— Не здесь, — ответила Джессика. — Здесь я миссис Лоунтри.

— Я миссис О'Коннор, — поколебавшись, она добавила: — Лоунтри — необычная фамилия.

— Настоящая фамилия — Дерево Стоящее Одиноко, но для большинства проще Лоунтри, — пояснил Вулф

— Это звучит по-индейски.

— Так оно и есть.

Молодая женщина побледнела. Она уставилась на Вулфа, впервые вглядываясь в человека, одетого в дорогую городскую одежду

— Господи, вы краснокожий!

— Иногда, — согласился он. — А иногда я сверхцивилизованный гражданин Британской империи. Большей частью я просто человек с Запада.

Миссис О'Коннор издала тихий, жалостливый возглас и стала теребить платок дрожащими пальцами. Она смотрела во все стороны, только не на Вулфа.

Вулф вздохнул, натянул поглубже на голову шляпу и оказался перед дверью подпрыгивающего дилижанса. Широко распахнув дверь, он соскочил на дорогу и потянулся рукой к багажнику на крыше экипажа.

— Вулф, ты куда? — крикнула Джессика.

— Миссис О'Коннор будет чувствовать себя спокойнее, если я не буду раздражать своим присутствием цивилизованных людей.

С этими словами он с кошачьей ловкостью запрыгнул на верх экипажа и продвинулся вперед, чтобы сесть рядом с удивленным извозчиком. Дверь дилижанса захлопнулась.

— Вы ведете себя по меньшей мере глупо, — сказала Джессика весьма холодно. — Мой муж — больше джентльмен, чем любой из тех, кого я встречала в Америке.

— Моя семья погибла от рук краснокожих, когда мне было двенадцать. Я спряталась, но видела, что они делали с матерью и Сисси, а мать была на седьмом месяце. — Руки молодой женщины описали круг возле собственного живота. — Бедный младенец умер, едва родившись… Дикари!.. Убийцы и дикари! Я надеюсь, что армия прогонит их всех к черту, который их и расплодил.

Джессика закрыла глаза. И тут же перед ними возникли кошмары, и память стала раскручивать их. Она тоже видела, как умирали только что родившиеся младенцы. В том, как корчились крохотные тельца, был не поддающийся описанию ужас.

Дрожа от холода, Джессика плотнее запахнула дорожный плащ. Стараясь использовать тепло, оставшееся после Вулфа, она свернулась возле небольшого кожаного саквояжа, который он взял в дилижанс.

Пейзаж оставался до отупения однообразным. Джессика не делала никаких попыток возобновить разговор с миссис О'Коннор. В том отвращении и страхе, что звучал в голосе молодой женщины при упоминании об индейцах, было не более здравого смысла, чем в суждениях аристократов, которые с презрением говорили о виконтовом дикаре

В конце концов Джессика заснула и была разбужена звуками выстрелов и возгласами миссис О'Коннор

— Индейцы! — кричала молодая женщина, истово крестясь. — Иисус и Мария, спасите меня!

Джессика привстала и приоткрыла боковую штору. Тем временем миссис О'Коннор продолжала истошно кричать. Вначале Джессика не могла различить ничего, кроме плоского ландшафта. Затем она поняла, что земля была не столь плоской, как на первый взгляд. Ландшафт складывался из слабо выраженных ложбин и холмов, которые служили убежищем для людей и животных. Кроме того, их можно было использовать для засады против неосторожных путешественников. По-видимому, банда индейцев поджидала появления дилижанса в одной из ложбин.

— Господи, — выдохнула Джессика, услышав ружейную стрельбу из-за невысоких холмов.

Вулф находился на крыше дилижанса, открытый всем выстрелам Он мог, конечно, воспользоваться дробовиком извозчика, но ждать меткости от подобного оружия не приходилось. Дробовик предназначался скорее для того, чтобы отпугнуть грабителей, чем для отражения индейской атаки.

Извозчик снова щелкнул кнутом и закричал на лошадей, стараясь выжать из них все, что возможно. Экипаж страшно раскачивался и прыгал на ухабах, которых было несчетное количество. Джессика старалась всячески подбодрить себя, не отрывая взгляда от окна.

Индейцы находились чуть впереди и значительно левее дилижанса. Расстояние еще не позволяло им вести прицельную стрельбу. Однако с каждым мгновением они приближались, продолжая на ходу стрелять. Джессика поняла, что эта ловушка неизбежно должна скоро захлопнуться. Вопли миссис О'Коннор превратились в настоящую истерику, она стала царапаться в дверь, как будто за пределами дилижанса было безопаснее, чем внутри. Когда Джессика схватила молодую женщину за руки и оттащила ее от двери, та ощетинилась, словно дикая кошка. Джессика шлепнула ее по щеке, чтобы привести в себя. После этого крики сменились негромкими всхлипываниями.

В наступившей тишине Джессика неожиданно услыхала грубый голос Вулфа и стук его кулака по крыше экипажа. Видимо, он уже давно старался привлечь к себе внимание, пока раздавались душераздирающие крики миссис О'Коннор, и сейчас потерял терпение.

— Джессика, прекрати эти дурацкие вопли и подай мне саквояж с ружьем!

Перепуганная миссис О'Коннор услышала лишь грубый мужской голос, который требовал чего-то непонятного

— Что?! — взвизгнула она на такой высокой ноте, что ее голос невозможно было узнать

— Саквояж с пола! — заорал Вулф. — Передай его мне!

Джессика уже схватила саквояж и сунула его в окно. Он взмыл вверх, как на крыльях, и исчез из поля зрения. Хватаясь за все, что придется, чтобы удержаться при бешеной тряске, Джессика выглянула из окна.

Она увидела, как из-за холма вынырнула лошадь. На ней сидел всадник, который, низко пригнувшись и обхватив лошадь за шею, пришпоривал взмыленное животное. Это был белый человек, не индеец.

В нескольких сотнях ярдов позади появилась неровная цепь преследователей. Индейцы. Они время от времени стре ляли, пытаясь попасть в беглеца.

На крыше дилижанса Вулф, кое-как пристроившись, чтобы не выпасть, направил дуло ружья в сторону индейцев. Те находились более чем в тысяче футов, к тому же дилижанс болтало в разные стороны. Попасть в цель в таких условиях было делом невозможным даже для такого незаурядного стрелка, как Вулф.

Вулф начал методично стрелять. Нажимал на спусковой механизм, загонял новый патрон, снова прицеливался и снова стрелял, не обращая внимания на ответный огонь, хотя его позиция на верху дилижанса была весьма уязвимой. Но спасающийся от индейцев человек был в большей опасности чем Вулф

Лошадь находилась в нескольких сотнях ярдов от дилижанса. От сближения с всадником индейцев удерживал лишь губительный огонь Вулфа.

Шепча молитвы сквозь стиснутые зубы и сжимая кулаки, Джессика наблюдала, как беглец направил своего коня по неглубокой лощине, которая вывела его прямо к дилижансу. Когда всадник поравнялся с ними, Джессика ногой распахнула дверь и оттащила от нее миссис О'Коннор.

Всадник поднялся в стременах, схватился за багажник экипажа правой рукой и бросил свое тело в распахнутую дверь. Джессика увидела, что это был очень крупный мужчина, даже крупнее Вулфа.