Взгляд Гриффина снова задержался на Дане. Несмотря на ее скромную позу, юбка слегка приподнялась на коленях, чуть обнажив бедро. А из тугого пучка на затылке выбилось несколько непокорных прядей. Мягкие локоны вились у виска и вокруг уха. Он до сих пор не мог забыть эти шелковистые локоны и тепло ее губ.

Черт!

Отвернувшись, он уставился в окно.

Все изменилось в мгновение ока.

Тот поцелуй в офисе – это одно. Но поцелуй в аэропорту… Дело даже не в том, что она поцеловала его, хотя, признаться, он был застигнут врасплох. Главное – как она это сделала. Так нарочито. Так спокойно. И хотя все вышло неожиданно, смысл был ясен. Я – хозяйка своих чувств, вот что она хотела сказать.

Но на самом-то деле ни о каком контроле над чувствами не было речи ни с его, ни с ее стороны. В одно мгновение лед растаял в охватившем их пламени. Это пламя буквально обожгло его, но не успел он сообразить, что происходит, как она уже отпустила его и смотрела с таким равнодушным спокойствием, словно только что пожала руку его деду.

Так что же это все-таки было? Действительно ли она так же, как и он, потеряла над собой власть? Или у него всего лишь разыгралось воображение?

Да какая ему, в сущности, разница? Разве человек в здравом уме станет обращать на нее внимание? Она резка и неуживчива, как акула, мучимая зубной болью. Ненавидит мужчин. До смерти боится проявить свою женскую сущность.

Иными словами, твердыня, достойная того, чтобы попытаться взять ее приступом.

Гриффин мрачно улыбнулся. Взять приступом? Что за вздор! Возродить “Дейта байтс” – вот за что действительно стоило побороться. Пытаться же превратить Дану Андерсон в обычную, нормальную женщину – напрасный труд. Пусть этим занимается кто-нибудь другой.

Например, этот ее Пижон.

Но кто, кроме него, Гриффина, сумеет доказать ей, что пламя страсти может быть намного более опасным и обжигающим, чем огонь гнева?

Гриффин нахмурился. Воистину он сошел с ума!

– Вы можете ехать чуть быстрее? – обратился он к водителю.

Взглянув в зеркало заднего вида, шофер устало вздохнул. Еще один полоумный из Нью-Йорка, приехавший погреться на солнце, но слишком суетливый и нетерпеливый – никак не может расслабиться.

– Конечно, – отозвался он, – нет проблем.

“Отель де лас Пальмас” располагался в большом, недавно выстроенном здании на самом берегу океана. Он напоминал огромный, чересчур пышно украшенный свадебный торт.

– Занятно, – произнес Гриффин, когда они очутились в богато убранном вестибюле.

Это были первые его слова с тех пор, как они сели в самолет. Решил выбросить белый флаг? Что ж, она не имеет ничего против. Невозможно два дня работать вместе, не общаясь друг с другом…

– Очень занятно, – отозвалась она.

Этим поцелуем ей явно удалось добиться цели. Застигнутый врасплох, он потерял почву под ногами. Это открытие приятно поразило Дану. Не так уж долго осталось терпеть его общество, скоро все будет позади. Они улетят обратно в Нью-Йорк, а там через пару недель “Дейта байтс” окончательно встанет на ноги.

А она – она будет вице-президентом. О таком ей и не мечталось. Артур будет ею гордиться. Он будет так…

Дана едва не застонала. Как же удивится и расстроится Артур, когда не застанет ее вечером дома. Из-за всей этой неразберихи и спешки она совсем забыла позвонить и предупредить его.

Как только она окажется в номере, первым делом исправит эту оплошность.

У дежурного администратора были тонкие усики и ослепительная улыбка. На нем был темный смокинг с узкими лацканами и аккуратный галстук-бабочка.

Пожалуй, многовато бабочек на этой неделе, подумал Гриффин. К тому же как может человек улыбаться, сообщая, что для представителей корпорации “Дейта байтс” не было зарезервировано никаких номеров?

– Проверьте еще раз, – сказал Гриффин.

– Бесполезно, сэр. Я просмотрел весь банк данных. Ни…

– Проверьте! – рявкнул Гриффин. – Андерсон, кто должен был зарезервировать отель?

– Откуда мне знать?

– Как это – откуда? – саркастически заметил Гриффин. – Ведь вы же занимались этим проектом!

– Ничего подобного. – Похоже, перемирию пришел конец. – Вы разве забыли, что отвечал за него Дейв?

– Ладно. Наверное, Дейв все напутал и зарезервировал номер на свое имя. Форрестер. – Он снова повернулся к администратору. – Пишется с двумя “р”.

– Форрестер, Форресте… – Мужчина покачал головой. – Боюсь, и на это имя тоже ничего нет.

– Тогда Маккенна. – Гриффин с трудом подавлял растущее раздражение.

– Посмотрим… Макинтош, Макдугал… Нет, Маккенну тоже не вижу.

– Отлично, – вздохнул Гриффин. – Значит, для нас номеров нет.

– Боюсь, что так, сэр.

– Что ж, придется это исправить. – Гриффин вежливо улыбнулся. – Нам нужен номер.

– Два номера, – с милой улыбкой проворковала Дана. – На разных этажах…

– Трехкомнатный номер, – оборвал ее Гриффин. – С большим холлом, где мы могли бы принимать наших партнеров, с двумя спальнями – отдельными спальнями и отдельными ванными. У вас такие имеются?

– Разумеется, сэр. – Администратор смахнул с лацкана невидимую пылинку. – Но, к сожалению, они все уже разобраны.

– То есть как – разобраны?

– Боюсь, они давно зарезервированы. Еще несколько месяцев назад.

Спокойствие, мысленно скомандовал Гриффин. Удушив администратора на месте, он вряд ли решит проблему. Этот тип, наверное, и на смертном одре не перестанет улыбаться.

– Понимаю, – сдержанно сказал Гриффин. – В таком случае последуем совету моей помощницы. Два номера, пожалуйста.

– Совету вице-президента компании, – поправила Дана. – Два отдельных номера на разных этажах. И, если возможно, в разных концах здания.

– Три номера, – прорычал Гриффин сквозь зубы. – На одном этаже. Желательно смежных.

– Мне очень жаль, сэр, – со вздохом покачал головой администратор. – Но трех свободных номеров тоже нет.

– Тогда два. – Гриффин едва сдерживался. Улыбка на лице администратора наконец померкла.

– Сэр, у меня нет… Все номера давным-давно заняты. Впрочем, один все же есть…

– Мы его берем.

Дана коснулась его руки.

– Маккенна…

– В чем дело? – резко обернулся он.

– Мы не можем жить в одном номере.

– Вы что, не слышали, что он сказал? Это единственное, что у него осталось.

В его голосе послышались угрожающие нотки, но Дану это ничуть не смутило.

– Мне какое дело? Я не допущу, чтобы нас поселили в один…