Тропинка, похоже, следовала как нельзя более неспешным и извилистым курсом, блуждая среди гребней одиноких холмов. Джонатану показалось, что это отнюдь не самый прямой и быстрый путь, и он сказал об этом Майлзу.

– Самый прямой путь зачастую ведет к самому запутанному концу, – загадочно изрек тот.

Они переправлялись через бессчетное количество маленьких ручейков и пересекали широкие, заросшие клевером и дикими травами луга, останавливаясь на ночлег под чистым, усеянным звездами небом на вершинах холмов, подальше от влажных низин. Однажды поздним вечером, на полпути между рекой и местом своего назначения, они сидели вокруг костра, обсуждая возможные причины исчезновения Сквайра. Ни один из путешественников не мог понять, что произошло. Единственное свидетельство того, что гном Шелзнак приложил к этому руку, основывалось на том, что его видели в окрестностях примерно в то время, когда все случилось. Это, безусловно, было подозрительным, но не более того, Джонатан указал на это Майлзу, однако тот, похоже, с ним не согласился. К концу вечера Джонатан начал подозревать, что Майлз почему-то уверен в том, что Шелзнак замышляет всякие козни: в стране зашевелились дьявольские силы, а недавнее изгнание гнома из его крепости на Гребне Высокой Башни всего лишь на какое-то время успокоило надвигавшуюся бурю.

Ночь была теплой, слишком теплой, чтобы им был по-настоящему нужен костер. Но они все равно разожгли его, потому что так было веселее и потому что вокруг валялось много хорошей сухой древесины. Над головой в изобилии сияли звезды. Джонатан как-то слышал, что среди звезд плавают галеоны эльфов, закидывая в небесные глубины длинные золотые сети, в которые попадаются звездные самоцветы. Тогда он не особенно в это поверил, но сейчас, лежа под сверкающей неразберихой Млечного Пути, он подумал, что это не так уж и неправдоподобно. Случаются и более странные вещи.

Он как раз начинал засыпать, только что соскользнув в любопытную страну грез, в которой он и Ахав плыли на маленькой гребной лодке по реке между звезд, когда вдруг Профессор разбудил его, тряхнув за плечо. Джонатан увидел, что Майлз взобрался на кучу камней и всматривается сквозь залитую лунным светом ночь в ближайший ивовый куст, растущий у входа в небольшую долину, там, где сходятся вместе два холма, обрамляющие тропу, ведущую в земли коротышек.

Джонатан с Профессором присоединились к волшебнику, и все трое принялись наблюдать за струйками тумана, которые поднялись из куста, словно просачиваясь из-под земли. Туман клубился в ночном воздухе – который во всех других отношениях был абсолютно прозрачным – и медленно плыл над лугом в сторону трех приятелей. Джонатан слышал, как Майлз что-то бормочет себе под нос, вероятно читает заклинания. Туманное облачко подплыло ближе и наконец, где-то в сорока футах от их лагеря, будто растеклось, наткнувшись на невидимую стену. Какое-то мгновение туман клубился, колыхаясь на месте, а потом двинулся по широкому кругу в обход их лагеря, едва касаясь верхушек луговых трав. Джонатану на минуту показалось, что он слышит в пролетающем ветерке низкий смех, а Профессор как раз в этот момент наклонил голову и насторожился, словно тоже его услышал. Туман повисел немного на опушке леса ниже по склону, а затем исчез в темноте.

Трое приятелей вернулись обратно в лагерь и там, к своему изумлению, обнаружили, что костер погас. Он не просто догорел, но был холодным, будто потух уже неделю назад. Впечатление было такое, словно что-то задуло, взорвало его, потому что обломки веток и пепел были разбросаны по их спальным мешкам.

– Какого черта? – воскликнул Джонатан. Все это происшествие казалось необъяснимым.

– Что бы это ни было, оно ушло, – заметил Профессор.

– Будем надеяться, что он ушел, – откликнулся Майлз.

– Он? – эхом отозвался Джонатан.

– Кто может сказать точно? – задумчиво отозвался Майлз. – У меня есть кое-какие подозрения.

У Джонатана к этому времени начали появляться собственные подозрения. Он полежал немного, думая о них, но, не успев додуматься до каких-либо далеко идущих выводов, заснул, и ему почти сразу приснился тот же самый сон о катании на лодке среди звезд. Однако на этот раз сон был проникнут атмосферой какого-то особого страха – чувством, что он катается не для собственного удовольствия и что за ним наблюдает и его преследует нечто прячущееся в пурпурной, затянутой дымкой темноте, у него за спиной. Ночь была заполнена подобными снами. Утром, как только рассвело, друзья отправились в путь, завтракая на ходу.

В течение двух последующих дней ничто не указывало на то, что они были на территории коротышек, потому что на их пути не встречалось ни ферм, ни коттеджей, ни путников. Однако через пять дней после отъезда из деревни у Высокой Башни путешественники проснулись под звяканье колокольчиков, висевших на шеях у коров, и увидели стадо огромных, похожих на гиппопотамов животных, которые спускались по раскинувшемуся ниже по склону лугу, сопровождаемые двумя серьезного вида коротышками, курящими длинные трубки, сделанные из вишневого дерева.

К полудню путники миновали три довольно большие деревни, и один из жителей, с безумными глазами и широким улыбающимся лицом, сообщил им, что они находятся где-то в шести милях от Меркл-Холла. Они пообедали хлебом с сыром и вином из фляги, передавая все это друг другу на ходу. Час спустя друзья свернули за поворот дороги, и им открылся возвышающийся на отдаленном холме Меркл-Холл – просторное, наполовину бревенчатое строение, представляющее собой совершенно изумительное нагромождение портиков, фронтонов, мансард и башенок, окруженное роскошным парком с четкой планировкой и ручейком, извивающимся среди прудов со скалистыми берегами.

Джонатан мог себе представить, как похожий на пирамиду Сквайр, облаченный в просторные штаны на подтяжках, вкушает плотный завтрак на широкой веранде перед Холлом, и он задумался над тем, какой же негодяй мог причинить Сквайру вред. Ответ, разумеется, пришел ему в голову почти немедленно. Этот ответ, должно быть, пришел и в другие головы, потому что здесь, под окнами Холла, стоял воздушный корабль эльфов.

По прибытии Джонатан, Профессор, Майлз и Ахав обнаружили, что все в Меркл-Холле окутано завесой тайны. Даже эльфы были ошарашены. По сути дела, когда трое путешественников вошли в столовую, все как раз обсуждали случившееся. Эльф Твикенгем был вместе со своим другом Тримпом. Коротышек там было несколько: Буфо Моринус, Гамп Уз и, разумеется, юный приятель Сквайра, Ветка. Еще один коротышка, печального вида малый, одетый лакеем, взволнованно пересказывал историю исчезновения Сквайра. Он говорил громким голосом и время от времени, чтобы придать драматизм своему повествованию, выкрикивал: «Разрази меня гром!» Джонатану было ясно, что без подобных дополнений здесь не обойтись, поскольку в рассказе было маловато деталей.

Прошло немного времени, прежде чем Буфо заметил, что трое его друзей стоят в вестибюле.

– Господин Бинг! – воскликнул он. – Профессор!

Ахав подбежал к Буфо, который в это время разрезал ростбиф, и, похоже, обрадовался при виде своего старого друга не меньше, чем при виде мяса.