class="p1">АЙРИН ЛАКС — ПОКОРИТЬ ГЕНЕРАЛЬНОГО

Глава 15

Громов

Подслушивать нехорошо.

Априори.

Но, услышав краем уха кое-что интересное, я не мог не подслушать дальше. Виола разговаривала с кем-то по телефону, и я напрягся за дверью.

— Ладно, не в размере дело!

Ого… Вот это тема.

Неужели Виола обсуждала меня? Спалилась моя зайка, ох, как спалилась!

— Он много раз кончал, едва протискивался между моих складочек. Один раз почти-почти получилось… — продолжила Виола.

Чтоооо?!

Нет, затряс головой.

Что за бред. Вранье! Стопроцентное…

Непродолжительная пауза.

— Его рекорд — минута. Минута попыток пристроить член. Потом короткое “агрх…” и все… — уверенно произнесла Виола.

Я опешил на миг и отступил от двери.

Не понял. Это что… такой стеб?

Или Виола нарочно говорила так, зная, что я подслушиваю ее разговор?

Минута, значит… Нихера себе у тебя со временем на “вы”!

Я стер пальцами испарину, выступившую на висках, вышел в коридор, наполнил у кулера два стаканчика холодной воды и осушил их махом.

Минута.

Ох, я тебе сегодня такую минуту устрою.

Снова подошел к двери, меня туда влекло.

— Не хватает еще стать его дыркой для снятия напряжения. Именно с такой просьбой он ко мне и завалился! — с чувством произнесла Виола.

Теперь я убедился, что разговор был обо мне. Ведь именно с просьбой помочь снять напряжение я пристал к Виоле.

Но, постой, красавица…. О какой жалкой минуте ты говорила?

Я просто обязан доказать обратное.

Я тебе таймер заведу, вредина. Заведу и ткну в лицо, чтобы ты поняла, как изумительно долго, вкусно и чувственно я могу долбить твою дырочку. Все твои дырочки…

Все! Больше ждать не стал.

Я рывком распахнул дверь в приемную. Виола аж подпрыгнула на месте, выронила телефон под стол и нагнулась за ним.

Пока она выпрямилась, я уже оказался за ее спиной, опустил одну ладонь на спинку кресла, вторую — на стол.

— Открой-ка, милая зайка, мне записи с камер. Вчерашние. Посмотрим их вместе… — попросил я.

— Вот, пожалуйста, — немного дрожащим голосом ответила Виола.

— Не те. Другие. Те, что пишут в приемной.

— Секундочку… — клацала по клавишам. — Хмм… Странное!

— В чем дело?

— Сбой. Вчера произошел какой-то сбой. Камеры не писали, — соврала моя искусительница.

Но я стоял близко-близко и ощущал, как изменилась температура ее тела, как задрожали крылья носика, как все-все в ней изменилось, напряглось…

Словом, врала моя порно-зайка!

Доступ к внутренним камерам есть только у меня и у нее. Точка…

Вот и доказательства. Других не надо.

Хотя… Я в работе дотошный и еще кое-что могу проверить.

Бред, конечно, но все же…

Проверю!

— Это все? — спросила Виола, вытянувшись по струнке.

Я выпрямился, отошел. Она расслабилась.

Поймав это мгновение, я быстро скользнул к ней и обнял за плечи, пальцами приподнял прядь светлых волос, выбившихся из прически и пристроил свои губы за ее ушко.

Пахло сладко, влажно, пряно у самой линии роста волос.

— Громов… — голос Виолы сел.

— Что, зайка моя? — шепнул, прижавшись губами, медленно скользнул языком по коже, собирая вкус.

Вверх, за ушком, вниз по шее, снова вверх, обхватив мочку.

Двигал языком по ней, крепко сжав пальцами плечо Виолы, потом шепнул в ушко:

— Готовь свою пилоточку, Виола. Чтобы ни одного волоска. Люблю гладких девочек. Буду лизать тебя до полного изнеможения. Долго-долго…

Виола поерзала.

— Это харассмент. Я буду жаловаться.

— Как я уже говорил, хер мне на харассмент. Я все помню, и тебе меня не удалось ввести в заблуждение. Хотя вынужден признать, поначалу ты хорошо сбила меня с толку. Я растерялся ненадолго. Но собрался. Понял, что к чему. Знаешь, как?

— Не понимаю, о чем вы!

— ПРЕКРРРАТИ! — рявкнул, ударив кулаком по столу так сильно, что моноблок зашатался, подпрыгнули все канцелярские принадлежности.

— Прекрати, — добавил тише. — Я все стерплю. Все, кроме лжи. Ты же моя незаменимая, знаешь? И от тебя я лжи не потерплю. Поэтому… Не ломайся, Виола. У нас был секс. Я тебя хочу снова… Хочу восполнить пробелы.

— Пробелы, значит? — спросила она дрожащим голосом и зацокала ноготками по столу. — Пробелы, ха… А как насчет того… Того….

Ее полная грудь заколыхалась так сильно, ох, блять… Ее титьки грозили порвать блузку, а я был не против, чтобы ее титьки так колыхались возле моего лица, развернул ее к себе лицом и прижался между сисек, стиснул их обеими ладонями.

— Ммм… Блять, да… Да… Я их помню… Я их лизал, кусал! — скользнул ртом по блузке.

— Гром, черт бы вас побрал, не слюнявьте мою одежду! — отпихнула за плечи.

— Уже поздно.

На блузке виднелось влажное пятно, и сосочек под ним торчал отчетливым бугорком.

— Вот это… Мое, ска!

— Обалдеть. Непробиваемый!

Виола сложила руки под грудью, посмотрела на меня с вызовом.

— Так, значит, да?

— Да-да… — закивал, как китайский болванчик.

— Только, получив секс, останете?

Вообще — нет. Не отстану.

Никак не отстану.

Но Виола шла со мной на хитрость и пора отплатить ей тем же.

— Отстану. Пересечемся еще разочек в постели, я сделаю то, что всегда делаю всем своим женщинам, и можешь быть свободна.

Я даже поклонился.

— Хоть в отпуск. Главное, на конференции появись — и все.

— Значит, один раз?

— Один раз, — кивнул. — Все. Аллес.

— Но только на моих условиях! — гордо заявила она.

— Договорились! Приду сегодня! Пока буду у себя! — двинулся в сторону своего кабинета.

— По-по-постойте… Я еще не готова. Это вообще… Нет, мы же договорились, на моих условиях!

— А что не так с сегодняшним днем? — поинтересовался я. — Твои месячные наступят через неделю.

Виола покраснела.

— Откуда вы это знаете?

— Не важно. Знаю, и все. Так что с сегодняшним днем? Хотя нет, постой. Важный рабочий момент. Во сколько раз я тебе зарплату поднял? В три раза плюс отпуск сорок два дня? — спросил быстро, сбивая с толку.

— Да, все так. Вот приказ, вот ваша подпись — настоящая.

— Ай-яй-яй, врушка! Мне ли не знать, как виртуозно ты в крайнем случае за меня расписываешься, Виола? Впрочем, я готов закрыть на это глаза! Если не будет отстрочки. Если же ты сегодня от секса отказываешься, то заплатишь за свою гребеаную отсрочку втрое.

— То есть… Три дня?

— Ага и плюс сорок два дня. Или нет… Лучше сорок два дня умножаем втрое! — протянул я. — Даааа… Или будет тебе гадкая запись в характеристике о том, что ты с подписями химичишь… — добавил небрежно.

— Это… Это низкий, грязный, гадкий шантаж!

— Повтори еще раз слово грязный и низкий? У меня крепче встает… и да, сегодня тебе