— Ты можешь говорить что угодно… Но я прошу тебя не клясться в том, чему не веришь сам. — Ее глаза наполнились слезами. — Это то, что нас разделяет. Ты ценишь людей по их статусу, по их богатству, а женщин, я думаю, особенно.

— Не всех женщин! — возразил Эш. — Не тебя!

— Почему не меня? Я бедна, Эш. Совершенно бедна, и моя семья так же много делает для меня, как обитатели луны. — Словно защищаясь, Кэрол скрестила руки на груди. — Я знаю, насколько беззащитна женщина в этом мире. И я пользуюсь каждой минутой того преимущества, которое у меня есть благодаря следованию правилам, и убеждаюсь, что никто не замечает меня. Но я могла бы очень легко оказаться на месте Марго. Когда я смотрела на нее у Кроули в тот вечер, я понимала: моя жизнь могла сложиться так же или как у Дейзи.

— Я не хочу этого. — Эш взял ее за плечи, мягко удерживая на месте, в последний раз пытаясь убедить ее передумать. — Ты права насчет Марго. Я был жесток по отношению к ней. Жесток и эгоистичен, и поэтому только через день поехал в Беллевуд. Я не хотел повторить ту же ошибку, которую совершил в Индии. Не хотел фокусироваться только на своих желаниях и забывать о других. И прежде всего я мечтал доказать тебе, что изменился.

— О чем ты говоришь?

— Я готов был сразу последовать за тобой, что почти и сделал, но затем вспомнил взгляд Уинстона, когда все его планы рухнули. Он хотел уничтожить меня. Я ударил его и унизил, но тем дело не кончилось, я не мог оставить Марго наедине с ним.

— Ты… спас ее?

— Просто вытащил ее из мертвой хватки Ярдли. Затем отослал ее в Бат сменить обстановку. — Эш пожал плечами. — Я не хотел, чтобы на моих руках была кровь еще одной женщины, и знаю, что, если бы что-то случилось с ней, я потерял бы тебя навсегда.

— Ты спас ее.

Кэролайн внезапно посмотрела на него, словно он осветил небо и расставил звезды по своим местам, и все ради нее — и Эш наслаждался этим.

— И сейчас хочу дать деньги на твой колледж.

— Не так быстро, мистер Блэкуэлл, не так быстро. Леди Фицджералд уже пообещала принять решительные меры и поддержать мои усилия. И, несмотря на то, что ее покойный муж явно не одобрил бы подобного начинания, она собирается дать школе его имя.

Кэрол рассмеялась, когда Эш привлек ее к себе.

— Скажи, что выйдешь за меня, Кэролайн, или я тоже применю решительные меры.

— Решительные меры?

— Я расскажу деду, что схожу с ума по одной невозможной американке, которая отказалась от всех попыток сделать из меня благопристойного джентльмена.

Кэрол зажала его лицо в ладонях и посмотрела ему в глаза.

— Да, Эш Блэкуэлл, я выйду за тебя. Хотя все твои друзья будут думать, что тебя заставили сделать это.

— Тогда я буду открыто демонстрировать свои чувства к моей красивой невесте, всюду и всегда, когда только смогу. И тогда очень скоро все станут говорить, как ты мила, что обратила внимание на такого похотливого мужчину, более того, решилась выбрать его в мужья.

— Похотливого? Но с этим покончено! — воскликнула она, ее щеки зарделись при этой мысли.

— Не уверен… — Эш поцеловал голубую жилку пульса за ее ухом и прошептал: — Так что вы понимаете, мисс Таунзенд: вам не остается ничего другого, как выйти за меня, так как я по-прежнему нуждаюсь в сильной руке и хорошем наставнике.

— Эш! — вздохнула Кэрол, все ближе прижимаясь к нему, пока тепло между ними не стало ощутимым. — Мне кажется, я перестала чувствовать границу между своими снами и реальностью. Ты заставляешь меня чувствовать себя так, словно я опять бродила во сне и только сейчас проснулась.

— Кэролайн! Моя дорогая шапероне! — сказал Эш и, обняв ее, чуть-чуть приподнял в своих сильных руках. — Я намереваюсь вести себя дурно всю оставшуюся жизнь.

Кэрол рассмеялась и сразу же превратилась в искусительницу — олицетворение его мечтаний, а он закружил ее в приливе радости.

— Я надеюсь, мистер Блэкуэлл!