Виктор Александрович пытался скрыть волнение. Казалось бы, должен привыкнуть, а тут взмок.

Петр сердито кусал мундштук. Курение – это первая привычка, к которой он вернулся после возвращения.

– На кой ляд мне лекаришки сдались? Руки-ноги работают, голова варит. Чего еще желать после трехсотлетней спячки? Недосуг мне!

– Как государь, поощрявший науку, вы не можете отказать ученым!

Петр со злостью отбросил трубку.

– Ты-то знаешь, что я жив. Твоего слова довольно!

Петр обошел упоминанием Александра Викторовича, и того это задело.

– Я – Президент, но не специалист по воскрешению, – голос Виктора Александровича креп.

– Петр Алексеевич, вам нужно согласиться на осмотр врачей, – вступил в разговор Александр Викторович. – Это формальность. Но она покажет, что вы здоровы и готовы к большим свершениям.

Президент кивнул.

– Шут с вами! – проговорил Петр, оглядывая уже обоих. – Только слыхал, что бабы нынче в лекарях. Не надобно их! Для отдыха баба хорошо, для приятности, а для дела – увольте.

Обследования, к удивлению Петра, прошли живо и интересно. Кровь ему никто не пускал, чего он боялся, помня, сколько раз с ним проделывали эту процедуру. Царь, под конец жизни изрядно натерпевшийся от эскулапов, побаивался современных ученых. Он всегда предпочитал прибегать к докторам в крайних случаях, когда надежды, что само пройдет, уже нет. И нынешними обследованиями был удивлен. Ничего неприятного с ним не проделывали, а завершилось все, как Президент и обещал, довольно быстро.

Ученым же эксперимент с историческим подтекстом не доставил удовольствия. Отказавшийся быть показанным с кафедры мировым светилам, именитый пациент забавлялся, как мог. Непонятно, кто кого обследовал. Ученые были сконцентрированы на нем, а он – сосредоточен на познании нового. Нетерпеливо соскакивал с рентгеновского оборудования, отлеплял провода и срывал с себя датчики, везде лез, желая знать, каким образом все работает. Приставал с расспросами, ругался, не понимая объяснений, и мешал всем.

Когда хотели у него взять соскоб со щеки для ДНК, кричал, что сам умеет зубы драть и вырвет у всех поголовно, если заставят его сидеть с открытым ртом. Когда попросили засунуть трубку в рот, а оттуда в желудок, матерился так, что сбежалась вся лаборатория, в том числе и женщины. Сконфуженный император продолжал препирательства, но уже в приличных выражениях. Тогда Петра стали убеждать, что так он сможет посмотреть, что у него внутри. Заинтересовавшись, царь повелел проглотить трубку видному ученому, у которого по невероятной случайности была обнаружена запущенная язва.

А вот в трубу для томографии отказался лечь наотрез!

– В гробу належался! А на скелет свой никому пялиться не дам!

В конце концов ученые рады были отделаться от беспокойного пациента. Было дано заключение, что ожившее тело принадлежит бывшему царю Петру Великому, сыну Алексея Михайловича Романова и Натальи Кирилловны Нарышкиной. Нынешнее состояние его удовлетворительное. Физически здоров.

На следующий же день на интернет-форумах вовсю обсуждали, какую должность займет Петр в Кремле. Те, кто решил, что он будет вместо Президента, спорили с теми, кто выдвигал версию о назначении премьер-министром.

Сомнений в том, что он станет во главе страны, не было ни у кого.

Виктор Александрович с раздражением просматривал Интернет, то же делал и Александр Викторович. Оба понимали, что оттягивать момент представления Петра главным ответственным лицам страны больше нельзя. Пора бы обозначить ситуацию…

Нелегко дался этот шаг Президенту. Не мог он сконцентрироваться ни на каком деле, мысли сбегались в одну кучу.

«С чего это потусторонние силы решили мне такой сюрприз устроить?.. – отстраненно думал Президент. – Если он оттуда вернулся, то от него чего хочешь можно ожидать! Вернее, чего не хочешь! – Виктор Александрович стал загибать пальцы, прикидывая, сколько ему осталось быть у руля. – Не мог подождать! И главное, от него не избавишься! Если те силы его оживили, то только они и могут его обратно забрать!»

Александр Викторович тоже был под впечатлением от встречи с Петром. «Каков! – восхищался и ужасался он одновременно. – Силу и мощь по одному взгляду чувствуешь! Это он еще не освоился. А когда привыкнет, тогда держись! Теперь понятно, каково было его современникам! Взгляд – к земле пригибает, поневоле поклониться хочется! Еле удержался при встрече, – со вздохом покрутил головой премьер-министр. – Интересно, Виктор Александрович тоже почувствовал? Конечно, тоже! – ответил он сам себе. – Не показывал только. С Петром слабину давать нельзя! Сомнет и не заметит! Тяжело нам с ним придется… – Александр Викторович обеспокоенно заерзал в кресле. – Я второе лицо в государстве – теперь что, третьим буду?»

Уже был созван Большой совет, а Президент все еще не решил, какое место займет Петр в правительстве.

– Не знаешь, куда меня прислонить? – спросил Петр. – Не мозгуй боле. Государь я буду именоваться. По рождению был на это место определен, негоже мне ныне иных путей искать. Да ты не сетуй, – хлопнул он Президента по плечу, – стул из-под тебя я не выбью!

Когда они вошли в круглый зал, разговоры прекратились. Главные ответственные во все глаза смотрели на Петра, который отвечал им колючим взглядом – он на дух не переносил, чтобы его рассматривали. Судорога время от времени передергивала его лицо.

– Позвольте представить вам легендарного царя Петра Алексеевича! – Президент захлопал в ладоши, и присутствующие, получив команду, устроили Петру овации. – Поистине неоценимо все, что вы сделали для нашей страны! – Президент снова начал хлопать.

Сидящие за столом последовали его примеру.

– Лучше бы он в истории и остался, – наклонился под шумок к соседу главный ответственный за оборону.

– Благодарствую за хвалебные речи, на которые ответствую. Быть к вам не чаял, случилось волею Божиею. Посему не буду долго забавитца, надеюсь в скорости приступить к делам. Того для учится намерен, покуда далеко отойти в делах сподобились. Именоваться буду – Великий Государь. Все дела ваши мне ответны будут, коли я знать о них изволшу. Посему трудитесь на совесть, и будет вам от меня радость. А коих в пренебрежении делам замечу, али, не дай Бог, воровстве, то пеняйте на себя! Своими законами судить вас буду. Мне ваши порядки – не указ! Допрежь ответствую – спуску никому не дам!

Ропот и несогласие отразилось на лицах.

– Что мы его слушаем, он вообще уже умер! – отбросил ручку Задиристый. – Чего он здесь распоряжается? – выкрикнул он, все больше распаляясь, но никто его не поддержал.

Петр оглядел всех пристально и продолжил:

– Избавиться от меня не в вашей власти, покуда смерть моя токмо с Божьей воли. Коли небесные силы вернули меня, то я ныне перед ними ответственен! Поперву я у вас учится