— Вот тут-то вы и вступаете в игру, — сказал Макмиллан. — Власти в Манчестере работают не покладая рук, чтобы ограничить эпидемию. Хотя этот случай расследует группа эпидемиологов, я хочу, чтобы вы тоже включились в дело, потому что крайне важно установить источник как можно скорее. Я получил одобрение на самом высшем уровне, так что у вас полная свобода действий. У вас будет поддержка со стороны полиции и службы здравоохранения, если понадобится, и разумеется, вы получите любые медицинские и научные консультации. Ваше мнение?

— У меня есть выбор?

— Нет.

— Тогда я приступаю к работе.

— Мисс Робертс, как обычно, подготовит для вас всю имеющуюся информацию. После этого вы можете действовать самостоятельно.

— Все это еще не стало достоянием прессы? — поинтересовался Стивен.

— Только потому, что у манчестерской болезни нет названия и нет очевидной связи с Африкой, чтобы посеять панику, но тот факт, что шесть контактировавших друг с другом людей заболели какой-то одинаковой гадостью, недолго останется в тайне.

Стивен пообедал в городе — в старинной закусочной с высокими потолками и скромным викторианским освещением. Он уселся в уголке, стараясь быть как можно незаметнее, и, запивая сырную булочку кофе, обдумывал ситуацию. Больше всего его беспокоил тот факт, что службе здравоохранения не удалось установить связи между женщиной в Манчестере и рейсом из Нданги. Если таковой связи действительно не было, это означало, что в Манчестере находится новый источник вирусной геморрагической лихорадки. Не очень-то приятное допущение. И не очень-то вероятное, решил Стивен после недолгих раздумий. Несмотря на то что связь не удалось установить, она обязательно должна быть. Наверное, нужно взглянуть на проблему пошире.

Хотя природный резервуар лихорадки Эбола и других инфекций, вызываемых филовирусами, например болезни Марбурга, до сих пор не был установлен, Стивен знал: ученые уверены в том, что одним звеном в цепи событий являются животные — в частности обезьяны. Если ему не изменяет память, самый первый случай заболевания Марбургской лихорадкой был зафиксирован в немецком городке Марбурге в 1960 году, когда работник медицинского учреждения заразился от лабораторной обезьяны, привезенной из Африки. Если бы оказалось, что эта женщина из Манчестера контактировала с животными — может быть, в качестве «друга братьев наших меньших» или в роли добровольного помощника в зоопарке, — то можно было предположить, что именно так она и заразилась. Это был бы самый благоприятный исход, но самый маловероятный.

Стивен вернулся в Министерство внутренних дел за папкой, которая должна быть готова к половине третьего, если мисс Робертс поработает во время обеденного перерыва над информацией, предоставленной властями Манчестера. Конечно, исполнительная секретарь все сделала, и когда Стивен вошел в ее кабинет, фиолетовая папка уже ждала его на столе. Сама Джин ушла перекусить, но оставила ему на папке записку с пожеланием удачи. Стивен написал ответную записку с благодарностью. Выйдя из здания, он остановился на тротуаре, размышляя, взять ли папку с собой домой, но в итоге решил воспользоваться услугами медицинской библиотеки в Лондонской Школе гигиены и тропической медицины, где у него был читательский билет. Так у него будет доступ ко всем книгами и научным журналам, которые могут понадобиться.

Первая страница в папке «Сай-Мед» называлась «Первичные жертвы». Выяснилось, что Хэмфри Барклай последние четырнадцать лет работал служащим среднего звена в Министерстве иностранных дел после недолгого периода работы в Министерстве сельского хозяйства и в Министерстве здравоохранения и социального обеспечения. Получив степень бакалавра искусств в области географии в Даремском университете, Барклай сразу поступил на государственную гражданскую службу. Двумя годами позже он женился на Мэрион Корт-Браун, дочери биржевого маклера из графства Саррей, с которой познакомился в университете. Результатом этого брака были две дочери, Тэмсин и Карла.

Через некоторое время продвижение Барклая по служебной лестнице застопорилось, и за последние четыре года его работа никогда не получала оценку выше «удовлетворительно». Во многом это было обусловлено его болезнью, поскольку он периодически страдал от сердечных проблем, хотя после хирургической операции, проведенной в начале этого года, его здоровье значительно улучшилось.

Отправка Барклая в Ндангу было своего рода проверкой со стороны начальства, желавшего выяснить, заслуживал ли он продвижения по службе. Этот факт был известен Барклаю, и он старался сделать все как следует, судя по отзывам его непосредственного начальника, сэра Брюса Коллинза. Конфиденциальное расследование, проведенное Спецслужбой,[7]показало, что Барклай был добропорядочным гражданином — честным, прямым и надежным до степени занудства. Вздохнув, Стивен взялся за следующий файл.

На момент смерти Энн Дэнби было тридцать три года, она была не замужем и жила одна в квартире на Палмер Корт — элитном квартале в западном районе Манчестера. Она закончила Манчестерский университет по специальности «программист» и работала сотрудником по информационным технологиям в «Тайн Брукман», крупном издательстве научной литературы. Ее родители тоже жили в Манчестере, у нее был брат Джон, который жил и работал в Лондоне в рекламной компании. По общим отзывам, Энн была спокойным и уравновешенным человеком, даже, по словам соседей, слегка нелюдимой, — хотя тот факт, что в университете она участвовала во многих общественных мероприятиях, свидетельствовал об обратном. Никто из опрошенных не мог придумать причину, по которой Энн Дэнби могла бы решиться на самоубийство, и то, что этот поступок мог быть связан с ее болезнью, казалось весьма вероятным. Она не покидала страну с 1998 года, когда ездила по туристической путевке на Майорку, судя по всему, одна. Она никогда не была в Африке и не имела никаких контактов с приехавшими оттуда.

Стивен покачал головой и снова вздохнул. Эти две биографии не связывало абсолютно ничего, что помогло бы выбрать направление поисков. Он даже не представлял, с чего начать, а первый шаг, по его мнению, определял все — будь то первый шаг в путешествии или первый ход в шахматах. Если он окажется неверным, будет трудно снова нащупать почву под ногами. Изучив список под названием «Вторичные жертвы», Стивен также не обнаружил ничего полезного — вполне понятно, каким образом эти люди заразились вирусом. Трудно было остаться равнодушным к трагедии, которая отняла столько юных жизней: стюардессе и медсестре было едва за двадцать.

Стивен наметил несколько ключевых моментов для будущего плана действий. Он очень рассчитывал на грядущий отчет из лаборатории Портона, который должен был установить, были ли эти две вспышки заболевания вызваны одним и тем же вирусом. Если окажется, что нет — а Стивен искренне надеялся, вопреки здравому смыслу, что так и будет, — он сосредоточит все усилия на том, чтобы выяснить, где Энн Дэнби могла подхватить болезнь, начиная с контакта с животными. Если, что более вероятно, эти два вируса окажутся идентичными, он сделает ставку на выяснение связи между Энн Дэнби и рейсом из Нданги, несмотря на то что властям ничего не удалось установить. В любом случае, завтра утром придется ехать в Манчестер. А пока Стивен решил изучить всю имеющуюся информацию о филовирусной инфекции — в частности отчеты о прошлых вспышках заболевания. Он начал с эпидемии Эбола в 1995 году в Киквите, в Заире, когда из 360 заболевших, которым был поставлен диагноз, погибло 80 процентов…