В этом мне помогло правительство. Оно выплатило мне такую компенсацию, что даже Селеста присвистнула, узнав сумму. А ее счета удивят любого.

Поэтому, я сижу, любуясь своей будущей женой и жду завтрашний день, чтобы стать семьей и обрести жилье.

Завтра будет важный день, возможно, самый важный день в моей жизни.

Селеста

– Мы со всеми поедем вперед, я все проверю, а ты приедешь сразу к церемонии, Селеста. – Говорит мне Келси.

Я смотрю в ее большие голубые глаза, цвета летнего неба и улыбаюсь. Как эта маленькая, хрупкая девушка, которая столько пережила, может быть такой открытой, доброй и чувствительной?

Она столько лет была прикована к инвалидному креслу, пережила множество операций, научилась ходить, а теперь поступает в колледж, чтобы стать врачом. Чтобы помогать людям.

Когда она узнала, что мы хотим купить ранчо, то прыгала от радости. Сказала, что проживет с нами до начала занятий, а потом будет приезжать на каждый день благодарения и рождество.

Я только рада видеть ее у нас дома.

– Нил отвезет тебя, чтобы Киллиан не переживал, как ты доберешься. На лимузине. – Улыбается сестра моего будущего мужа.

– Ох уж этот лимузин. Вы считаете, что это хорошая затея? – Вздыхаю я.

Маленькая церемония в небольшом ресторанчике с лимузином, свадебным платьем и самыми близкими людьми. Лимузин тут не вписывается.

Я смотрю на себя в зеркало. На мне белое приталенное платье с вырезом сбоку и на тонких бретелях. Корсет не украшен ни камнями, ни кружевом, я остановилась на атласном материале без излишеств, а сзади небольшой шлейф. От фаты я отказалась, было бы странно надевать символ невинности и чистоты, имея на руках маленького ребенка. Поэтому, Келси образ показался простым. Я выпрямила волосы, которые струятся по моей спине и сделала легкий макияж.

– Я поехала, выезжаешь через пятнадцать минут. Нил уже внизу, ждет тебя в лимузине. – Напоминает она.

– Спасибо, Келс. – Говорю я, обнимая ее.

– Я же говорила, я всегда хотела иметь сестру. – Отвечает она.

***

Я подхожу к зеркалу в последний раз и спускаюсь вниз. Выхожу из дома и вижу черный лимузин, который припаркован рядом. Сажусь в него и опускаю перегородку.

– Ну что, поехали? – Говорю я, обращаясь к Нилу.

Но за рулем не он.

– Поехали. – Отвечает мужчина. – Давно хотел познакомиться со своей невесткой. – Произносит он и блокирует двери.

Чему меня учил Нил? Отбиваться. стрелять. Но отбиваться пока не от кого, стрелять нечем. Да, точно не паниковать.

– Где Нильссен? – Спрашиваю я, стараясь сделать голос как можно спокойнее.

– В багажнике. Но он пока еще жив. – Отвечает незнакомец. – Можешь называть меня Лазарем.

– Селеста. Зачем вы меня похитили? – Спрашиваю я.

Дрожь в руках не унимается.

«Ты в опасности, всегда носи с собой оружие» . Говорил мне Нил, но сегодня пистолета у меня нет. Да и наряд не подходящий. Я на каблуках. Их можно сбросить. Но что делать с платьем? Хотя сейчас платье мне совершенно не жаль. Я могу укоротить его, пока мы едем. Хотя бы для того, чтобы попытаться сбежать. А как же Нил? Я не могу его бросить.

Новый знакомый оставляет заданный мною вопрос без ответа, и я пытаюсь еще раз.

– Зачем я вам нужна? – Спрашиваю я, оглядываясь.

– Ты же не глупая девочка. – Отвечает он. – Мне нужен твой отец. Ну и мой сын тоже не помешает. Но после того, как я убью Алана, тогда я отпущу вас. Не переживай. Если вы будете хорошо себя вести, Если же нет, то будем разговаривать по-другому. Я всегда следил за своим сыном. И за тобой. И какого было же мое удивление, что дочь моего главного врага и мой сын вместе. Еще и заделали ребенка. Гребанные Ромео и Джульетта. Но я изменился. Теперь, я могу пообещать, что отпущу вас с Киллианом, но на моих условиях. Ради внука.

Он закрывает перегородку, и дальше мы едем молча. Я разуваюсь, глубоко вздыхаю и рву платье по шву.

Когда на мне остается лишь короткая юбка, вместо длинной и красивой, я осматриваюсь. Так, тут есть бар. Можно попробовать разбить фужер и использовать его как оружие.

«Всегда думай, в опасности ты должна выжить любым способом» Говорил мне Нил, когда проводил обучение.

Мне нельзя бросать его. Нужно искать дальне. Нож для колки льда тоже подойдет, благослови Господь этот лимузин.

Я прячу его в сумочку, вместе с осколками фужера. Ножка от фужера будет действовать как нож, а осколки помогут развязать веревки, если вдруг Нил будет связан.

Не знаю, сколько еще мы едем, но когда наконец-то останавливаемся, я готова ко всему.

Лазарь открывает дверь лимузина и протягивает мне руку.

– Где Нильссен? – Спрашиваю я. – Я хочу его увидеть.

– Ты не в том положении, чтобы задавать вопросы, деточка. – Смеется Лазарь.

– Я никуда не пойду, пока не увижу своего друга. – Говорю я.

Лазарь вздыхает, закатывает глаза, а потом говорит, идем к багажнику.

Я выхожу из машины, осматриваюсь. Четыре человека с оружием против меня с ножом для колки льда. Я проигрываю в любом случае.

Вижу, как Нила вытаскивают из багажника. Он весь в крови. Слезы катятся по моим щекам и я бросаюсь к нему.

– Нил, прости, это все из-за меня. Нил, ты в порядке? – Спрашиваю я. – Мы выберемся, я обещаю. Выберемся.

– Прости меня за все, Селеста. За то, что я стал твоим ночным кошмаром, за то, что испугал тебя. Надеюсь я исправился. Чтобы не случилось, ты не виновата. Помни это. – Произносит он, закашливаясь.

Двое мужчин берут меня под руки и начинают тащить вслед за Лазарем, который заходит в заброшенное здание.

Они тащат меня, но я вырываюсь. Я вижу, как Нила ставят на колени перед автомобилем. Я вижу, как он бросает на меня свой последний взгляд полный сожаления, вижу, как один из амбалов поднимает пистолет и зажмуриваюсь. А потом слышу выстрел и удар.

Я открываю глаза и вижу лежащего на земле друга, которого только что убили.

Я начинаю кричать от бессилия, но к моему лицу прикладывают какую-то тряпку, со сладковатым запахом и я теряю сознание.

Киллиан

Мы сидим в автомобиле Алана и едем в неизвестность. Все, что мы знаем, что Селеста похищена и в руках у моего папочки. Он прислал фото моей девушки, находящейся без сознания. И координаты места.

Взяв оружие с собой мы выдвинулись. Я знал, что это ловушка, но когда на кону стоит жизнь Селесты, то я готов пожертвовать всем, лишь бы она была жива.