Магия… и роскошь.

Ещё в богато обставленной спальне я догадался, что царский род не считается с расходами. И всё равно я таращился по сторонам, оглядывая роскошный интерьер в коридоре, где изобиловали белый и красный цвета.

На стенах висели картины с героями Красногории и с предками великого рода Рюревских. Стояли статуи этих же, судя по всему, героев, возвышающиеся под самый потолок — а он здесь был очень высоким.

Некоторые изваяния были сделаны с такой задумкой, будто стояли у стены между колоннами, и смотрели в окна напротив. Искрились пирусом стеклянные витражи, и даже светилась инкрустация в цветочных горшках на мраморных подоконниках.

«Ах вы ж псы капитские!» — думал я.

Эти красивые камешки на горшках заставили меня остановиться, и гвардеец, стоявший рядом с окном, подобрался по стойке «смирно».

При взгляде на мерцающие алмазы в моей крови недобро зарычал потомок древних революционеров из истории нашей Свободной Федерации. Это была далёкая и не самая лучшая страница нашей истории, но след она оставила такой глубокий, что каждый федерал остро чуял классовую несправедливость.

Я вспомнил Хомяка и Сивого, других обычных солдат Царской Армии, распивающих брагу из фляжки у костра и потягивающих самокрутки. Вспомнил, как они переживали о судьбе Красногории, размышляли о войне с Великолунией.

Вот она, судьба вашей Красногории. В алмазах, искрящихся на позолоченных боках обыкновенного цветочного горшка.

— Нам надо торопиться, ваше великолуние, — меня отвлекла служанка, которая не сразу заметила, что мы отстали, и вернулась, — Мы почти пришли.

Вот теперь она начала нервничать. Значит, то, что я остановился, не по плану.

— Безлунная права, — кивнул Страж Душ.

— Ага, — задумчиво бросил я в ответ, рассматривая пейзаж за окном.

Город. Большой, в стиле древних европейских столиц. И скорее всего, я нахожусь в столице Красногории, в Великорюревске.

Крыши домов тянутся к горизонту, где в лёгкой дымке возвышаются далёкие горы. Там меня ждёт Эвелина…

Приоткрытая форточка бубнила шумом рабочего дня, я подошёл поближе к окну и увидел стену, окружающую дворцовый двор. Видимо, царская семья не доверяла обычному безлунному народу.

— Прекрасная работа мастера, ваше великолуние, — с лёгким нетерпением сказала служанка, заметив, что я трогаю цветочный горшок.

Она явно нервничала, бросая взгляд за спину, в конец коридора, и теребила иногда фартук. В какой-то момент девушка переглянулась с гвардейцем, стоящим рядом со окном.

— Его лунное величество просило нас поторопиться, — дрожащим голосом добавила служанка.

— Безлунная, знай своё место, — бросил Страж Душ, но тут же пристально посмотрел на меня, намекая, что время и вправду поджимает.

Я послушал эфир вокруг себя, чувствуя, как закручивается стихия огня внутри гвардейца, который старательно отводил от меня взгляд. Магострел с необычно широким дулом стоял у его плеча, пальцы подрагивали на стволе, и я ощутил от гвардейца настоящую опасность.

Скользнув по служанке взглядом, я сразу всё понял.

И со вздохом сказал:

— Если продать этот алмаз, можно было бы накормить полгорода, — и улыбнулся, — Когда я стану царём, надо будет избавиться от всего этого.

Мои пальцы небрежно помахали, указывая на лишнее богатство вокруг, но мои глаза внимательно следили за реакцией служанки.

Всё-таки я попал в точку. Я не был особо талантливым психологом, но если бы служанка ненавидела меня просто из классовой неприязни, то мои слова подарили бы ей надежду. Но тонкий поток негативных эмоций совсем не изменился и не дрогнул.

Служанка с улыбкой ответила:

— Царевич очень милосерден и справедлив.

Поджав губы, я обернулся на Стража Душ, который крутил головой, прислушиваясь к чему-то. Оракул тоже почуял опасность, поэтому старательно сканировал окружение.

Служанка явно хотела заманить за собой, поэтому, развернувшись, упрямо пошла дальше по коридору.

Я сделал пару шагов вслед за ней. И тут же интуиция взревела бешеным зверем.

— Ваше великолуние… — Страж Душ хотел положить мне руку на плечо, останавливая.

И началось…

В коридоре впереди раздаётся взрыв, одна из дверей выносится огнём, и пламя поглощает сразу несколько стражников, как раз вышедших из-за угла.

Вслед за оглушительным хлопком в лицо ударяет волна огня…

Но настоящая опасность не там. У меня доли секунды, чтобы среагировать. И я не нашёл ничего лучше, чем просто рвануть в сторону, под прикрытие одной из статуй. А спина уже чует движение пирусных пуль…

Слишком мелкие, и слишком много в одной куча. Картечь?!

Магическим усилием я едва успеваю отвернуть с траектории основной заряд, метящий мне в затылок, но плечо всё равно режет несколько дробинок. Мне показалось, или из коридора тоже стреляли?

В следующий миг я влетел в нишу между стеной и статуей, чуть не разбив себе лоб, и сразу развернулся, вскидывая руки и ноги. Сверху уже метнулась тень, блеснул небольшой ножик, но моё тело среагировало само.

Служанка в прыжке попыталась воткнуть лезвие мне в висок, но я ногами подправил её полёт, и вот она уже смачно вошла головой в стену. Что-то хрустнуло в её шее, девушка обмякла, упав на меня. Я тут же вытолкнул её обратно в коридор.

Она попыталась встать, пошатываясь и держась за разбитую голову, но тут её, как пушинку, снесло в сторону зарядом пирусной картечи. Уже мёртвая девушка отлетела к телу Стража Душ, которому не повезло — он принял в спину часть заряда, предназначавшегося мне.

А вот гвардеец у окна, который явно был не на моей стороне, успел перезарядиться и поднять ствол. Зажатый в нише между статуей и стеной, для магического дробовика я представлял из себя лёгкую мишень.

Он оскалился, захотев что-то мне сказать, но моя ответная улыбка снесла веселье с его лица. Жалкий Вечерник, ты с кем тягаться решил?

— Красногория будет сво… — сглотнув, он попытался нажать на курок.

Вот только пирусная дробь не вылетела из ствола, разорвавшись прямо внутри винтовки. Гвардеец окровавленными руками схватился за глаза и, завыв от боли, упал на пол. И тут же стена за ним рассеклась прилетевшим зарядом — кто-то попытался убрать стрелка.

Больше выстрелов не было, но покидать укрытие я не спешил. Опустив руку, я утёр пот со лба. Понадеявшись на магию, я не прогадал, но рисковал очень сильно.

— Сразу стрелять надо было, капитский ты оратор, — буркнул я, глядя на ползающего под окном неудавшегося убийцу.

Ты-ка смотри, как они всё просчитали. Знали даже, во-сколько я буду в гардеробной. Меня должен был бы