– Фу ты ну ты! Это еще кто кому навалял? Да я сильнее тебя в десятки раз. – Пиритти, изловчившись, влепил звонкий щелбан Пироппо.

– Да иди ты! – завопил Пироппо. – Мы же договорились на временное перемирие, а ты его нарушаешь.

– Это я так, по привычке. Сам виноват, чего врешь. Четыре раз он меня победил…

– А сколько? У меня всего лишь один синяк на локте. – Пироппо прямо через дыру в рубашке показал фиолетовый синяк. – А у тебя ухо красное, шишак на лбу, разодрана коленка, ушиблена рука. Все правильно, счет четыре – один, так что я выиграл.

– Это я случайно упал. Поэтому лоб, коленка и рука не считаются, – затараторил Пиритти.

– Упал он! Ха… Это я тебе навалял.

– Нет, упал!

– Нет, навалял!

Мальчишки вновь начали кружить по дороге, как два бойцовских петуха, готовясь навалять друг другу в пятый, а потом и в шестой раз. Луна, понимая, что это никогда не закончится, решительно вмешалась:

– Погодите, а зачем вы меня ждали? Мы вроде договорились, что я сама приеду во дворец.

– Это все Аметрин… – начал объяснять Пиритти.

– Ага, «надо съездить, встретить, сам не смогу, срочные дела», – виртуозно пародируя голос старшего брата, подхватил Пироппо.

– А мы ему такие: «Тебе надо, ты и съезди». Ну он и съездил. Нам по шее, – пожаловался Пиритти.

– Да мы-то и не против, лишь бы не на уроки по грамматике. Там скукотища страшная! Зачем нам, будущим защитникам Драгомира, все эти «ЖИ, ШИ пиши с буквой И» или «НЕ с глаголами пишется раздельно»? Ерунда сплошная. Так что мы только рады. А возмущались просто из вредности. А он сразу драться, – затараторил Пироппо.

– Я же не знала, что вы меня ждете, – извиняющимся тоном начала Луна. – У вас тут такая красота. Я и ехала не торопясь, все разглядывала.

– Да ты еще ничего не видела! – завопили мальчишки. – Мы тебе такое покажем, челюсть отвалится.

– Хотелось бы, чтобы моя челюсть все же осталась на месте, – хихикнула Луна.

– Отвалится. Точно-преточно, – пообещали братья. – Пойдем к нашему дяде Рутилу[10], он кузнец, у него там такое… Ты в жизни не видела. Пошли, он тут, через дом живет.

И мальчишки потащили Луну по деревенской улочке.

– Подождите! – взмолилась она. – Дайте хоть дома рассмотреть.

– Чего на них смотреть? Дома как дома, – изумился Пироппо.

– Это ты привык, а я-то нет.

Мальчишки, смирившись, отпустили Луну и медленно поплелись за ней. Девочка изумленно вертела головой, недоумевая, как человеку удалось сотворить такое. Если жители Смарагдиуса жили в домах-деревьях, которые выращивали специально для этого, то уроженцы Гарнетуса строили дома сами. Они складывали их из идеально ровных округлых камней. Дома напоминали огромные грибы на толстой ножке.

Луна вспомнила круглые дома-деревья, земную школу в виде гигантской буквы О, домики-бочонки целителей, лабораторию Флорессию в форме полусферы. Видимо, драгомирцы не любят углы или считают квадратные комнаты скучными.

– Вот еще придумала – дома рассматривать, – продолжал бубнить Пиритти.

– Ага, ничего особенного, – подхватил Пироппо. – Всё как везде. Внизу комнаты, комнаты, кухня с кладовкой. А вот наверху…

– Наверху мастерская! – выпалили братья, пританцовывая от нетерпения.

Луна с любопытством взглянула на стеклянную шляпу дома-гриба, в которой находилась мастерская, приводившая братьев в такой восторг. К ней вели винтовые лестницы, обвивающие дом снаружи. По ним в мастерскую поднимали необходимое для работы оборудование.

Крыша из матового стекла могла раскрываться, как крылья божьей коровки. Работали в основном под открытым небом, только в дождь крыша закрывалась.

Подойдя к одному из таких домов, мальчишки потащили Луну наверх. Поднявшись, девочка оказалась в поистине волшебном месте. В центре огромной комнаты располагался большой очаг. Луна не сразу поняла, что он ей напомнил, но, приглядевшись, с восторгом узнала – это был вулкан. Самый настоящий вулкан, только маленький. Гора с кратером, в котором пузырилась жидкая ярко-оранжевая лава. С тихим шипением в разные стороны разлетались искры, которые быстро гасли. Казалось, что вулкан дышит. Вот он делает глубокий вдох, и лава немного втягивается внутрь кратера, затем следует шумный выдох – лава поднимается, пузырится, раскидывает искры и, кажется, вот-вот выльется на пол, но снова вдох – и все исчезает.

– Он похож на кита, который выбрасывает воздух, когда дышит, – восхищенно проговорила Луна, когда смогла наконец найти хоть какие-то слова.

– Точно, только на очень своенравного кита, – ответил мужчина, поднявшийся следом за ними. – Вижу, сорванцы все-таки притащили тебя, как и обещали. Здравствуй, Луна. Меня зовут Рутил, это моя мастерская. Добро пожаловать!

– Доброе утро, – поздоровалась девочка. – Спасибо, что разрешили посмотреть. Здесь так необычно, просто дух захватывает.

– Это еще не все, – начал подпрыгивать один из братьев. – Дядя Рутил, покажи! Как раз время пришло.

– Время для чего? – заинтересовалась Луна.

– Сейчас увидишь, – загадочно ответил Пироппо.

Пиритти уже вез большую тележку наполненную черным углем. Рутил надел толстые рукавицы и взял в руки широкую лопату.

– Ла́вушка! – ласково произнес Рутил. – Пора кушать, открывай ротик.

Девочка недоуменно огляделась. С кем он говорит? И тут вулкан с громким вздохом заворочался и на выдохе, выбросив кучу пылающих искр, открыл рот. Луна от изумления сделала то же самое.

– Вот-вот! – засмеялись мальчишки. – Мы же говорили, челюсть отвиснет, а ты не верила.

Девочка ошалело смотрела на гору, а гора насмешливо смотрела на нее. У вулкана оказались большие черные глаза, в которых плясали хитрые огоньки пламени, и огромный рот, похожий на топку в русской печи. В этот рот Рутил быстро закидывал лопатой уголь. Вулкан жевал с аппетитным хрустом.

– Странные они тут все-таки в Гарнетусе, – протянул Фиччик, вспомнив коня Огонька с его особым лакомством. – Едят всякую дрянь, да еще с таким удовольствием.

– Главное не перекормить, – пробормотал Рутил. – Они такие обжоры, будут есть, пока не лопнут.

Вулкан сыто зевнул и, издав странный звук, выпустил из жерла воздушные пузырьки, похожие на мыльные, только с маленьким пламенем внутри.

– Ну вот, чуток перекормил, – посетовал Рутил и вместе с мальчишками кинулся ловить пузыри, разлетевшиеся по мастерской, и тушить огоньки.

– Это что такое? – полюбопытствовала Луна.

– Ла́вик переел. А ты теперь думай, что он сделал – икнул или испортил воздух, – хитро усмехнулся Пиритти.