class="p1">– Не думаю. Но папа сказал, что это покушение на убийство. Тому, кто это сделал, грозит долгий тюремный срок. – Расмус хихикнул.

– Виновного найти будет не так уж и сложно, правда ведь? Ведь все видели, что там произошло, – сказала я рассеянно, хотя все мое тело дрожало от напряжения.

– Было темно, в драке участвовало много народу, но я слышал, что нож был только у одного.

– У кого? – спросила Тереза, и ее глаза загорелись от нетерпения.

Расмус наклонился поближе. Видно было, что он наслаждается всеобщим вниманием. Я задержала дыхание, я боялась, что сейчас он назовет имя моего брата. Я не знала, что именно сделаю в этом случае.

– А нож был у… – сказал Расмус, оглядывая всех собравшихся, – у Джексона.

Я вдохнула и несколько секунд не дышала, а потом выдохнула весь воздух, пытаясь унять колотящееся сердце.

– Конечно, – сказала Тереза, закатив глаза, и все остальные тоже закивали, вот только я ни на мгновение не поверила тому, что сказал Расмус. Все боялись Джексона, и если бы нож действительно был у него, никто бы в этом не признался.

– Ты мне не веришь? – сказал Расмус, оборачиваясь ко мне.

– Какая разница? – пробормотала я, не желая вступать в перепалку.

Расмус шагнул в мою сторону и встал прямо передо мной, так близко, что я чувствовала его дыхание. Он прижался ко мне, наполовину в шутку, наполовину всерьез.

– Тебе нужно научиться слушать, придурочная! – Он улыбнулся.

Остальные захихикали, Расмус схватил меня за шею и наклонил мою голову вниз. Потом он засмеялся так громко, что забрызгал мне щеку слюной, отпустил меня и отошел.

– Ты в порядке? – спросила Тереза.

Я подумала, что буду в порядке только тогда, когда кто-нибудь вонзит нож в живот Расмусу, но сдержалась и кивнула:

– Все нормально.

К нам подошел Юнас. Он работал ассистентом на переменах, патрулировал коридоры и отвечал за то, чтобы все было в порядке. Каждый раз, когда я видела его загорелые руки и ясные голубые глаза, у меня в животе все сжималось. Не знаю, почему он мне так нравился. Может быть, все дело было в длинных светлых волосах, а может быть, в том, что ему было двадцать пять и он водил мотоцикл. Иногда я видела, как после школы он мчался прочь на своей «Ямахе».

– Что случилось? – спросил он у меня, но вмешалась Тереза.

– Эта поножовщина! Какой ужас!

– Да, но не переживайте. Мустафа справится, он скоро вернется, а полиция схватит того, кто это сделал.

– Вы так думаете? – Тереза улыбнулась.

– Абсолютно уверен, у них уже есть свидетели. – Он замолчал и посмотрел на меня: – Можно мне с тобой поговорить, Лидия?

Тереза помрачнела и вместе с другими тремя девочками из нашего класса удалилась.

Юнас прислонился к подоконнику.

– Я уже несколько дней не видел твоего брата, что с ним?

– Все нормально, – сказала я, уставившись на потрепанный линолеум.

– Ты ведь знаешь, что я просто хочу помочь, правда? Это моя работа.

– Он немного простужен.

– Надеюсь, ничего серьезного?

– Нет, он придет завтра.

– Отлично. – Юнас кивнул. – Передай ему, что сегодня вечером в молодежном клубе турнир по бильярду. Я буду там до десяти, так что, если он почувствует себя лучше или захочет поговорить, пусть приходит. И ты, конечно, тоже.

– Хорошо, – ответила я, и в это время раздался звонок на урок.

Когда я вернулась домой, на кухне был полный бардак. Масло, хлеб и сыр стояли на столе, кто-то пролил какао на пол. Дани сидел в своей комнате и играл в «Зельду».

– Тебе лучше?

– Да, – сказал он, не сводя взгляда с экрана.

– Хорошо. Нам нужно прочитать письмо от твоего классного руководителя, посмотреть, что ты пропустил.

– Знаю, но пока не хочу.

Он громко засмеялся, пройдя очередной уровень, залез рукой в пакет с шоколадными хлопьями, стоявший у него на коленях, и засунул их в рот.

– Что значит не хочешь? Ты что, забыл, о чем мы говорили сегодня ночью?

Дани умоляюще посмотрел на меня:

– Мы можем просто забыть об этом?

– Ты шутишь, что ли? Ты был очень расстроен, а я обещала тебе помочь.

– Я изменился, понятно? Все в порядке.

– Нет, не в порядке! – я уже почти кричала.

– Лидия, займись своими делами и оставь меня в покое.

Он снова принялся за игру. Я почувствовала закипающую ярость, бросилась в комнату и выключила телевизор.

– Ты что делаешь, блин?

– Ты оставил на кухне еду, – прошипела я.

Дани зло посмотрел на меня, но все-таки встал, бросил геймпад на кровать и вышел из комнаты.

– Чертова сучка! – услышала я его бормотание.

Я уже собиралась уйти, но вдруг мой взгляд упал на дверь шкафа с одеждой. Я подумала о том, что говорили о Мустафе, и перед моими глазами всплыла окровавленная куртка Дани. Мне совершенно не хотелось этого делать, но я знала, что должна.

Я осторожно открыла шкаф, засунула внутрь руку и достала то, что Дани засунул туда вчера, потом бросилась к себе в комнату и закрыла за собой дверь.

Сердце билось в груди, когда я рассматривала футболку, чувствуя, какая она тяжелая. В нее что-то было завернуто. Я подошла к окну, чтобы разглядеть это на свету, и осторожно развернула ее. Я увидела, как на ткани проступили темные пятна, а потом сверкнуло лезвие.

Я стояла, разглядывая лежащий передо мной нож, и пыталась собраться с мыслями. Откуда он взялся? Это нож Дани? Или чей? И наконец, неужели он действительно такой дурак?

Когда ко мне вернулась возможность соображать, я завернула нож обратно в футболку и засунула ее поглубже к себе в сумку. Все мое тело дрожало, я пыталась понять, что мне делать. Первой моей мыслью было рассказать Дани, что я нашла нож, но я тут же передумала. Я не хотела, чтобы он разозлился, я не хотела слушать никаких объяснений. Но нужно было что-то сделать, я не могла просто оставить нож на месте.

Я вышла в коридор. Дани вернулся в свою комнату. Я услышала звук включившейся видеоигры, крикнула, что пойду прогуляюсь, и сбежала вниз по лестнице на улицу.

Несмотря на то что я прожила здесь всю свою жизнь, я чувствовала себя потерянной. Я столкнулась с женщиной в большой стеганой куртке, она накричала на меня и велела мне смотреть, куда я иду. Я обошла весь квартал, прошла мимо парикмахерской, в окнах которой висели фотографии женщин с объемными прическами, киоск, где продавали дешевые конфеты.

Дани не понимал, насколько все серьезно. Если Мустафу пырнул ножом именно он, его все равно найдут. Может