внутреннего критика невозможно избавиться полностью, зато его можно приструнить. И он станет похож скорее на карикатурного персонажа, чем на страшного тролля. Найджела и его братию можно усмирить. И тогда, превратившись из монстра в пустое место, наш критик будет побежден.

Прошло около месяца – полная тишина, и вот – звонок от моего друга.

«Я закончил сценарий, – ликовал он, – и думаю, должен тебя поблагодарить. Я ежедневно веду утренние страницы, они определенно помогли мне справиться с внутренним критиком, и тогда работа пошла как по маслу».

«Вот видишь! – отвечаю я. – Не обязательно превращать писательство в форсированный марш».

«Точно, – соглашается мой друг, – пожалуй, я даже смогу получать от него удовольствие».

«Только не забрасывай страницы», – уговариваю я.

«Ты ведешь их столько лет – твой внутренний критик, должно быть, уже испарился».

«Вообще-то, нет, – объясняю я. – Но я научилась относиться к нему как к карикатурному персонажу, который привык вредничать без причины. Я пишу – он критикует. Я научилась работать, не обращая внимания на ядовитые замечания. Ты тоже можешь свести его влияние к минимуму. Просто продолжай вести страницы, а он пускай причитает».

Снижаем планку

Лето, три часа пополудни. По ярко-голубому небу плывут белые пушистые облака, похожие на пасущихся овец. Собака умоляет выйти с ней на улицу. Мы отправляемся вверх по склону горы. Лили не обижается, если прогулка оказывается непродолжительной, но долгие и дальние вылазки доставляют ей больше радости. Она навострила уши, заслышав трель певчей птицы в ветвях попавшегося нам на пути можжевельника. «Лили, так здорово, правда?» – спрашиваю я. В ответ она тянет поводок. Видно, что физическая активность доставляет ей большое удовольствие. «Ну все, Лили», – говорю я – это наш сигнал, что мы достаточно удалились от дома и прогулка подошла к концу. На обратном пути мы останавливаемся, чтобы перевести дыхание и послушать птичьи серенады.

Войдя во двор, я спускаю Лили с поводка и позволяю ей порезвиться в саду. Она сует нос в мульчу, насыпанную под китайским кленом. На ее восторженной морде – грязные усы.

«Пора домой, Лили», – велю я. Неохотно повинуясь, она направляется ко входу в дом. Отперев замок, я приоткрываю дверь и спешу внутрь. Наша ежедневная прогулка благополучно окончена. Настало время другого ежедневного ритуала: писательства.

Я устраиваюсь в кабинете в своем большом кожаном рабочем кресле. Ставлю фоном альбом Сидни Булленса под названием «Где-то между небом и землей» (Somewhere Between Heaven and Earth). Эта роскошная музыка подталкивает меня писать. Я говорю себе, что написать нужно совсем немного. Это своего рода подкуп, «дешевый трюк», и я его использую, ведь он действует.

Слишком часто, думая о работе над новым произведением, мы представляем его целиком, и нас это пугает. «Вот бы написать сценарий, – думаем мы, – но ведь это же уйма усилий, а вдруг его никто не купит?» Такими мыслями мы убиваем в себе творчество. Мы установили слишком высокую планку. Куда лучше немного ее снизить: «Было бы здорово написать сценарий, и готов поспорить, мне это удастся – по странице за раз».

Я бы хотела поподробнее рассказать о том «дешевом трюке», которого гнушаются многие писатели. Суть его в том, чтобы установить низкую планку – «по странице за раз» – и стремиться к тому объему работы, который вам легко выполнить. Не задирая планку слишком высоко, можно обхитрить себя и добиться хороших результатов.

Люди часто говорят мне: «Джулия, ты так продуктивно работаешь». А я думаю: «Любой может работать продуктивно, если поставить достаточно низкую планку». Трудясь над этой книгой, я стремлюсь выполнять скромную дневную норму в две страницы. Этот объем кажется мне «идеальным» и вдохновляет меня на работу. Осиливая две страницы в день, за месяц я успеваю написать целых шестьдесят. По любым меркам это быстро. А способ достичь такой скорости – снизить планку.

Установка «написать хотя бы немного» приносит отличные плоды. Разумеется, это мой способ себя обхитрить, и то же самое я советую ученикам. Я на собственном опыте убедилась, что «тише едешь – дальше будешь» не значит «успокойся»: это значит «тише едешь – большего достигнешь», то есть закончишь начатое. Устанавливая планку достаточно низко, на посильную высоту, мы чувствуем удовлетворение от достигнутого результата после каждого рабочего дня. Я пробовала писать быстрее, но поняла, что теряю присутствие духа и начинаю пропускать дни.

Ставя перед собой труднодостижимые цели, скажем, писать по четыре страницы вместо двух, я истощаю свой внутренний источник. Пытаясь работать как можно быстрее, я замечаю, что мое письмо становится менее насыщенным. Мне нужно восстановить потраченные ресурсы, а значит, работать в умеренном темпе. Раз в неделю я должна устраивать себе творческое свидание, чтобы пополнить запас образов. Если работать в два раза быстрее, то придется удвоить и количество творческих вылазок. И вот мне уже нужно два свидания в неделю, а не одно. Чтобы их организовать, требуется все тщательно распланировать, и вскоре я впадаю в уныние. Одно творческое свидание в неделю и две страницы в день – проверенный рецепт. Во время своих вылазок я могу сходить в зоомагазин и полюбоваться гималайскими котятами. Или наведаться в цветочную лавку и купить бромелию. Еще один из моих излюбленных капризов – поход в магазин, где торгуют детскими книгами. В каждой из них содержится примерно столько новой информации, сколько я в состоянии впитать. Регулярно, но ненавязчиво подпитывая себя новыми знаниями, я наполняю свой внутренний источник, и тогда мне легко писать.

Недавно я обедала с одним молодым сценаристом. Одолев сорок страниц сценария, он оказался в творческом тупике. Во время нашего разговора выяснилось, что он написал их одним махом. И теперь не мог сдвинуться с мертвой точки. Он истощил свой внутренний источник, работая слишком быстро и не устраивая себе творческих свиданий.

«Сбавь обороты, – предложила я. – Попробуй писать по две страницы в день. Не выворачивайся наизнанку, если все и так идет хорошо». Я объяснила, что если он начнет писать медленнее, работа пойдет быстрее. Его одолевали сомнения, но он так отчаялся, что был готов испробовать на себе мой метод снижения планки.