— Я не отшельник, леди Фицджералд, — отвечал Эш без всякого юмора.

— Нет, конечно, вы не отшельник, во всяком случае, не на длительный срок, — сказала леди Фиццжералд, улыбаясь Кэролайн. — И женщины Англии за это перед вами в долгу.

Кэролайн едва не рассмеялась, когда Эш состроил жалкую гримасу, стоя позади вдовы.

— Все женщины Англии? Я не представляла, что мистер Блэкуэлл пользуется такой популярностью.

Леди Фицджералд рассмеялась так заливисто, что заставила других гостей неуклюже присоединиться к ней.

— Я очарована, мисс Таунзенд! Совершенно очарована! Вот вам моя рука, и пойдемте-ка, я покажу вам мой салон, а тем временем вы подробнее расскажете мне о мисс Таунзенд из Бостона.

Послушно взяв руку леди Фицджералд, Кэролайн нежно держала ее, боясь причинить боль такой деликатной даме.

— Боюсь, это скучная тема для разговора, миледи. Лучше бы вы рассказали мне о себе!

— Глупости! Что касается меня, то обо мне всем все известно, тогда как вы, моя дорогая, для всех загадка. Поэтому… — Она отвела Кэролайн в сторону. — А вы, случайно, не квакерша[2], мисс Таунзенд?

— Что… простите?

— Извините меня. Но ваше платье? Мое первое впечатление, что вы в глубоком трауре, но тогда вы бы не пришли сюда, не так ли? — Леди Фицджералд снова рассмеялась. — И тогда я подумала, наверное, вы глубоко религиозны.

Леди Фицджералд хлопнула в ладоши, словно аплодируя собственной проницательности.

Кэролайн мгновение смотрела на нее и затем поняла, что радость этой дамы абсолютно искренняя и в ее словах нет ни намека на желание унизить ее. «О Боже! Я действительно выгляжу как квакер».

Кэрол покачала головой:

— Ваша логика безупречна, я тоже замечала, что, если человек принадлежит к какому-то течению религии, он одевается как-то особенно — и я, к сожалению, неосознанно действую так же. — Кэрол улыбнулась, уверенная, что леди поняла ее. — Кажется, я совсем не разбираюсь в моде. И боюсь, леди Фицджералд, мои вкусы слишком примитивны даже для квакеров.

Леди Фицджералд покачала головой:

— Никогда не слышала, чтобы квакеры избегали кого-то из-за недостатка атласа, но что за странная удача, если вам удалось это!

Кэролайн поспешила ответить, стараясь, чтобы ее голос не содержал намека на неодобрение, просто чтобы выпутаться из этой неловкой ситуации:

— Продавец в Бостоне заверил меня, будто скромные приглушенные тона всегда в моде, но сейчас я думаю, что, наверное, неправильно поняла его. — Кэрол пожала плечами. — Но может быть, это к лучшему? Английские леди такие элегантные, я все равно не смогу соперничать с ними.

— Какой несносный вывод! Вы не только можете соперничать, но и должны, — с уверенностью возразила леди Фицджералд, — что касается их, то, поверьте мне, они без колебаний станут безжалостно соревноваться с вами.

— Я не знаю, как девушка, которую приняли за квакера, может нарушить спокойствие стольких прелестных леди, ваша светлость.

— Ах! Юность побеждает благоразумие, мисс Таунзенд! Вы разворошили осиное гнездо, ибо этот великолепный мужчина не спускает с вас глаз. Они готовы растерзать каждую женщину от шестнадцати до шестидесяти, лишь бы стать чуть ближе к нему.

Кэролайн вздохнула и покачала головой:

— Незавидный приз за расцарапанное лицо!

— Вы не собираетесь бороться, чтобы разогнать их? — спросила она.

— Я уверена, что не имею права делать это, леди Фицджералд. Но я не принесу в жертву собственное достоинство ни одному мужчине, особенно такому.

Кэролайн бросила взгляд на дендрарий, где прогуливался Блэкуэлл, делая вид, что любуется кустами роз.

— Расскажите мне о ваших интересах, мисс Таунзенд, — предложила леди Фицджералд.

— Меня интересует образование, то есть идея о всеобщем образовании и университетах для женщин.

Кэролайн улыбнулась.

— Всеобщее образование? — удивленно повторила леди Фицджералд.

— Это основа всякой демократии, только образованный народ способен понять свою власть.

— Я ждала, что вы расскажете что-то о своих интересах в области ботаники или искусства, но что за шокирующее открытие принимать реформатора у себя в доме! — Взгляд леди Фицджералд исполнился настоящего изумления. — Мой последний муж был бы взбешен.

— Извините меня, если…

— О, не извиняйтесь! Все, что приветствовалось, всегда огорчало Джорджа. Но я не подозревала, что американские девушки настолько умны! — воскликнула леди Фицджералд. — Что ж, вы, должно быть, ощущаете себя представителем своей страны? Вы обладаете смелостью, мисс Таунзенд, играть рабочую лошадку.

— Спасибо, леди Фицджералд. Смелость всегда двойственное благо, я клянусь, что меня чаще бранили из-за моих манер, нежели поощряли. Но я решила не изменять себе, несмотря ни на что.

— Браво, мисс Таунзенд! Вы неподражаемы!

— Тогда, с вашего позволения, я останусь такой, какая есть, и, надеюсь, хотя бы этим, за неимением другого, произведу незабываемое впечатление на моих новых друзей.

Затем, сделав еще один тур по комнате, женщины вернулись в холл, где Кэролайн поджидал ее покровитель. Взгляд Кэрол с вызовом устремился на Эша.

«Он выглядит великолепно, притворяясь, будто ему все равно, но, не сомневаюсь, готов отдать меня на съедение любому!»

— Не позволю никому сказать что-то против моего приятного открытия — моей чудесной американки! — заявила леди Фицджералд, обращаясь ко всем, кто стоял рядом, и, потянувшись к Кэролайн, похлопала ее по руке, как будто она была ее любимой собачкой. И затем обратила свой знаменитый, полный удивления взгляд на Эша. — Она ваша подопечная, мистер Блэкуэлл! И это налагает на вас ответственность, сэр, окружить ее вниманием и комфортом! Разве ее выходное платье не ваша забота?

Щека Эша дрогнула, выдавая его раздражение, и все же ему удалось ответить вежливо:

— Как вы сказали, мисс Таунзенд — уникальная особа, но также и очень упрямая. Миссис Фицджералд, я не берусь советовать женщине, как одеваться. Кроме того, что я понимаю в нижних юбках, не говоря уже о более деликатных предметах женского туалета?

Стоило ему закончить фразу, как дамы, наполнявшие патио, захихикали и покраснели от изумления. Все дамы, кроме Кэролайн, которой не посчастливилось задуматься, насколько Эш дока в области женского гардероба.

— Что понимаете? — наконец ответила леди Фицджералд. — Но я уверена, что мужчина с вашими возможностями может обратиться за советом к лучшему кутюрье, когда речь идет о таком деликатном вопросе, как женские туалеты.