись, Гаррет сел рядом с ней.

— Ей сейчас хорошо, Меган. Согласно древним шайенским поверьям, души умерших путешествуют по Млечному Пути, где встречаются с душами умерших друзей и родственников.