понадобишься, ты бросишь все и придешь ко мне.

— Я пыталась, но ты не хотел переступать эту черту, — поддразниваю я его, надеясь, что он отнимет у меня разрешение на свидания. Я не хочу встречаться с кем-то еще, но если он настаивает на том, чтобы не затрагивать сексуальные аспекты наших отношений, то я могу и сама получить удовольствие.

— Клэр, — в его тоне звучит предупреждение. — Увидимся утром.

— Конечно, босс. Спокойной ночи. — Говорю я ему, когда он выходит из моей комнаты. Он уходит, не сказав больше ни слова. Мои сны не понимают, что Джулиан официально запрещен. Каждый раз, когда я встаю и поворачиваюсь, меня тянет потрогать себя, но это нужно прекратить.

Когда на следующее утро звонит будильник, я уже готова швырнуть телефон через всю комнату. Моя тренировка с Бонни — отстой. Она прижимает меня слишком часто. Доходит до того, что она останавливает тренировки.

— Так, что происходит? — Спрашивает Бонни. — Тебя здесь нет.

— Джулиан сказал, что я могу встречаться, а ты должна сопровождать.

— О, — приподнимает она бровь, ухмыляясь. — Мило. Я обещаю не мешать. Тебе полезно выходить на улицу, Клэр. Слишком много взрослых людей, которые мешают тебе хорошо провести время. Будет весело, и я обещаю, что буду рядом только для того, чтобы обеспечить твою безопасность. Хорошо?

— Да, спасибо, Бонни, — говорю я ей со вздохом. Очевидно, что она понятия не имеет о том, что происходит между мной и Джулианом. Я рада этому, потому что мне было бы неприятно видеть ее реакцию. Слова Джулиана не дают мне покоя. Я не хочу, чтобы его репутация оказалась под огнем из-за меня.

— Давай на этом закончим сессию. Мы продолжим завтра. Встретимся у входа через час. — Бонни снова переходит в режим телохранителя и покидает тренировочный зал.

Я не могу выбросить из головы мысли. Мысли кружатся как торнадо, захватывая все мое внимание. Я даже не знаю, где мне встретить кого-нибудь своего возраста, чтобы начать встречаться. На то, чтобы собраться, у меня уходит не так много времени, как раньше. Сегодня утром я не стремлюсь произвести впечатление на Джулиана в офисе. Вместо этого я готова стать его послушной помощницей.

Когда я выхожу на улицу, Бонни не ждет меня у машины, но я слышу шум, доносящийся со стороны дома. Там работает двигатель. Может, она все еще в гараже с машиной. Запах травы и влага в воздухе сильны в это раннее утро. Это красивый дом, и бригада ландшафтных дизайнеров проделала фантастическую работу.

Я огибаю угол очень подстриженной живой изгороди и вижу побитую машину, стоящую у гаража. Рядом с большой дверью, предназначенной для въезда и выезда машин, есть дверь, которая распахивается, и из нее выходит Девон.

— Вау. Доброе утро, принцесса. — Он улыбается и облизывает губы. — Как насчет завтрака?

— Что ты здесь делаешь? — Спрашиваю я.

Он достает из кармана телефон и размахивает им перед собой.

— Выпал из кармана, когда ты набросилась на меня с кунг-фу. Просто пришел забрать его. Так как насчет этого?

— Как насчет чего? — Спрашиваю я.

— Завтрака, принцесса. Я знаю, что сейчас рано и все такое, но даже богатым и знаменитым нужно есть. Подожди, я понял, ты уже поела? Тост с авокадо, что-то с кунжутом или еще какое-нибудь причудливое дерьмо, которое несъедобно, но красиво на вид?

Я смеюсь, откидывая прядь волос за ухо. Это вызывает улыбку на его лице, когда он проводит глазами по линии моей шеи.

— Как насчет ужина?

Удивление в его глазах не шокирует, и он понимает намек.

— Ужин будет, принцесса. Сегодня вечером? В восемь часов?

Я киваю.

— Меня зовут Клэр, мистер Шонесси. Давай в шесть.

8

ДЖУЛИАН

— Ты, чертов слабак! Никак не мой сын…

Голос Чарльстона звучит в моих кошмарах, а воспоминания смешиваются со снами, напоминая моему телу обо всем, через что ему пришлось пройти. Я неглубоко дышу, ворочаясь в спальне, которую взорвала моя семья. Никакая переделка не защитит меня от осознания того, как это звучит, когда я бьюсь лицом о стену. Ослепительные вспышки красных и белых цветов при каждом ударе моего жестокого отца по моему подростковому телу.

Страх и боль прошлого заставляют меня проснуться за несколько минут до звонка будильника. Пот заливает постельное белье, и я досадую на себя за то, что позволил ему нарушить мой сон. Мы оставили следы насилия на полу этой комнаты более двух десятилетий назад, где я убедился, что Чарльстон больше никогда не нанесет мне ни удара, а мои друзья не позволят оставшимся Блэквеллам попасть в тюрьму.

С моей историей, преследующей меня в моменты бодрствования, я не хочу столкнуться с Клэр. Есть риск, что я выйду из себя, и я решаю, что лучшее для меня — это отправиться на работу. Я могу просмотреть работу Фионы, чтобы убедиться, что она снова выполняет приказы. Написав Эдварду, чтобы он встретил меня в гараже, я не удивляюсь, что он уже готов. Его кошмары не дают ему спать чаще, чем мои собственные.

В каком-то смысле мне повезло. То дерьмо, через которое я прошел с Чарльстоном, продолжалось только четыре-пять лет. А Эдвард? Его травма началась с того дня, как он родился.

— Долгая ночь? — Эдвард говорит низким голосом, когда мы садимся в большой внедорожник.

С заднего сиденья я смотрю на него, прежде чем повернуться и посмотреть в окно.

— Слишком длинная.

— Я чувствую это. — Ободряющие слова Эдварда говорят мне о многом. Мы давно дружим и можем почувствовать, когда у другого не задался день. Наши глаза встречаются в зеркале заднего вида: — Мне позвонить ей?

— Кому? — Спрашиваю я.

— Малии. — Эдвард отводит глаза от меня и переключает внимание на дорогу.

Черт. Я провожу пальцами по волосам.

— Ого, ты даже вытащил эту карту? Неужели я так плохо выгляжу?

Он фыркает.

— Ты выглядишь так, будто Клэр сводит тебя с ума и тебе не помешала бы разрядка. Как давно это было?

— С момента моего освобождения? — Спрашиваю я с извращенной ухмылкой.

— Нет, блядь. С тех пор, как ты ее видел.

— Не помню. С ней все еще можно связаться по тому же номеру? — Спрашиваю я.

Он медленно кивает.

— Видел ее на прошлой неделе. Она спрашивает о тебе.

— И что ты ей говоришь?

— Что работа не дает тебе покоя.

Я хихикаю.

— Она знает, что это чушь.

— Знает. Вели мне передать ей, что ты нашел женщину, которая не пускает тебя в ее темницу.

— Ради всего святого. Это чертовски хороший способ навсегда